многие системные менеджеры не запирают двери с черного хода. Маркус Гесс задался вопросом, сколько еще компьютерных систем были широко открыты? И какие еще есть способы тайного проникновения в компьютеры?

В начале 1986 года Хагбард и Пенго уже спокойно проникали в компьютеры на территории Северной Америки, в основном в лаборатории физики высоких энергий, но посетили также и несколько объектов НАСА. Хагбард расписал Гессу свои подвиги. Гесс начал экспериментировать за пределами Германии. Но он больше не интересовался университетами и физическими лабораториями. Гесс и Хагбард намеревались проникнуть в компьютеры военных.

Лидеры Клуба Компьютерного Хаоса разослали предупреждения своим членам: «Никогда не проникайте в военные компьютеры. Люди, ответственные за безопасность, и с той и с другой стороны будут вести с вами игру — вроде шахматной. Помните, они имеют вековой опыт ведения подобных игр». Маркус Гесс не послушал их.

Гесс нашел возможность подключения к незащищенному компьютеру, принадлежащему немецкому отделению военного подрядчика США в Майтере. Проникнув внутрь системы, он смог обнаружить подробные инструкции, как подключаться к Майтеровским компьютерам в Бедфорде, Массачусетсе и в МакЛине, штат Вирджиния.

К лету 1986 года Гесс и Хагбард работали раздельно, но часто обменивались опытом. Скоро Гесс расширил свой плацдарм в Майтере. Он освоился внутри их системы, а затем запустил щупальца в другие американские компьютеры. Он накапливал телефонные номера и сетевые адреса и методично атаковал эти системы. Двадцатого августа он накрыл Лоуренсовские Лаборатории в Беркли. Даже в то время Гесс всего лишь валял дурака. Он понял, что стал посвященным в промышленные и государственные секреты, но держал язык за зубами. А затем, ближе к концу сентября, в прокуренной Ганноверской пивной, он рассказал о своем последнем подвиге Хагбарду.

Трудно делать деньги на информации, украденной в университетах и колледжах. Но военные базы и оборонные подрядчики? Хагбард почувствовал запах денег. И понял, к кому обратиться: к Пенго в Западном Берлине. Через Пенго он имел связь с хакерами по всей Германии, которые знали, как воспользоваться информацией Гесса. Один из берлинских хакеров перенес распечатки Гесса через границу Восточного Берлина и встретился там с агентами советского КГБ. Сделка состоялась: около 30 000 дойчмарок — 18 000 долларов — за все распечатки и пароли.

Однако КГБ заплатил не просто за распечатки. Гесс и компания также, очевидно, продали и технологию: как проникать в компьютеры ВАКС, какими сетями пользоваться, устанавливая связи через Атлантику, подробности функционирования сети Милнет. Для КГБ было, пожалуй, более важным получить данные, касающиеся западных технологий, включая разработки интегральных схем, автоматизированное производство и особенно программное обеспечение операционных систем, которые находились под экспортным контролем США. Они предложили 250 000 дойчмарок за копии операционной системы VMS компании ДЕК.

Очевидно, Питер Карл и Дирк Брежински встречались с КГБ неоднократно, выполняя многочисленные заказы: тексты программ операционной системы ЮНИКС, проекты высокоскоростных интегральных схем на галлий-арсениевой основе и программы для трассировки чипов компьютерной памяти. Сами по себе исходные тексты ЮНИКСа столько не стоили. Проекты микросхем? Программы для компьютерного проектирования? Возможно.

Хагбард хотел не просто дойчмарки — ему требовался кокаин. КГБ поставлял его охотно.

Часть денег (но не кокаин) Хагбард отсылал Гессу, за его распечатки, пароли и информацию о сетях. Остаток шел на оплату телефонных счетов, причем иногда набегало более тысячи долларов в месяц, когда он названивал по всему миру.

Гесс сохранял всю информацию. Он вел подробный журнал и хранил данные о каждом сеансе работы на дискетах. После отключения он мог всегда распечатать интересующие его фрагменты и передать их Хагбарду, а через него — в КГБ. Список интересующих КГБ тем содержал и данные по СОИ. Я действительно видел слово СОИ в запросах Гесса, когда он искал соответствующую информацию. Операция «Промывание мозгов», придуманная Мартой, как раз и обеспечивала Гесса необходимым материалом по СОИ. Но доверял ли КГБ этим распечаткам? Могли ли они быть уверены, что Хагбард не выдумывает все это, лишь бы удовлетворить свою страсть к кокаину?

КГБ решило проверить немецкие хакерские круги. Мифическая Барбара Шервин послужила идеальным средством проверки достоверности результатов новой разновидности шпионажа. Кроме того, она приглашала людей писать ей с целью получения дополнительной информации.

Но секретные службы никогда не обделывают свои дела напрямую. Они используют посредников. КГБ вступило в контакт с другим агентством — разведывательной службой Венгрии или Болгарии. Те, в свою очередь, вероятно, воспользовались деловыми связями со своим посредником в Питтсбурге Ласло Балошем. Ласло Балошу было все равно, чем заниматься. Если верить Рогеру Стюарту из Питтсбург Пресс, Ласло выдавал себя за венгерского беженца, чертежника, сотрудника кредитного учреждения, владельца компании, занимающейся грузовыми перевозками, торговца бриллиантами, путешественника, телохранителя кувейтских принцесс, крутого парня из ЦРУ и информатора ФБР.

Вероятно, именно Балош управлял теперь уже почившей в бозе компанией, когда для получения контракта на вывозку мусора был использован фальшивый чек, выписанный на несуществующий банк. В другой раз он участвовал в махинациях, затеянных с целью кражи бриллиантов на 38 000 долларов, а еще собирался продавать компьютерное оборудование Советам. Однажды он даже заявил, что содержался в качестве пленника в советском посольстве.

Пока зеленые капали, Ласло было наплевать на источник их происхождения. Он ничего не знал о СОИНЕТ, никого не знал в Ганновере, и, говорят, не имел даже собственного компьютера.

Я взглянул на письмо Ласло. Оно было подготовлено при помощи текстового процессора. Если у Ласло Балоша не было своего компьютера, кто же тогда написал это письмо? Может быть, болгарское посольство?

Было ли у ФБР достаточно улик, чтобы предать Ласло суду? Но, судя по всему, Ласло попал в крутой переплет: за ним наблюдает ФБР и кто бы ни начал дергать марионетку за ниточки, ей не поздоровится.

Зато у полиции Западной Германии было полно улик против Маркуса Гесса. Распечатки, прослеживание телефонных линий и мой журнал регистраций. Когда 29 июня 1987 года они проникли в его апартаменты, они изъяли сотни дискет, компьютер и документацию по сети Милнет в Штатах. Но во время визита полиции Гесса дома не было. Хотя я терпеливо ждал, когда он появится на моем компьютере, немецкая полиция вошла в его квартиру в тот момент, когда он не был на связи. На первом же судебном заседании Гесс подал апелляцию. Его адвокат выдвинул аргумент, что раз Гесса не было дома в момент прихода полиции, то, возможно, он и не занимался никаким хакерством. Этого, наряду с проблемами в выдаче ордеров на арест, было достаточно, чтобы дело в отношении Гесса было прекращено. Но немецкая федеральная полиция продолжала