– Лэйси. И сколько им лет?

– Клаю семнадцать, Лэйси двенадцать, но ты бы ей дал все двадцать.

Пол нажал на клавишу перемотки. «…двенадцать, но ты бы ей дал все двадцать».

Он выключил магнитофон и закрыл глаза. Анни могла солгать только по одной причине. Пол вспомнил девочку с глазами Анни и смешными черно-рыжими волосами. Начав вспоминать, он уже не мог остановиться.

В двадцать четыре года Пол получил степень магистра. Будущее открывалось перед ним ясное, определенное, но в нем не было той, без кого это будущее представлялось ему никчемным. Пол не видел Анни четыре года, с тех самых пор, как они попрощались в Бостонском колледже перед летними каникулами. Он не начинал поиски работы, не мог ни на что решиться. Пол должен был предпринять последнюю попытку вернуть Анни в свою жизнь.

Пол приехал в Нэгс-Хед поздней весной, снял однокомнатную квартирку с кухней в одном квартале от океана, прошел прослушивание в летнем театре в Мантео и получил роль в «Потерянной колонии», исторической пьесе, которую играли каждое лето. Он нашел номер Алека и Анни в телефонной книге, но звонить не стал. Вместо этого Пол отправился на машине в Китти-Хок и разыскал маленький коттедж на самом берегу по тому адресу, который был указан в справочнике.

Пол приехал ранним утром, припарковал машину недалеко от дома и принялся потягивать кофе, не сводя глаз с дома. Около семи вышел высокий темноволосый мужчина и уселся в старенький грузовичок, стоявший у крыльца. Пол решил, что это Алек. В его душе боролись ненависть и зависть, пока он смотрел вслед мужу Анни.

Он выждал еще минут пятнадцать, чтобы быть уверенным, что Алек не забыл ничего, за чем следовало бы вернуться. Пол завел машину, проехал немного вперед, рассматривая себя в зеркало заднего вида. За прошедшие четыре года он не сильно изменился и все еще носил те же самые очки в металлической оправе. Только волосы он теперь стриг немного короче.

Пол вышел из машины, быстро подошел к двери и постучал, не оставив себе времени передумать.

Дверь открыла Анни. Казалось, она его не узнала. Но через мгновение она взвизгнула от радости:

– Пол!

Она бросилась ему на шею, Пол обнял ее, облегченно смеясь. За ее спиной в манеже сидел малыш и внимательно рассматривал их. Даже с такого расстояния Пол увидел светло-голубые глаза, унаследованные, как он решил, от отца.

Он не отпускал Анни несколько дольше, чем требовали приличия, и она, раскрасневшаяся, вырвалась из его объятий сама.

– Пол, Пол, – повторяла она, держа его руку в своих ладонях. – Прости меня за то, что расставание оказалось таким болезненным. Мне это долго не давало покоя. Я так рада, что могу попросить у тебя прощения. – Анни увлекла его в дом. – Заходи же. – Отступив от него на шаг, она критически оглядела его. – Выглядишь отлично.

– Ты тоже. – Она еще больше похорошела.

– Это Клай. – Анни подошла к манежу и взяла ребенка на руки.

Пол легко коснулся ручки мальчика.

– Гвидо, – тихонько поправил он. Анни смутилась, потом рассмеялась.

– Я и забыла об этом. А девочку мы хотели назвать Розой, верно?

– Ага. – Полу вдруг стало невыносимо грустно.

Анни посмотрела на сына.

– Поздоровайся, милый.

Малыш спрятал лицо у нее на груди.

– Он хочет спать, – объяснила Анни, уложила мальчика в манеж и прикрыла легким одеяльцем. – Что ты здесь делаешь? – спросила она. – Ты в отпуске? Ты надолго приехал? – Анни забросала его вопросами, но не ждала от него ответов. – Я была бы рада, если бы ты познакомился с Алеком. Если тебе это не будет неприятно. – Она уселась на диван. – Ах, Пол, неужели ты смог простить меня? Я отвратительно поступила. Но я так волновалась из-за отца…

– Я знаю. – Пол сел с ней рядом, взял Анни за руку. – Я здесь по меньшей мере на все лето. – Ее улыбка мгновенно угасла, но Пол предпочел не обращать на это внимания.

– На все лето? – переспросила Анни.

– Да, я получил роль в «Потерянной колонии».

– Это замечательно. – В ее голосе слышалась неуверенность.

– Я снял квартирку в Нэгс-Хед.

– Ты один?

– Да.

Анни словно спохватилась:

– Но почему именно здесь? Почему на косе?

– А ты как думаешь?

Она покачала головой и вырвала руку.

– Я замужем, Пол.

– И счастлива?

– Очень! Я стала совсем другой. Я больше не такая… бесшабашная. Я жена и мать. У меня есть обязанности.

– Могу ли я иногда видеться с тобой? Почему бы старым друзьям не встречаться за обедом?

– Если тебе нужно от меня нечто большее, то мы не будем встречаться. – Анни сложила руки на груди и отодвинулась на другой конец дивана.

– Я приму все, что ты захочешь дать мне, Анни. Если ты согласишься лишь один раз за все лето пообедать со мной, я буду доволен и этим.

Пол записал свой номер телефона в блокноте, лежавшем на кофейном столике, обнял Анни еще раз и вышел, дав себе клятву выждать по меньшей мере неделю, прежде чем он попытается снова увидеться с ней.

Пьеса стала для него спасением. Роль требовала много сил, дружеские отношения в труппе помогали ему пережить день, пока шли репетиции. А ночью он представлял себе Анни в ее маленьком коттедже, в постели рядом с высоким светлоглазым Алеком.

В то лето первое представление «Потерянной колонии» состоялось жарким и влажным вечером. В плотных облегающих костюмах было невыносимо играть, но зрители принимали выступление восторженно. Пол чувствовал себя на подъеме, когда вышел подышать воздухом в антракте. Взяв бутылку колы у кого-то из помощников, он заметил Анни возле гримуборных. Она не сводила с него глаз. Один из актеров коснулся рукой ее волос, проходя мимо нее. Анни улыбнулась ему, прощая за дерзость, словно понимала, что он не мог удержаться.

Пол подошел к ней:

– Я рад видеть тебя.

– Ты был неотразим, Пол. Эти узкие штаны тебя преобразили. – Анни дотронулась до его бедра, и ему показалось, что его ударило током. Пол заглянул в ее глаза и понял, что Анни сделала это намеренно.

– Анни…

– Тс-с. – Она коснулась пальцем его губ. – После спектакля увидимся, – пообещала Анни. – Есть одно место, где мы можем встретиться. Там живет мой друг. Ты поедешь за мной. У меня красный «Фольксваген» с открытым верхом. Ты меня увидишь.

Пол и в самом деле увидел ее после представления. Анни сидела на своей красной машине, закинув ногу на ногу, освещенная фонарями на стоянке. Пол отказался от предложения отпраздновать успех вместе с остальной труппой. Вместо этого он поехал за машиной Анни, загипнотизированный тем, как ветер играл ее рыжими волосами в темноте.