После того как были убиты лейтенанты Герц и Бюттнер, а командир 8-й роты обер-лейтенант Чёпе выбыл из строя из-за тяжелой болезни, командование ротой взял на себя обер-лейтенант Майвальд, несмотря на то что в тот момент он все еще командовал 9-й ротой.

Затем был отдан приказ об общем отступлении. Оно продолжалось по степным просторам до самых Шахт. Снега было немного, и погода стояла не слишком холодная.

Последние дни 1942 года и несколько дней нового 1943 года прошли в оборонительных боях. 11-я танковая дивизия переехала по мосту через Северский Донец и двинулась в направлении города Шахты. После этого мост был взорван. Вскоре батальонный обоз оказался в районе Шахт.

В те дни мы не знали проблем с едой. Мы захватили вражеский грузовик, доверху груженный мороженым мясом, которое оказалось вполне съедобным. Голодным никто не остался. Напротив, мы смогли накормить и других солдат из встретившихся нам по пути немецких частей, а таких тогда было немало.

Боевые части в то время участвовали в боях под Батайском. Перед нами стояла задача поставить заслон на пути наступающих по степи советских войск. В тот момент немецкие войска, находившиеся на Кавказе, отступали к Ростову-на-Дону.

21 января батальон провел относительно крупную боевую операцию на этом участке фронта. Мы двинулись на северо-восток, в направлении колхоза. Противотанковая оборона была мощной, и мы – вполне естественно – не рискнули нанести по противнику лобовой удар. Поэтому без потерь взяли колхоз в кольцо. Гауптфельдфебель Хайн первым вошел в деревню с тыла. Вдоль главной дороги, ведущей в этот населенный пункт, стояли противотанковые орудия. Они были в неисправном состоянии и не успели сделать ни одного выстрела. Унтер-офицер и его экипаж лично уничтожили вражескую пушку.

К несчастью, обер-лейтенант Майвальд получил в бою ранение и был вынужден оставить батальон. Через два дня батальон добился новых успехов. При ударе на станицу Манычскую мы подбили 28 советских танков и захватили 60 противотанковых орудий.

В середине января обозы нашего батальона вошли на Ростов-на-Дону. Пребывание в этом городе было терпимым, если бы не ночные рейды русских «швейных машинок». В конечном итоге мы оставили Ростов, сделав это с немалым удовлетворением. К этому времени оставшиеся соединения 1-й танковой армии, отступавшие с Кавказа, прошли через наши позиции. Причин далее удерживать город у нас не было.

После этого нас перебросили в Донецкий бассейн. Мы проехали через Таганрог и направились в сторону Сталино (с 1961 года – Донецк). Поскольку мы могли передвигаться со скоростью моторизованной части, мы смешались с тыловыми частями Кавказской армии (1-й танковой армии. – Ред.). Было забавно наблюдать за верблюдами, которых они использовали в качестве тяглового скота.

Прибыв сюда из холодных краев, расположенных севернее Донбасса[99], мы радовались тому, что здесь зима гораздо теплее. В февральские дни солнце неплохо прогревало воздух, и мы даже ухитрялись загорать возле деревенских хат с безветренной стороны.

Здесь мы снова разжились продовольствием, которое, по всей видимости, предназначалось для наших войск под Сталинградом, но так и не достигло адресата. В Константиновке, где мы в феврале на две недели стали на постой, к нам наконец прибыл новый командир роты. Это был обер-лейтенант Рокка-Шмидт, этнический немец из Бразилии. Он был превосходным человеком и прекрасно командовал нашей ротой до дня своей гибели.

В марте вместе с моторизованной дивизией СС «Дас Райх» (с октября 1943 года 2-я танковая дивизия СС «Дас Райх») нами снова был взят Харьков. После этого наш батальон передислоцировали в его предместье Основа[100]. Здесь нашим солдатам впервые за долгое время дали наконец возможность съездить в отпуск домой, в то время как остальной батальон переместился в Чутово, большой населенный пункт между Харьковом и Полтавой.

Чутово! Дружелюбное украинское село, расположенное вдали от линии фронта. Село, название которого ассоциируется с мирными днями и спокойной жизнью. Именно здесь нам удалось отдохнуть после тяжелых боев и немного поправить здоровье. Из Чутово мы уезжали в отпуск домой. Сюда мы приехали снова, вернувшись из Германии. Нас удивило, что мы снова попали сюда, потому что давно привыкли, что нас перебрасывают в другие места. Здешняя еда была хороша, товары в военном магазине тоже оказались неплохого качества. Время, проведенное здесь, оставило самые приятные воспоминания.

Вскоре прошел слух, что нас вернут в нашу 4-ю танковую дивизию.

Однако в июле 1943 года эта недолгая идиллия была резко прервана. С молниеносной скоростью нас отправили через Варваровку в Грайворон. Боевые части проследовали дальше – через Борисовку в Томаровку.

Первые боевые операции 11-й танковой дивизии прошли удачно. Наша 8-я рота, в которой теперь был новый командир, устремилась к цели. Через несколько дней наши танковые экипажи смогли увидеть купола церквей Обояни. Затем две танковые дивизии СС перебросили от нас на другие участки фронта. Мы оказались одни на фронте протяженностью 10 километров. Это в одночасье самым решительным образом изменило обстановку, потому что противник не мог не узнать о перемещении двух танковых дивизий. И русские действительно двинулись в наступление. Наше наступление, напротив, захлебнулось. Дивизии пришлось перейти к обороне.

В конце июля мы получили приказ Верховного командования немецких вооруженных сил, согласно которому 3-й батальон снова переподчинялся 4-й танковой дивизии. Когда об этом было официально объявлено, все чрезвычайно обрадовались, несмотря на сложную обстановку на фронте.

6 августа Красная армия развернула давно ожидаемое наступление. 11-я танковая дивизия была почти полностью окружена, после того как одна пехотная дивизия не справилась с задачей и не смогла сдержать натиск противника, значительно превосходящего его в численности и боевой технике. В самый последний момент батальонный обоз смог отступить в Грайворон, потому что обер-лейтенант Лех сумел вовремя предупредить его. Тылы батальона, которые оказались впереди, были частично разгромлены советскими танками, что привело к серьезным потерям с нашей стороны.

Незадолго до этого бывший командир 1-го батальона 35-го танкового полка, майор фон Лаухерт, принял командование 15-м танковым полком. К счастью, когда вся линия фронта была укорочена, обстановка на этом участке фронта несколько стабилизировалась. Танки 3-го батальона были – взвод за взводом – переданы остальным батальонам полка.

Солдаты 3-го батальона маршем прошли до железнодорожного вокзала Миргорода, где собирались воедино разрозненные подразделения, ранее входившие в состав 35-го танкового полка. 31 августа нас официально вывели из состава 11-й танковой дивизии. 2 сентября мы отправились на родину. 11 сентября мы наконец прибыли в мирный гарнизон города Бамберга.