План был прост. Убить семьи, на землях которых оно лежит, и забрать серебро себе. И больше никаких плаваний, унижений, страхов попасть в шторм или заблудиться в туманах. Кьелл бы построил себе дом в Хандельсби, открыл лавку, нанял людей и торговал бы спокойно, под надежным крылом ворона. Да и с кем тут сражаться? С карлами? С престарелыми хускарлами, коих наберется едва ли с десяток? Ни доспехов, ни достойного оружия. Стрелы с костяными наконечниками, ножи из обсидиана… Кого этим можно напугать?

Прошлым летом Кьелл привел два хирда в западную часть острова. На юге серебра не было. Легко вырезал один из мешающих ему родов, выпытал у младших, где лежит серебро, и даже занялся его добычей. План был прост: на добытое серебро покупать людей и уничтожать туземцев. Он допустил всего одну ошибку: не построил укреплений…

— Они ушли! Они ушли! — закричал юный Норвальд, ворвавшись в достроенный форт.

— Кто?

— Ульверы! Нет ни их самих, ни корабля!

Кьелл выскочил наружу и остановился на пороге.

Туман.

Туман был настолько густым, что невозможно было разобрать хоть что-то на расстоянии трех шагов. Словно одна из туч не удержалась и плюхнулась на землю.

Как ульверы выберутся из бухты в таком тумане? Сумеют ли проскочить мимо скал? Клятая Бездна! А если они еще и доберутся до Хандельсби? Что тогда? Как Рогенда отнесется к неизвестному торговцу, который не сумел выполнить простое поручение?

Подошел Лейф и тихонько проговорил своим тоненьким раздражающим голоском:

— Мы тоже уходим. Хирд Вигге разгромлен, ульверы ушли. Я не хочу терять людей попусту. Завтра с утра мы отплываем.

Кьелл хотел было возразить, но передумал. Бросил взгляд на Лейфовых людей — все при оружии, в доспехах и явно готовы отстаивать свое решение, в том числе и оружием. Нет, у Кьелла людей было больше, и он мог заставить Лейфа остаться, но что в том толку?

Остаток туманного дня прошел в подготовке к отплытию. Укладывались пожитки на корабль, наполняли бочки водой.

Утром обнаружили три головы вигговых людей, выложенные рядочком на тропе, одна из них была изуродована ударом копья. Что случилось с островными семьями? Неужто они сумели договориться? Надо было не скупиться и набрать еще в прошлом году побольше наемников, да посильнее. Кьелл тогда побоялся привлекать к себе внимание, подумал, что конунг обратит внимание на отход из столицы целого войска. Да еще если взять чересчур сильных воинов, кто помешает им убить самого Кьелла и захапать всё серебро себе?

Кьелл остался сидеть в форте, не зная, что делать дальше.

Весла первый раз окунулись в придавленную туманом гладь моря, и Лейф, вдохнув соленый воздух, почувствовал облегчение. Ему не нравился этот остров, не нравился Кьелл и уж точно не нравился Вигге, хоть он и сдох, скорее всего. Туда ему и дорога.

Внезапно вынырнувшее щупальце схватилось за носовую фигуру, вырвало ее и утащило под воду. Корабль опасно закачался, перекатываясь с боку на бок.

Лейф опомнился первым. Вскочил, выхватил оружие и заорал, придерживая голос:

— К оружию! Все в средину! Спина к спине!

Морщась от боли в ушах, хирдманы вскакивали с мест, хватались за оружие и падали в воду, схваченные всё прибывающими щупальцами. Вода вскипела от вылетающих гибких конечностей морской твари.

Сгрудившись в середине драккара, воины отбивались от щупалец. То одного, то другого вырывало из строя и утаскивало в воду. За одного воина схватились сразу два щупальца и принялись перетягивать, пока не разорвали пополам. Вода в бухте порозовела.

Лейф промчался от носа до кормы, рубя истекающие синей кровью щупальца и вопя на них во всю глотку. И если топор рубил по одному змееподобному отростку за раз, то крики заставляли нырять обратно целые пучки.

Хирд уменьшился наполовину, выжившие были покрыты зловонной синей кровью с ног до головы, сам Лейф едва стоял на ногах, а горло невыносимо саднило.

Многострадальное дерево корабля затрещало, а прямо перед его изуродованным носом начал вспухать водяной холм, медленно вырастая ввысь и вширь. Последние потоки воды стекли с свинцово-серой с синими разводами туши морской твари. Открылась во всю ширину вертикальная пасть, полностью заполненная треугольными зубами.

— Все за бо. кхх. кха…

Сорванное горло задавил кашель, но люди поняли и принялись прыгать в воду с тонущего корабля. Лейф прокашлялся и заорал на тварь, по сравнению с этим ревом все предыдущие вопли показались бы тихим писком котенка. Громоподобный звук рвал плоть, выбивал зубы твари, отрывал щупальца, венцом окружавшие уродливую голову. От борта отлетели доски, и одна из них выбила глаз твари, жаль, что не единственный. И туман разлетелся и исчез на добрую сотню шагов вокруг.

Оглушенная тварь пошла на дно. Обессиленный Лейф упал на колени и выкашлял кровавые сгустки. На тонущем корабле оставаться было нельзя. Перевалившись через борт, Лейф поплыл, молясь Фомриру о том, чтобы это была единственная тварь в заливе.

Когда на ноге сомкнулись зубы, Лейф понял очередную шутку бога воина и, набрав побольше воздуха, позволил твари утащить себя под воду.

Тихая морская рябь вдруг встала дыбом, огромная волна ударила о черные пески побережья, из серых вод начали всплывать трупы тварей и рыб. Лейф вынырнул совсем близко к берегу, свежий, полный сил и с новой руной.

Несколько щупалец безвольно болтались на поверхности моря, но тварь была лишь временно оглушена.

— Кажется, уплыть отсюда не выйдет, — проговорил Лейф обычным тоненьким голоском.