1

Разбудили ее птицы. Соль открыла глаза, привстала, пытаясь сообразить, куда ее занесло. Темный бревенчатый потолок, одуряющий запах сена – и синее весеннее небо ровным квадратом. Вспомнила быстро, успокоилась и потянулась, разминая мышцы. Выспалась! Как хорошо!..

Этот дом она приметила во время одного из полетов – большой, деревянный, под скатной крышей, как раз на полпути между отелем и постом на дороге. Двери и окна досками забиты, зато чердак цел-целехонек. А вот забраться нельзя, вход снаружи, но лестницы нет. Для тех, кто летает, лучше не придумать. И колодец удобно расположен – за домом, с дороги не увидать. А если мотор зашумит, издалека услышать можно.

Спорхнула вниз, долго умывалась, съела несколько галет из пайка, запив ледяной, до ломоты в зубах, водой. Затем отошла к дальнему сараю, где место ровное и чистое. Отсюда и стартовать можно.

Поглядела в небо, просто так, ничего не предчувствуя, отвела взгляд и только тогда ощутила некую странность. Там, в синей бездне… Птица? Камень? Ракета?

И тут ее ударили – точно в висок, вышибая сознание.

Синева померкла.

* * *

Острый резкий запах, плеск боли во всем теле, неясный сумрак вокруг…

– Ну-ну, летающая фройляйн, не притворяйтесь. Я вас честно выследил и честно поймал. Могу угостить кофе, у меня есть в термосе.

По-немецки, но акцент странный. Теперь надо открыть глаза. В темноте не спрячешься.

Веки словно налились свинцом. Наконец в зрачки плеснула знакомая синева. И крыша знакомая, и солома. Кажется, она снова на чердаке.

– Интересное у вас оружие, фройляйн, про аппарат и не говорю. Сколько сюрпризов у одной маленькой и очень неосторожной девочки! Но – очень симпатичной и храброй, признаю.

А вот и он, охотник. Тоже в комбинезоне и шлеме, очки на лбу, кобура на ремне. Рядом, в соломе, отстегнутый черный ранец. На Земле такие называют «марсианскими». Они есть у немцев, у французов, у русских – и у предателей-«нечистых». Самое время пугаться, до заикания и ледяного пота, но страх где-то заблудился. Просто появилась новая вводная: она в плену. Ваши действия, пилот-испытатель Соль?

…А лицо у парня приметное. Таким место на журнальной обложке – или на первой странице «Фолькише беобахтер». Белокурый красавчик, прямо актер…

– Я вас в кино не видела?

Парень на миг замер, потер лоб.

– Н-ничего себе! Если наугад спросили, то не ошиблись. Было! Хотя и в массовке. Ну, что, давайте определимся: кто за кого воюет.

И тут она поняла – красавчик не нацист. Тот бы разбираться не стал, поспешил бы сразу к начальству.

– Соль. Армия Гизана, волонтер. Карточка у меня на поясе. Давайте достану сама. Я медленно, чтобы вы не волновались.

Расстегнула карман, достала на ощупь, вручила. Парень лишь взглянул на подпись оберсткомменданта. Покрутил головой, вздохнул виновато.

– Ну, извини, союзник! У нас насчет крылатых особый приказ: отслеживать в первую очередь и приводить к нулю. Если нацисты, понятно. Виноват, готов искупить. У меня где-то есть маленькая, но очень вкусная шоколадка.

Улыбнулся. Ну, точно с киноэкрана!

– Николас. Великое княжество Тауред, внешняя разведка.

И тут наконец пришел изрядно заблудившийся страх. Вот оно! «Нечистый», самый настоящий, во плоти! Предатель и убийца!..

Соль закрыла глаза, пытаясь отогнать подступивший со всех сторон холод. И до нее добрались… Правда, этот Николас еще не подозревает, но сейчас непременно станет задавать вопросы, заинтересуется ее акцентом, совсем не швейцарским, и, конечно, спросит про аппарат…

– Что? Сильно ударил? – белокурый явно забеспокоился. – Вот беда! У меня же удар на взрослого поставлен, откуда мне знать, что Гизан в разведку школьниц посылает?

Холод отступил. Кажется, пока обошлось. В конце концов, если она в разведке, то объяснений давать не обязана. А вот сама спросить может. Должна!

Привстав, потерла ноющий затылок, разлепила веки.

– Что мне доложить командованию, Николас? Почему «марсианин» из Тауреда оказался в Швейцарии? А про то, кого именно оберсткоммендант посылает в разведку, спросите у него самого.

Парень охотно кивнул.

– Так и сделаю, через несколько дней у меня с ним встреча. По сути же вопроса могу доложить: направлен с миссией в Рейх. В Берлине получил информацию о подозрительном отеле в Альпах. Оказалось по пути, решил заглянуть и присмотреться. Но, кажется, без меня разобрались. Заваруха вчера была знатная.

Соль прикинула, стоит ли рассказать белокурому о Мюллере. Лучше бы промолчать, но бумаги в рюкзаке. Почти наверняка он туда заглянул.

– Если видели документы, можете их изучить. Но они мои, имею приказ передать их Германскому сопротивлению.

Теперь Николас взглянул на нее серьезно, по-взрослому.

– Подписи успел заметить. С вашего разрешения кое-что пересниму. Прекрасная работа, волонтер! В детстве смотрел замечательный фильм «Krasnye dyavolyata», была там героиня Дуняша. Вам, впрочем, такое не покажут, у вас в Европе буржуазия и ложные моральные ценности…

Соль постаралась не подать виду. «У вас в Европе…» Белокурый враг-союзник не слишком конспирирует. И действительно, зачем моральные ценности «нечистому»? Только… «Дуняша» – что за имя такое?

– …Но все-таки хотелось переговорить с кем-нибудь постарше, желательно из вашего штаба. Кстати, имею такое поручение, перед встречей с Гизаном хотелось бы кое-что уточнить.

Поглядел со значением.

– Это как бы намек, фройляйн Соль.

Она постаралась улыбнуться.

– А вы прикройте глаза, Николас. Вдруг вас зрение обманывает?

– Вы, лично вы контактировали с Германским сопротивлением?

Вопросы скрестились, словно шпаги, Соль держала удар.

– Камрад Пейпер варит прекрасный кофе.

– Ладно…

Отвернулся, подумал немного.

– Вам, наверно, лет тринадцать? Странно, одна моя знакомая, она чуть вас старше, когда мы в последний раз ругались, тоже предложила закрыть глаза и довериться слуху. Но она особенная, вторую такую и не найти.

Соль изумленно моргнула. Не может быть! «Правда, Николас еще не понял, что я выросла…» Хотя почему не может? Крылатый враг работает на Тауред, их штаб-квартира в Британии.

– Да, Николас, Герда – она особенная. Нам обеим по четырнадцать, но не это главное. Ваша подруга только собирается в разведку – полы там драить. А я, как видите, иным занята.

На этот раз он молчал долго. Наконец согласно кивнул.

– Ваш верх! Хорошо, давайте по-взрослому…

И ударил взглядом:

– Вы отдаете себе отчет, что Германское сопротивление работает на Генриха Гиммлера?