У него закончилось терпение – о чем бы там ни просил король.

– Я больше не могу ждать.

Брюс смотрел на него поверх длинного стола, установленного в шатре. Палатка была скудно украшена для королевских покоев, пусть даже временных, но Брюс был скорее воином, чем королем. Это было одним из качеств, которым Грегор и его соратники больше всего в нем восхищались. Сам шатер был ярко-красным с золотом, отражающим цвета королевского знамени, но внутри они стояли на недорогих восточных коврах, и, помимо стола, там были только кресло, кровать и расписная деревянная ширма для уединения, чтобы король мог умыться или переодеться. Прожив столько лет скрываясь, король научился путешествовать налегке в отличие от своих английских противников, таскавших за собой в поход бесконечные подводы с мебелью и королевской посудой.

– Я, как никто, понимаю, что ты сейчас испытываешь, Стрела. Думаешь, я не хотел бы отправиться в Англию и освободить жену с дочерью, если бы мог? Но я не позволю тебе отправиться туда как барану на заклание. Ты слишком мне нужен. И я не могу рисковать остальными.

Грегор пытался подавить эмоции, но отказ короля позволить ему предпринять любые попытки спасти или обменять на себя Кейт сводил его с ума. Он раньше никогда не сочувствовал Макруайри, но прошедшая неделя стала для него намеком на то, через что безжалостному пирату, ставшему верным гвардейцам, пришлось пройти за два года. Не дай бог, Кейт будут держать в клетке, как случилось с женой Макруайри во время ее заключения. Изабелла Макдуф была свободна (и младшая сестра короля Мэри), но королева Брюса и наследница по-прежнему содержались в английских монастырях. Грегор также понимал, чего еще боится король: фантом может сломаться под пытками англичан. Но ведь Ангел – Хелен Маккей – может дать ему что-нибудь, чтобы быть уверенным, что этого точно не случится. Аконит или другой растительный яд обеспечит безопасность остальных, если дойдет до этого.

Грегор повернулся спиной к королю и попытался воспользоваться остатками трезвого рассудка, чтобы настоять на своем.

– Но Кейт не в Англии, а здесь, в Шотландии, в одном из наших замков. И они не угрожают убить вашу жену и дочь. – Голос надломился, и он взглянул на Брюса высохшими горячими глазами на лице, выглядевшем, вероятно, так же изможденно, как он себя чувствовал. – Они сказали, что убьют ее в конце недели, если я не сдамся. Я этого не допущу.

За прошедшие две недели Грегор обменялся серией посланий с сэром Уильямом Олифантом, бывшим героем Шотландии, который теперь удерживал замок для англичан и был губернатором Перта. Но после того как вчера Кейт привели на бастион, чтобы показать, что она жива и здорова, Грегор больше не мог оттягивать. Увидев ее, пусть даже издалека, он чуть не упал на колени от облегчения, но также понял, что действовать нужно, и срочно.

– Я тебя об этом не прошу. Я только прошу тебя подождать еще пару дней. Это все, что нам нужно, чтобы попасть в замок, если мой план сработает. И я не верю, что Олифант одобрит убийство девушки, что бы там ни говорили англичане.

Учитывая, насколько бесполезными пока оказались их ограниченные осадные орудия против городских стен, Грегор подумал, что король слишком оптимистичен по поводу своих шансов – и это слабо сказано. Но им много раз удавалось преодолеть большие сложности, чтобы совсем игнорировать слова Брюса. И он не поставит жизнь Кейт на рыцарскую честь сэра Уильяма.

– Как вы собираетесь это сделать?

Вероятно, почувствовав сомнения Грегора, король откинулся в кресле и самодовольно скрестил руки на груди.

– Путем отступления.

Кейт услышала радостные вопли солдат, когда вышла из башни.

Бывший шотландский полководец, сражавшийся рядом с Уоллесом, сэр Уильям Олифант, которому было поручено удерживать Перт для английского короля, шел рядом с ней к парапету. Когда они достигли места, куда ее приводили за день до этого, чтобы показать Грегору, что она в порядке, он остановился и позволил ей самой увидеть причину всеобщего ликования.

Она была потрясена не меньше, чем когда он пару минут назад вошел в ее комнату и сказал, что Брюс и его армия уходят.

– Они сдаются?

Сэр Уильям кивнул.

– Похоже, что так. Мы, разумеется, последуем за ними, чтобы убедиться, что это не очередной фокус Брюса. Но учитывая, что со времени появления Брюс и его армия не достигли практически никакого прогресса, я не удивлен. Он не захочет тратить время и провиант, чтобы выманить нас голодом. Он найдет цель попроще, хоть и не такую важную.

За две недели плена Кейт начала восхищаться старым угрюмым воином и жалеть его. Это был бывший шотландский патриот, который по стечению обстоятельств, из-за семейных связей и феодальной верности, оказался в незавидном положении, вынужденный сражаться против своих соотечественников.

Как многие первые патриоты, сэр Уильям был захвачен в плен англичанами после гибельной битвы при Данбаре и со временем освобожден. И, как многие другие патриоты, он нарушил свое обещание Эдуарду Английскому и снова восстал, чтобы присоединиться к Уоллесу.

Сэр Уильям заработал статус героя среди шотландцев, когда удерживал замок Стерлинг всего с несколькими дюжинами солдат против Эдуарда и его знаменитых могучих осадных орудий – «боевого волка», «барана» и «викария» – больше трех месяцев. По иронии судьбы, как заметил ей старый воин, именно вместе с Брюсом они сражались против англичан в то время.

Король Эдуард отплатил сэру Уильяму за нарушенное слово своим собственным, когда сэр Уильям сдал Стерлинг на подходящих условиях, то оказался раздет донага и выставлен на потеху англичанам вместе со своими людьми, а потом заключен в лондонском Тауэре на четыре года. Отпущенный под залог при условии сражаться на стороне нового короля Эдуарда Второго, он получил командование Пертом в начале этого года, после того как фаворит короля Пирс Гавестон, граф Корнуоллский, возвратился в Англию и вскоре был казнен.

Не испытывая любви к Брюсу, на которого сэр Уильям временами взирал с мрачным восхищением за его достижения, а временами как на узурпатора и убийцу (сначала за то, что забрал корону у слабого, но помазанного короля Джона Шотландского, а потом за убийство родственника короля и вероятного претендента на корону «Красного» Джона Комина перед высоким собором Грейфрайерс), сэр Уильям оказался воюющим на стороне своих бывших врагов.

Но было понятно, что старый воин – лет на десять старше ее отца – презирал английских «сиделок», как он их называл, вроде де Богуна, которого прислали следить за ним и убедиться, что он не собирается вернуться к Брюсу. Фицуорренов – и отца, и сына – он не выносил в особенности.

Это у них было общее. Кейт едва удалось скрыть ненависть к человеку, изнасиловавшему и убившему ее мать, когда ее привели к нему по прибытии в замок. Если бы «сэр» Реджиналд Фицуоррен не был вооружен и окружен полудюжиной солдат, она попыталась бы схватиться за кинжал. Это было соблазнительно, гораздо более соблазнительно, чем должно было быть, учитывая обстоятельства, но Кейт не собиралась совершать глупости. Она подождет, пока не представится лучшая возможность.