14 октября по окончании отпуска мы погрузились на поезд и из Бамберга отправились в Нормандию. Штаб батальона разместился в Алансоне. 6-я и 7-я рота были расквартированы в Се. Нашу 8-ю роту определили на постой в здании духовной семинарии, которое в годы войны использовалось в самых разных целях. Оттуда наши танкисты отправлялись в Эрланген на учебные курсы водителей «Пантер».

В середине января 1944 года нас переправили в Седан, а позднее на танковый полигон в Майли-ле-Камп. Там уже находилось 16 танковых батальонов, танкистам которых предстояло пересесть на «Пантеры».

В конце апреля мы заметили, что в воздушное пространство над нами часто залетает английский разведывательный самолет. Нам сразу стало понятно, что это не к добру. 2 мая прозвучала сирена, возвестившая воздушную тревогу. Поступил приказ срочно покинуть тренировочный лагерь. Нас отвезли в казармы, расположенные в паре километров от полигона. В ночь с 3 на 4 мая на полигон обрушились 250 английских бомбардировщиков и за полчаса распахали его вдоль и поперек. Немецкие ночные истребители подоспели вовремя и сбили немало вражеских самолетов, однако, несмотря на это, наши потери были огромны[101]. В одном нашем батальоне было 44 убитых.

29 мая мы поездом отправились в Графенвёр, где нам было выдано полевое снаряжение. В середине июня мы прибыли в Сокаль в расположение 4-й танковой дивизии.

Ганс Шойфлер

29 мая мы снова стали полноценным полком. 2-й батальон, довольно долго воевавший в составе 11-й танковой дивизии, вернулся «домой», в родную 4-ю танковую дивизию. Он был оснащен новыми танками «Пантера» и по причине своей «весомости» получил наименование 1-го батальона нашего полка[102]. Командиром был капитан Шеффер.

Предыдущий 1-й батальон получил новую нумерацию – стал обозначаться римской цифрой II.

Батальоном далее командовал майор Шульц.

Командиром полка стал полковник Кристерн. Вернулся формальный штаб полка, который был штабом подполковника фон Юнгенфельда. Необходимости в штабе больше не было, потому что число самоходных артиллерийских установок (истребителей танков) «Порше» («Элефант», ранее называвшиеся «Фердинанд») сократилось до комплектной численности батальона[103].

Полк был задействован в ходе операции «Цитадель» и в последующих боях за город Орел. В конечном итоге эти батальоны полка были разбиты. Штаб получил новое наименование и позднее стал ядром 101-й танковой бригады, а личный состав 35-го танкового полка вернулся в свою родную воинскую часть.

Новый 1-й батальон прибыл не только с новыми «Пантерами», но и со старыми боевыми товарищами. Он также олицетворял боевой дух недавних сражений и бесценный фронтовой опыт.

Из дневников Ганса Шойфлера

В то время как уступавшие в численности наши танки сражались в боях к югу от Бобруйска, еще одна драма разыгрывалась в Пинских болотах (Полесье). Русские неуклонно продвигались на запад. Они подходили к Бресту и Бугу, и ничто, казалось, не могло их сдержать. Город Ковель был окружен русскими частями, но немецкий гарнизон из частей ваффен СС, полиции и рабочих-железнодорожников оборонял его с беспримерным мужеством. Русские во что бы то ни стало стремились овладеть этим важным транспортным узлом, расположенным посреди территории с малым количеством дорог перед началом сезона распутицы, постоянно атаковали город численно превосходящими силами. Ковель был объявлен крепостью.

В окруженном городе находилось более 1000 раненых, и не было возможности их эвакуировать.

И как часто бывало в подобных случаях, когда возникал пожар, вызывали 4-ю танковую дивизию. Но увиденное там не привлекало с точки зрения танковой войны.

Болота, еще болота, вода, снова болота и снова вода. Именно с этим «медведям» пришлось иметь дело в Ковеле. Кажется, ты достаточно внимателен, но затем понимаешь, что недостаточно внимателен: твоя колымага вязнет снова. Огромными усилиями ее освобождаешь, но едва это удалось – надо начинать сначала. Съехать с дороги невозможно вообще, если ты не в подводной лодке! И именно в таких условиях сражались наши танки!

Да – бои, это была борьба как в 1941 году. Наши танки показали себя великолепно; мотопехота не хуже. Вначале нам, казалось, ничего не светило. Все было против нас: погода, дороги и, не в последнюю очередь, русские, создавшие невиданный оборонительный фронт – стальное кольцо – вокруг Ковеля.

Но немецкие солдаты и железнодорожники сражались за Ковель из последних сил, и их надо было вызволить оттуда во что бы то ни стало.

Полковник Эрнст В. Гофман, командир 12-го моторизованного полка

Небольшое количество немецких солдат и железнодорожников удерживали Ковель почти три недели. Положение окруженных людей с каждым днем становилось все более отчаянным; число убитых и раненых росло, запасы боеприпасов и продовольствия таяли. Медленно, но верно неприятелю удавалось шаг за шагом продвигаться вперед и сжимать кольцо окружения, заставляя оборонявшихся отступать к окраинам города.

Дивизия получила приказ деблокировать окруженный город, пробившись через мощные заслоны неприятеля. Глубокая грязь и снежные шквалы затрудняли наступление.

Тем временем русским удалось в нескольких местах прорвать позиции оборонявшихся. Сначала были потеряны несколько групп домов, затем целые кварталы и некоторые ключевые высоты. С этого момента неприятель имел возможность наблюдать все передвижения окруженных войск. Воздушное снабжение, которому уже мешала плохая погода, столкнулось с мощным зенитным огнем. Транспортная авиация теперь могла летать только ночью. Возрастающие потребности защитников уже не могли быть удовлетворены. Ситуация в окруженном городе ухудшалась с каждым часом.