– Таковы правила, – объяснил я. – Потерпите немного, остались двое.

– Я ужасно боюсь. Все это так торжественно и страшно, что давит на психику.

– Наберитесь мужества до выступления доктора Торндайка, – попросил я. – Помните: пока ему не дадут слово, все будут свидетельствовать против Рубена – так задумано.

– Постараюсь, – кротко ответила она.

Наконец все кандидаты присягнули, клерк снова одно за другим огласил их имена, пристав провел перекличку и, повернувшись к залу, торжественно объявил:

– Если кто-то из присутствующих до начала дознания может сообщить милордам судьям, королевскому атторнею или генеральному судебному приставу о тяжком уголовном преступлении или ином караемом законом проступке, совершенном обвиняемым, пусть выйдет и даст показания. Суд учтет их при вынесении приговора.

Воцарилось гробовое молчание, нарушенное помощником секретаря:

– Господа присяжные, подсудимый по имени Рубен Хорнби обвиняется в том, что девятого или десятого марта похитил из сейфа партию бриллиантов, принадлежащих мистеру Джону Хорнби. Подсудимый свою вину отрицает, и ваша миссия, выслушав показания свидетелей, сторон обвинения и защиты, установить, виновен он или нет.

Закончив обращение, клерк сел, устремив вопросительный взгляд на судью, и тот, пожилой человек с глубоко посаженными глазами, густыми седыми бровями и мясистым носом, некоторое время внимательно рассматривал Рубена поверх пенсне в золотой оправе, после чего едва заметно кивнул какому-то джентльмену в первом ряду. Тот моментально поднялся, и я впервые в жизни так близко увидел сэра Гектора Трамплера, королевского прокурора, представителя обвинения. Это был крупный человек с красным лицом и довольно неказистой внешностью, к тому же неопрятный: мантия свалилась у него с плеча, парик съехал набок, а пенсне ежесекундно грозило соскользнуть с носа, упасть и разбиться.

– Дело, которое я представляю вам, милорд и господа присяжные, – начал он громким немелодичным голосом, – отнюдь не уникальное. Подобные инциденты часто приходится разбирать в суде. Ибо такова порочная человеческая натура. На безграничное доверие она отвечает вероломным обманом, за многочисленные благодеяния платит черной неблагодарностью. Перед вами, господа, юноша, который, презрев свои обязанности и не пожелав честно трудиться, предпочел скользкую, извилистую преступную стезю. Кратко изложу факты: истец – подчеркну, вынужденный быть таковым, – мистер Джон Хорнби, владелец предприятия по обработке металлов и торговец алмазами. У него два племянника – осиротевшие сыновья его старших братьев, и уверяю вас: он заменил обоим юношам родных отцов со времени их кончины. Один из племянников – мистер Уолтер Хорнби, другой – Рубен Хорнби, обвиняемый. Обоих мистер Хорнби принял на свое предприятие, чтобы со временем, когда он отойдет от дел, они стали его достойными преемниками, и оба, разумеется, занимали должности, требующие ответственности и полной самоотдачи.

Вечером девятого марта по просьбе одного из партнеров мистеру Хорнби доставили партию необработанных алмазов на временное хранение, пока их не отправят посредникам. Нет нужды отягощать публику подробностями, касающимися этой коммерческой сделки. Достаточно сообщить, что алмазы общей стоимостью тридцать тысяч фунтов стерлингов, запечатанные в пакет, прибыли точно в условленный срок, и мистер Хорнби собственноручно положил их в свой сейф вместе с листком бумаги, на котором сделал соответствующую отметку. Заперев сейф и взяв с собой ключи, мистер Хорнби отправился домой.

На следующее утро, открыв сейф, он с удивлением и смятением обнаружил, что пакет с алмазами исчез. Листок бумаги, однако, лежал на дне, и, подняв его, мистер Хорнби увидел кровавые пятна и отчетливый отпечаток большого пальца. Он моментально запер сейф и послал в полицейский участок записку, после чего на место происшествия прибыл инспектор Сандерсон и провел предварительное расследование. Не стану вдаваться в детали, которые вы узнаете из показаний свидетелей, добавлю только, что отпечаток пальца на листке принадлежит обвиняемому Рубену Хорнби, и это, господа, сомнению не подлежит.

Трамплер сделал паузу, чтобы удержать пенсне, которое в этот момент чуть не свалилось у него с носа, и поправить мантию; совершая эти движения, он не спускал глаз с присяжных, словно оценивая, какую реакцию вызвала у них его речь. Я случайно посмотрел в сторону и заметил, что в зал вошел Уолтер Хорнби и уселся на дальнем конце нашей скамьи, расположенном близко к двери; вскоре после этого показался суперинтендант Миллер и сел на одну из скамей по другую сторону прохода.

– В качестве свидетеля вызывается Джон Хорнби, – громогласно объявил Гектор Трамплер.

Мистер Хорнби торопливо поднялся на свидетельское место, пристав протянул ему Библию и произнес:

– Свидетельствуя перед судом и присяжными, клянитесь говорить всю правду и ничего кроме правды.

Мистер Хорнби поцеловал Библию и, с невыразимой скорбью взглянув на племянника, повернулся к прокурору.

– Ваше имя? – спросил сэр Гектор.

– Джон Хорнби.

– Род занятий?

– Владелец собственного предприятия, которое занимается оценкой образцов руды, кварца, серебра и золота. Кроме того, я оказываю посреднические услуги по части сбыта драгоценных металлов и камней.

– Что случилось девятого марта?

– Мой племянник Рубен передал мне пакет с алмазами, полученный им от казначея, прибывшего на судне «Замок “Элмина”»; именно я командировал Рубена на пристань в качестве своего доверенного лица. Я намеревался незамедлительно передать ценный груз на хранение своему банкиру, но, когда Рубен вернулся в контору, все банки уже закрылись, поэтому я был вынужден положить драгоценности в свой сейф. На одну только ночь! Поверьте: Рубен не виноват в том, что задержался на пристани и возвратился поздно. Таково стечение обстоятельств…

– От вас не требуется защищать обвиняемого, – сухо обронил сэр Гектор. – Будьте любезны, отвечайте на мои вопросы без посторонних замечаний. Итак, вы поместили алмазы в сейф. Кто-нибудь присутствовал при этом?

– Я был совершенно один.

– Я вас не спрашиваю, с кем вы были, – одернул свидетеля сэр Гектор, но тут в зале захихикали, а судья снисходительно улыбнулся. Поняв свою оплошность, обвинитель нахмурился и, ничуть не смутившись, продолжал: – Что вы еще делали? Подробнее, пожалуйста.

– Раскрыл свою записную книжку, написал чернилами: «Передано Рубеном в 7.30 пополудни, 09.03.01» и поставил свои инициалы: «Дж. Х.». Затем вырвал листок, положил его на пакет с алмазами и запер сейф.

– Как скоро после этого вы покинули контору?

– Почти немедленно. Рубен ждал меня в приемной…

– Не отвлекайтесь на то, где находился обвиняемый; отвечайте только по существу. Вы взяли ключи с собой?

– Именно так.

– Когда вы в следующий раз открыли сейф?

– На другое утро, десятого марта, в десять часов.