— Я не могу ответить на этот вопрос.

— Вы работали вместе с кем-то?

— Я не могу говорить. Я не уверен, что линия чиста.

— Вы были шпионом?

— Ха-ха. Просто смешно. Я был любопытствующим.

— У вас есть предположения, каким образом сведения попали в Питтсбург?

— Нет. Я не могу делать никаких предположений. Для меня опасно рассказывать больше — я не уверен, что линия чиста.

— Вам платили за работу?

— Я должен идти, больше не могу разговаривать.

Гудок.

Маркус Гесс. Наконец-то, когда прошло столько времени, имя кукушки известно — Маркус Гесс.

Он говорит по-английски. И в телефонном общении он проявляет такую же паранойю, как и на компьютере — всегда подозрительно оглядывается. Немецкие газеты описывают Гесса, как человека ростом в пять футов и десять дюймов, двадцати пяти лет, широкого в плечах и известного в кругу друзей в качестве крепкого, но отнюдь не выдающегося программиста под ЮНИКС. И он непрерывно курит сигареты Бенсон и Хеджес.

Я еще раз пролистал телефонный справочник Ганновера. Да, вот его имя, но кто он? Чего этот парень хочет?

Сидя в Беркли, я этого никогда не узнаю. Может, мне следует позвонить в Германию? Кого я там знаю? Пару студентов из института Макса Планка. Несколько астрономов из Дармштадта. И университетского приятеля из Гамбурга.

Ближе к концу лета приятель одного моего приятеля прислал мне письмо: «Мне нужно где-то остановиться во время визита в Сан-Франциско. Ты не будешь возражать, если я посплю у тебя на полу?» Похоже, это был студент высшей школы. Марта, Клавдия и я, в общем-то, не практиковали в своем доме студенческое общежитие, но для посетителей двери держали открытыми. Майкл Шпербер остановился на пару ночей и развлекал нас рассказами о своей поездке по Штатам. А вот нечто интересное для меня: его отец, Йохан Шпербер, был репортером в Северной Германии. Это была удача. Случайно я нашел того, кто проявлял любопытство, был настойчив и способен раскопать факты в Германии. В течение последующих пяти месяцев Йохан Шпербер собрал достаточно информации, чтобы составить полную историю событий.

Итак, вот моя версия, основанная на интервью, полицейских отчетах, газетных статьях и сообщениях немецких программистов. Я охотился за тенью. Теперь я могу набросать портрет.

В начале 80-х Бундеспост расширил перечень телефонных услуг в Германии, добавив возможность передачи сетевых данных. Его система Дейтекс развивалась вначале очень медленно, но к 1985 году коммерсанты и университеты начали активно подключаться к ней. Это был удобный, но не очень дешевый способ соединения компьютеров по всей Германии. Как везде, эту возможность стали использовать студенты. Сначала выявляли погрешности в защите систем, а затем начали искать пути выхода на зарубежные компьютеры через сети. Бундеспост был всецело занят становлением Дейтекса и игнорировал этих хакеров. Десяток хакеров организовали Клуб Компьютерного Хаоса, члены которого специализировались на написании вирусов и проникновении в компьютеры, закладывая традиции компьютерной антикультуры. Несколько из них были чрезвычайно искушенными в компьютерном деле, остальные же ненамного превосходили уровень новичков. Через электронные доски объявлений и телефонные линии они анонимно обменивались телефонными номерами вскрытых компьютеров, а также украденными паролями и кредитными карточками. Маркус Гесс знал о существовании Клуба Хаоса, хотя держался в стороне, занимая позицию вольного стрелка. Днем он работал в маленькой программистской фирме. Сквозь треск телефона Джозеф Шпербер сказал: «Знаешь, Гесс знал Хагбарда, который поддерживал контакт с другими хакерами из Германии, Пенго и Брежински. Хагбард, конечно, псевдоним. Его настоящее имя…»

Хагбард. Я слышал это имя. Три дня я спрашивал встречных и поперечных. Наконец, в книжном магазине в Беркли, женщина за прилавком сказала: «Знаю Хагбард — герой книг про Иллуминати». Это серия научно-фантастических романов о международной тайной организации, которая управляла миром. Иллуминати все сметали на своем пути. На борьбу с этим древним тайным культом Хагбард повел группу анархистов.

Итак, соотечественник Гесса действовал под псевдонимом Хагбард. Должно быть, он и правда верит, что где-то существует тайная организация. Возможно, он полагает, что я один из тайных Иллуминати! Может, он прав. Несколько моих радикальных друзей согласились бы с ним. Но я наверняка не знаю никаких секретов.

Итак, Хагбард работал в тесном контакте с Маркусом Гессом. Оба вместе попивали пиво в барах Ганновера и проводили целые вечера за компьютером Гесса. Кто же такой Хагбард? Согласно немецкому журналу Шпигель, Хагбард — Карл Кох — был двадцатитрехлетним программистом, которому требовались деньги для удовлетворения давнишней привычки к кокаину, не говоря уж о ежемесячных телефонных счетах за заморские хакерские похождения.

В 1986 году несколько хакеров из Берлина и Ганновера обсуждали (скрашивая беседу алкоголем и наркотиками), как бы разжиться деньжатами. Пенго — Ганс Хюбнер — восемнадцатилетний программист с хорошим образованием, утверждал, что хакерствовал из чистого интереса. Ему было скучно иметь дело с компьютерами, к которым он имел законное право доступа, поэтому он начал проникать в компьютерные системы через международные сети. В сообщении, посланном на доску объявлений, Пенго говорил, что он вращается «в кругу людей, которые пытаются вести дела с восточной секретной службой». Программное обеспечение тех систем, к которым он имел легальный доступ, «не вдохновляло… мне нравилась секретность систем, к которым я имел доступ через международные сети». Но зачем нужно было продавать информацию агентам советского блока? Если верить Шпигелю, деньги ему нужны были для инвестирования в свою собственную компьютерную компанию. Таким образом Пенго сошелся с двумя программистами из Западного Берлина. Один из них, Дирк Брежински, работал программистом и мастером по ремонту в немецкой компьютерной фирме Сименс. Другой — Питер Карл — также из Берлина, — бывший крупье, у которого «всегда было достаточно кокаина».

Эта пятерка быстро сработалась в поисках новых возможностей проникновения в компьютеры, использования военных сетей и повышения навыков использования для своих целей операционных систем. Пенго специализировался на операционной системе VMX, установленной на машинах ВАКС компании ДЕК. Пенго не испытывал угрызений совести, продавая информацию агентам советского блока. Он занял этически нейтральную позицию: он всего лишь хотел поразвлекаться с сетями. И попутно подзаработать деньжат.

Гесс, в своих поисках выходов на компьютеры по всему миру, также рассматривал это как игру. Он был исключен из университета в Хагене, где так и не получил ученой степени. Вероятно, поначалу Гесс лишь играл с сетями, в поисках возможностей подключений к компьютерам по всему миру. Как начинающий радиолюбитель, он старался установить связь как можно дальше. Сначала ему удалось выйти на Карлсруэ, затем он достиг Бремена по сети Дейтекс. Вскоре он обнаружил, что