до территории завода, пока Эпицентр гоняется за установкой. Я смогу обезвредить мутантов и помешать ему.

— До завода больше десяти километров, я не смогу добежать.

— Ты нет, я да.

— Тогда действуй.

— Да я, в общем-то, и так действовал, если бы ты не вернулся.

Тело Темного разрушилось, и он превратился в бесформенное облако темно-бурого оттенка. Когда-то оно было красным, но последние лет пять становилось все темнее и темнее. Чем сильнее становился Темный, тем больше его оттенок мрачнел, а Павлу все сложнее и сложнее было вернуться в свое тело. Сделать это можно было только тогда, когда организм подвергался какому-то невероятному стрессу. Поэтому Смолов следил за событиями последних лет десяти своей жизни в основном в качестве зрителя.

Бурое облако сжалось и резко полетело в сторону Павла. В это же мгновение картинка пропала, и Смолова снова закинуло в Пространство. Мрачное и черное бесконечное множество вселенных и реальностей, сформировавшееся из обычной пространственно-временной материи и миллиардов душ, потерявших свои тела в одно мгновение в результате Катастрофы. И эта Катастрофа произошла не только в мире Павла. Она произошла или произойдет в сотнях тысяч других вселенных, и не всегда эта Катастрофа ядерная.

С одной стороны, нет ничего крутого, когда твоим телом управляет созданное тобой же альтер-эго, превратившееся в полноценное существо, при этом закидывая тебя в какое-то Пространство. С другой же, это позволяло навсегда забыть про родной мрачный мир ядерного постапокалипсиса и посещать миллиарды других вселенных, где Катастрофа произойдет не скоро.

Бродя между цветных линий реальностей, Павел разглядывал их легким касанием. Вот реальность, где в метро Мертвого Города всего шесть подземных станций вместо девяти. Но люди там не живут. Они живут общиной на территории завода, где сейчас располагаются военные. В этой реальности выжившие еще не знают, что за опасность их ждет совсем скоро. А вот реальность, где человечество уничтожил опасный грибок, поглощающий все металлы. А вот реальность, где из-за халатности ученых во время экспериментов само время навсегда остановилось, и только несколько человек продолжали существовать как обычно.

Таких миров тысячи, сотни тысяч. Но объединяет их одно: в каждом из них в какой-то момент времени погибли триллионы душ, которые в итоге стали самим Пространством. Не всегда этот момент пересекается с собственным «часовым поясом» наблюдателя, поэтому для него эти реальности могут выглядеть абсолютно нормально, но для Пространства времени не существует.

— Ты снова пытаешься контактировать с чужими реальностями? — послышался холодный голос за спиной.

Смолов обернулся. Рядом с ним стоял таинственный призрак девушки двадцати шести лет, которая давно погибла и потеряла свое тело, но из-за удачного стечения обстоятельств застряла между миром живых и миром мертвых. Но это ненадолго, Пространство уже почти поглотило ее.

— Не тебе решать, чем мне тут заниматься, — хладнокровно ответил он.

— Ты вмешиваешься в чужие временные линии и меняешь ход событий. Ты не имеешь права делать этого. Я Хранитель Пространства, поэтому запрещаю тебе делать это!

— Из тебя Хранитель как из говна конфета. Хранители неподвластны влиянию поглощения Пространством и существуют в нем как рыба в воде. А ты… скоро исчезнешь, деточка.

— Проваливай! — резко перебила его девушка и звонко закричала.

Звук был настолько громким, что Павлу пришлось закрыть глаза. А когда он открыл их, он уже лежал в центре воронки огромного торнадо из мутантов.

— Да блин! Она снова выкинула тебя? — спросил Темный тяжелым, болезненным голосом, будто бы его только что стукнули по голове и он пытался прийти в себя.

— Да, стерва, блин. Возомнила себя там главной.

— Не думай о ней.

— Что у тебя случилось?

— Этот сталкер, Сэм, решил, что мы и есть Эпицентр, и пальнул в меня из установки. Теперь он идет к нам.

— Ой дура-а-а-ак! Что нам теперь делать?

— Теперь только совместно сдерживать Эпицентр. Я сейчас не вывезу на два фронта, меня сильно побила эта хрень, из которой он пальнул. Так что хорошо, что тебя выкинуло.

— Что я слышу, ты впервые просишь меня о помощи?

— Именно. Потому что твое тело погибло. Если погибнешь ты, погибну и я. Поэтому я буду пытаться перехватить управление мутантами, а ты остановишь Сэма, когда он спустится сюда, и не дашь ему помешать нам.

— Окей, поехали!

Павел закрыл глаза, и Темный вновь взял контроль над сознанием. Только в этот раз Смолов остался в реальности и видел все сквозь бурую дымчатую пелену. Он видел, как от мутантов, словно нити, тянутся энергетические следы и улетают в сторону Эпицентра, который находился неподалеку. Частица Темного, мотаясь от одного мутанта к другому, обрубала контроль, но существ было так много, что это было сравнимо с вычерпыванием воды из тонущей лодки с помощью ложки.

Вдруг из дымки вышел Сэм. Тот самый нанятый военными сталкер, который оказался довольно крепким бойцом. Если бы к его стойкости и живучести добавить еще логику, то он бы понял, что Павел не враг. Сэм уверенным шагом двигался к Смолову, держа в руках его же катану. Перепутать оружие, через которое Павел и получил связь с Пространством, пытаясь вытащить лезвием боеголовку у истребителя, было невозможно.

— Он идет убивать нас, — послышался голос Темного. — Переубеди его, быстро!

— Сэм, — сказал Павел — остановись, ты не должен убивать меня.

— Что? — не понял сталкер. — Да ты совсем что ли?

— Нет, ты делаешь ошибку. Я помогаю человечеству, а не пытаюсь уничтожить его.

— Не время для философии и красивых диалогов в конце!

Сталкер замахнулся катаной, но вмешался Темный, который нанес энергетический удар, и лезвие прошло мимо. Единственный урон, который получил Смолов — с лица слетели его темные очки, и теперь сталкер впервые мог увидеть глаза Павла, которые выдавали его связь с Пространством.

— Да что за день-то сегодня такой, — тем временем пробормотал сталкер.

— Паш, я не могу все за тебя делать, включайся в диалог! —