Общественные слушания по «корректировке» ОДУ на косатку были назначены во Владивостоке на 3 мая. Обычно эти слушания были чисто формальной процедурой, но в этот раз случилось по-другому. Еще в апреле мы попросили нашего коллегу из Владивостока Сергея Рязанова, сотрудника Тихоокеанского океанологического института, ознакомиться с материалами обоснования в библиотеке ТИНРО. Фотографировать материалы библиотекарь запретил (что, кстати, было совершенно незаконно), но Сергей сумел законспектировать основные тезисы. Я подготовила на них возражения и отправила Сергею, а также Лисицыну, который разослал их нескольким активистам.

Наверное, впервые в своей истории ТИНРО столкнулся с таким вниманием к общественным слушаниям. 30 апреля в Южно-Сахалинске инициативная группа «Друзья океана» провела пикет против отлова морских млекопитающих. Рассматривая фотографии этого события в Фейсбуке, я вспомнила главу из книги Эриха Хойта, где описывалось начало конца эры отловов косаток в Британской Колумбии. Там тоже все начиналось с общественных протестов, а закончилось полным и окончательным мораторием на отловы. Совсем недавно я была уверена, что России до такого уровня общественной сознательности двигаться еще много лет, и вот внезапно люди протестуют, да еще и не в Москве, а на Дальнем Востоке, причем не против ущемления каких-то своих прав, а против отлова морских млекопитающих! Это казалось чудом и в каком-то смысле действительно было им.

Несмотря на праздники, 3 мая на общественные слушания в ТИНРО собралось гораздо больше народу, чем ожидали организаторы. Позорное и безграмотное обоснование ОДУ разнесли в пух и прах и академические ученые в лице Сергея Рязанова, и представители общественности в лице Лоры Белоиван и примкнувших к ней жителей Владивостока. Уже тогда отловщикам стоило бы насторожиться, почуяв перемену ветра. Но нет, они по-прежнему были уверены в своей неуязвимости – и обоснование корректировки отправилось на государственную экологическую экспертизу без «неудобных» материалов общественных слушаний.

В это время Лисицын предложил мне написать «аргументированные предложения» для экологической экспертизы, подробно изложив все наши аргументы против отлова. Время шло к полевому сезону, все мысли были заняты подготовкой к экспедиции, поэтому руки у меня до этого дошли далеко не сразу, и я отослала документ в Росприроднадзор только в начале июня. Вскоре мне пришел ответ, в котором сообщалось, что экспертиза давно (и очень поспешно – всего за шесть дней!) завершена, письмо наше пришло слишком поздно и поэтому принять его во внимание эксперты не могут.

Примечательно, что ответ этот был подписан Андреем Леонидовичем Стрельниковым, с которым мы познакомились еще в 2010 году на Командорах, где он ненадолго сменил Николая Павлова на посту директора. Через пару лет Стрельникова убрали с этой должности, поставив на нее более удобную министерству кандидатуру, и Андрей Леонидович устроился работать в Росприроднадзор по Дальневосточному округу, на который весной 2018 года как раз возложили организацию экологической экспертизы по косатке.

В конце июля «Экологическая вахта Сахалина» и сахалинский клуб «Бумеранг», а также представитель инициативной группы «Друзья океана» Юлия Малыгина подали иск в суд, чтобы оспорить положительное заключение этой экспертизы. Судебный процесс длился почти полгода, и 7 декабря суд наконец признал, что экспертиза была проведена с серьезными нарушениями: материалы были посланы на экспертизу раньше установленного срока и экспертам не предоставили полный пакет документов, в том числе не хватало материалов общественных слушаний во Владивостоке. Но особенно примечательными оказались сами личности экспертов и их заключения. Среди них не было ни одного специалиста не то что по китообразным – вообще по млекопитающим, зато были знатоки клещей, пауков и искусственного разведения лососей и осетров. Заключения изобиловали опечатками, по которым было понятно, что написавший их человек пользовался преимущественно методом «копировать-вставить», но даже им владел не очень уверенно. В них встречались такие перлы: «Наибольшая концентрация косатки в Охотском море в летне-осенний период наблюдается максимальная концентрация нагула. Указывается, что материалы работ в 2015–2017 г. находятся в ценивается в 3130 особей», а также более грамматически складное, но абсурдное по смыслу: «Вылов рекомендуемых объемов должен осуществляться на акваториях, включающих в себя особо охраняемые природные территории (заповедники, заказники, памятники природы) и их охранные зоны, согласно требования действующего законодательства Российской Федерации и ведомственных подзаконных актов».

В конце июля группа волонтеров из «Друзей океана» под руководством Вячеслава Козлова отправилась в Сахалинский залив в район отлова, чтобы понаблюдать за процессом. Уже много лет до нас не доходили никакие слухи о гибнувших при отловах косатках – после утечки информации в первые пару лет ловцы так запугали членов бригад, что выяснить что-то определенное стало невозможно. Независимые инспекторы на отловах по-прежнему не присутствовали. «Друзья океана» хотели провести общественный контроль, т. е. просто посмотреть, как проходят отловы на самом деле. Я предупреждала их, что это может быть опасным мероприятием, но ребята то ли не поверили, то ли оказались достаточно смелыми, чтобы пренебречь возможной опасностью.

В первый же день экспедиции активисты подошли к базе отловщиков и запустили квадрокоптер. Отловщики выстрелили по коптеру и стали угрожать, что все дроны будут сбивать. В окрестностях базы ребята обнаружили судно с емкостями для перевозки белух и косаток, а также передвижную базу – плашкоут с катамаранами и лодками.

Пронаблюдать сам процесс отлова долго не получалось. Наконец в один из дней в середине августа волонтеры заметили группу косаток, движущуюся в сторону плашкоута. Ловцы не подозревали о присутствии наблюдателей, и ребята на лодке вышли в открытую только тогда, когда косатки уже подходили к сетям. Захваченные врасплох отловщики попытались увести наблюдателей от плашкоута: несколько катамаранов и катеров двинулось на север, в сторону лагеря волонтеров. Ребята последовали за ними, но потом заподозрили, что это отвлекающий маневр, и решили вернуться к месту отлова. Там ничего не происходило – в море косаток не наблюдалось, и контейнеры на судне были пусты.

Возвращаясь в лагерь, волонтеры заметили, как от берега отходят катамараны ловцов. В лагере ребят ждал полный разгром: все вещи разбросаны, выпотрошено буквально все – от аптечки до личных вещей, топливо из канистр слито на берег, украден спутниковый терминал и профессиональный видеоштатив. Через некоторое время к лагерю подошла лодка отловщиков. Люди в лодке требовали не снимать их: «Порежу тебе лодку, ******* [разобью] тебе мотор, домой пешком пойдешь, убери камеру». Истощив запас угроз, ловцы предложили договориться «по-хорошему»: поделиться топливом при условии, что волонтеры покинут бухту. На претензии о краже они высказали предположение о том, что это похозяйничал медведь. Они, правда, затруднились объяснить, каким образом медведь открутил крышки канистр и зачем ему понадобился спутниковый терминал.

Нейтрализовав волонтеров, которым в итоге пришлось свернуть экспедицию, отловщики продолжили свое дело. По непроверенным слухам, к середине сентября на базе передержки в бухте Средней находилось уже 15 косаток и более 70 белух. Позже в ходе следствия выяснилось, что по документам было отловлено 12 косаток, но одна из них, по словам ловцов, оказалась агрессивной и была выпущена. Проверить это было невозможно, но и до, и после этого случая погибших животных так часто выдавали за отпущенных и сбежавших, что со временем это стало эвфемизмом констатации гибели.