Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Завоняло ещё хуже, чем от кислоты, но я не позволил себе прервать успешную атаку и отступить. Двигаюсь дальше, к следующей ноге, наношу ещё один удар, но уже не такой удачный — сустав разрушен, но конечность не отсечена.
Токсик начал заваливаться на бок, но тоже не остался в долгу, а раскрыл хоботок пошире и начал разбрызгивать кислоту вверх, каплями.
Капнуло на левую щеку шлема, на правое предплечье, а также куда-то на кирасу. Воняло, жгло, но я лишь процедил пару крепких ругательств и пошёл в наступление с фланга. Забираюсь на тварь по кормовой части, легко отражаю щитом невнятный плевок и попытки поцарапать меня лапками, после чего отрубаю хобот и вбиваю копис прямо в лоб уродливой твари.
Прилив могущества был пусть и не самым большим, но ощутимым. Значит, тварь уничтожена, причём без разрыва брюха с кислотой.
Щит шипит, парит, нагревается — с сожалением отбрасываю его в сторону.
Спрыгиваю с трупа твари и смотрю на свою рану. Кислота нормально так обожгла плоть, даже небольшой каплей, причём ещё ничего не закончилось.
Я ожидал, что доведётся встретиться с токсиком, поэтому у меня в подсумке лежит коробочка соды. Зачем-то же она дома нужна, ведь так? Вот и пригодилась.
Сыплю соду на рану и ощущаю облегчение. Для лучшего эффекта надо носить с собой бутылочку с раствором соды, но мне было как-то лень заниматься бытовой химией, поэтому я просто взял красно-жёлтую коробочку с кухни. Да и сработало же, чего же боле?
Пинком ноги переворачиваю тело убитой мною твари.
— Баба была, — констатировал Илья, снявший маску.
Это можно было понять по остаткам длинных каштановых волос, обвислым серым сиськам, а также по большой вагине, сохранившейся в кормовой части.
— Красотка, да? — я тоже снял маску. — В твоём вкусе?
— Не, больно уж уродлива, — с усмешкой покачал головой Илья.
— Знаешь, как говорят в таких случаях? — спросил я с усмешкой.
— Как? — улыбнулся Илья.
— Я не из тех, кто ищет кралю покрасивше, нужны красавицы тому, кто духом слаб, — начал я пафосным тоном. — Я знаю: истинного воина призвание — бухать, махать мечом и трахать страшных баб!
— Дерзай, — указал Илья на тело токсичной мертвячки.
— Не дохлых же, — улыбнулся я. — Сможешь притаранить мне вот такую же, но не дохлую — вот тогда и обсудим.
— Хорошо устроился! — с притворным недовольством произнёс бывший ополченец. — Бабу ему притарань, а он ещё обсудит! Ничего не готов сделать ради большой и чистой любви!
Я огляделся.
— Не вижу здесь никаких артустановок, — вздохнул я. — Значит, не этот двор.
— Может, установки вообще нет, — сказал на это Илья. — Я бы не рассчитывал слишком сильно.
— Проверить мы должны, — я открыл на мобильнике карту. — Этот двор вычёркиваем… Тут всего восемь мест проверить — потом домой.
Это только кажется, что 5-я или 6-я линия — это слишком большое пространство для поисков. На самом деле, если знать, как именно думают артиллеристы, то поймёшь, что мест, пригодных для устройства артиллерийской позиции, не так уж и много. Я — артиллерист, я знаю, как думают другие артиллеристы.
Если наводка окажется верной, а мы не заберём артустановку, то это автоматически означает, что у кого-то появится новая артустановка. И мы не узнаем, верна ли наводка, пока не удостоверимся, что здесь точно нет никаких орудий.
Пусть компетентных артиллеристов сейчас, в наши скорбные времена, ещё меньше, чем компетентных медиков, но достаточно одного, чтобы устроить нам неспокойную жизнь. Так что наводку надо отрабатывать по максимуму.
— И ещё, — заговорил я, закуривая. — Попробивай в интернете, есть ли у кого-нибудь какая-нибудь артиллерия.
— Вот так мне расскажут, да? — усмехнулся Илья невесело.
— Имею в виду косвенные признаки, — уточнил я формулировку. — Взрывы какие-нибудь кто-нибудь слышал, видел что-то похожее на установку, ну, ты понимаешь. И вообще, ты же как-то получил наводку.
— Это-то я пробью, но что-то не верится мне, что у кого-то есть артиллерия, — вздохнул Илья. — А наводку я получил в «Телеге», где чего только не пишут. Говорю же, это легко может оказаться звиздежом байкальской чистоты.
С артиллерией в городе дела обстоят очень плохо, но ещё хуже дела обстоят с боеприпасами. Ближайшие РАВ-склады либо опустошены нами, либо подорваны. Инструкции требуют уничтожать боеприпасы сразу же, как появляется риск их захвата противником, поэтому военные должны подойти к делу серьёзно и подорвать всё, что можно подорвать. Это и патронов к лёгкому ручному оружию касается. Монополия на артиллерию и автоматический огнестрел находится у военных, полиции и силовых структур и только у них — таков закон. Поэтому вооружаться самостоятельно, в глазах военных, гражданским запрещено. А где гражданские будут вооружаться? Правильно, на военных складах. Поэтому эти склады, если невозможен безопасный вывоз содержимого, должны быть подорваны. Боеприпасы очень хорошо и легко взрываются, поэтому двух высших для грамотного подрыва не нужно, а ещё персонал РАВ-складов имеет соответствующие инструкции на случай угрозы захвата.
Отсюда и проблема с боеприпасами к лёгкому огнестрелу, не говоря уже об артиллерии. Даже если мы найдём миномёт калибром меньше восьмидесяти миллиметров, это будет успешный успех, а если что-то вроде Мсты-Б, то вешайтесь все, в городе новый владыка…
— Ускоряемся, — сказал я и быстро пошёл по координатам следующей отличной позиции для артиллерии.
Пересекаем двор и выходим через арку, где натыкаемся на скопление мертвецов. Ублюдки, верно, прослышали о нашем появлении, потому что токсичная тварь верещала и хрипела.
— Руби-коли!!! — воскликнул я и кинулся в атаку.
Илья, в образе Октавиана Августа, чуть подотстал, поэтому я успел прикончить двоих, прежде чем он вступил в схватку.
Убивать простых мертвецов — это просто и скучно. Прироста могущества почти нет, лишь жалкие крохи…
Стоять. В момент уничтожения мертвеца Ильёй я почувствовал едва заметное ощущение прироста.
Чтобы удостовериться наверняка, прыжком с места отлетаю на три метра назад. Илья продолжает закалывать мертвецов, методично, спокойно, будто занимался этим всю жизнь. Причём любопытно, что он предпочитает «держать» на щите одного, сражаясь с его соседом. Только вот смысла в этом особого нет, потому что они все атакуют только его.
И да, прирост могущества, после убийства Ильёй зомби, чувствуется, правда, где-то в десять раз слабее, чем тот, который я получаю за собственноручное убийство тухлых противников.
Значит, это как у вампира Олега, который получал часть могущества от своих, ныне покойных, прихвостней. Любопытно и интересно…
Вновь включаюсь в схватку, атакуя левым кулаком и кописом. Моей силы достаточно, чтобы отправлять зомби к