– Это еще кто? – спросил Боб.

– А ты подумай, – ответил Ник.

– А, понял. Предшественник. Сорок четвертый президент. Черно…

– Молодчина, – перебил его Ник. – Итак, Магнату известно, что выступление Ренегата привлечет всеобщее внимание, и ему это не по душе. Поэтому он идет в контратаку. Узнает, что в тот же день состоится официальное открытие новостройки. Она не принадлежит Магнату, его компания не имела к строительству никакого отношения, но он водит дружбу с владельцем здания. Новостройка находится в Ист-Виллидже, окна выходят на Рузвельт-драйв. Владелец – ярый сторонник Магната. Более того, он заклятый враг мэра Нью-Йорка, которого однозначно не будет на церемонии открытия. Магнат тоже терпеть не может мэра, так что подложит свинью и ему, и Ренегату. В нью-йоркских политических кругах давно уже не секрет, что Магнат метнется туда всего на день и выступит на церемонии. Думаю, скоро об этом объявят широкой публике, чтобы отвлечь внимание от Ренегата.

Все стали переглядываться.

– Здание выходит на Ист-Ривер, – добавил Ник. – Гляньте адрес в интернете.

Чендлер справилась за семь секунд.

Нил позвонил одному из опытных компьютерщиков, тот записал адрес и ушел пробивать его по программе с параметрами выстрела.

– Кстати, – сказал Боб, – здесь дают слово только гениям вроде Чендлер и Гольда или парень из деревни тоже имеет право на собственное мнение?

– Говори, – разрешил Ник.

– До меня только что дошло, что есть еще один параметр, причем важнейший. Как я раньше о нем не подумал?

– Он поможет отсеять варианты?

– Думаю, да. В общем, меня осенило. Мы упустили ключевой фактор. И только по моей вине.

– Продолжай.

– Люди думают, что стоит прицелиться, нажать на спусковой крючок, и все: был человек – нет человека. Мгновенно, за миллионную долю секунды. Но это не так.

– Давай дальше.

– Чтобы долететь до цели, пуле нужно время. Чем дальше цель, тем больше времени. Для этого даже есть специальный термин: «время полета пули». Если стреляешь на милю с хвостиком, пуля будет лететь секунд пять. Можно вычислить точнее, но в общем и целом это так.

Он подождал, пока до всех дойдет. Не дошло.

– А это значит, – продолжил он, – что цель должна быть неподвижна. Стрелку нужно знать, что жертва не уйдет за кока-колой в промежуток между спуском курка и попаданием.

– То есть человек должен оставаться на месте?

– Именно. Произносит речь, сидит в кресле или за столом – главное, чтобы не шевелился.

– Так мы отбросим три четверти вариантов, – сказал Нил.

– В Нью-Йорке он будет стоять за кафедрой, – добавила Чендлер.

Девушка принесла еще одну распечатку:

– Думаю, эта вам понравится. Совпадение по всем четырнадцати параметрам.

Все сгрудились над листом бумаги и увидели на берегу Ист-Ривер множество домов, а в тысяче восьмистах сорока семи ярдах от них – за широкой рекой, доками и Рузвельт-драйв – здание, возле которого будет выступать Магнат, неподвижный, как картина маслом.

– Значит, вот оно, – сказал Ник. – В следующий четверг, восьмого числа, в три часа дня Джуба собирается выстрелить откуда-то из Куинса и убить Магната.

В 1847 ярдах от цели.

Несколькими днями раньше

Ключ забрали без происшествий, и Джуба распрощался с Альберто. Он понимал, что у переводчика есть возможность сдать его фэбээровцам и прослыть героем, но отказывался в это верить. В конце концов, Альберто был арабом – по крови, по характеру, по складу ума. Ему можно было доверять.

Квартира находилась именно там, где надо, – в здании для малообеспеченных семей, построенном на деньги Министерства здравоохранения и социальных служб. Благодаря хитроумным уловкам и внушительным взяткам ее арендовал контрактный сотрудник иранской разведки, невинный человек с чистейшим прошлым, а платил за квартиру… Кто? Этого не знали даже самые посвященные. Кто-то, решивший посеять кровавый хаос и анархию – в первую очередь в Соединенных Штатах Америки.

Квартира сдавалась с обстановкой. Мебели было не много, но обеденный стол вполне годился в качестве опоры для винтовки. Другие предметы Джубу не интересовали. Самое главное, что несколькими днями раньше в квартиру доставили посылку из мебельного бутика в Рок-Спрингс, штат Вайоминг. Внимательно осмотрев ее, Джуба пришел к выводу, что ящик никто не вскрывал. Он снял доски, разобрал книжную полку, аккуратно поставил деревяшки у стены и взял в руки винтовку: «Экьюрэси интернэшнл» модели «Арктик ворфэр» под патрон «.338 Лапуа магнум» с прицелом «Шмидт и Бендер 5.5-25 × 56», откалиброванным в ноль по угловым минутам. Сосредоточенно изучив ее, Джуба проверил метки на каждом винтике и барабане и убедился, что все они остались в прежнем положении и винтовка все так же настроена на максимальную точность. В сумке, помимо десяти патронов, набора специальных ключей, карандаша для чистки оптики, восьмого айфона с приложением «Первый выстрел», уже выставленным на тысячу восемьсот ярдов, карманной метеостанции «Кестрел» и других стрелковых приспособлений, был лазерный патрон для холодной пристрелки. С помощью этого инструмента Джуба проверил, не сбились ли случайно настройки прицела. Нет, не сбились. Прицел был в полном порядке.

Джуба как ни в чем не бывало спал на полу, питался едой, взятой навынос. Он купил кое-какую одежду на деньги, оставшиеся после путешествия, каждый вечер стирал ее, а по ночам сушил, чтобы не привлекать лишнего внимания неряшливым видом. Время от времени он встречал других жильцов – то в фойе, то в лифте, – но в этом доме никому не было дела ни до чужих проблем, ни до других людей. У каждого жильца был свой собственный мирок.

В квартире Джуба носил маску, сеточку для волос, больничные бахилы и облегающие резиновые перчатки, чтобы ненароком не оставить своей ДНК. Все должно указывать, что здесь не было никого, кроме Брайана Уотерса из Альбукерке, Нью-Мексико, пожизненного члена НСА, чемпиона по стрельбе на тысячу ярдов, известного охотника, любителя винтовок и автора омерзительных пасквилей. Их Джуба опубликует в даркнете сразу после выстрела, нажав одну-единственную кнопку, после чего протрет винтовку ацетоном и оставит на ней биологические следы Брайана Уотерса, а затем исчезнет, и тогда произойдет то, что должно произойти.

Он встал у окна. Поначалу он опасался выглядывать из него, но потом привык. Он был на седьмом этаже, в шестидесяти семи футах от земли. Напротив стояло какое-то здание, за ним виднелись крыши домов поменьше, а через три квартала – широкая полоса реки, за которой будет цель.

Все было так, как надо, и в то же время выглядело совсем иначе, словно сон вдруг стал явью. Джуба представлял себе эту картину – и осознанно, и неосознанно – уже четыре месяца. Все знакомо, и в то же время все новое, чужое, динамичное. Нужно привыкнуть, адаптироваться к движению, чтобы в решающий момент оно не мешало сосредоточиться.