Возглавив в 1960 году проблемную лабораторию в одном из институтов Сибирского отделения Академии наук СССР, Бутейко для изучения физиологии и патологии дыхания и кровообращения создал особый физиологический комбайн. Состоящий из 14 электронных приборов, работающих синхронно, он позволяет изучать пациента комплексно: снимать одновременно 12 электрокардиограмм, записывать ритмы сердца, скорости вдоха и выдоха.

Фотоэлементы оценивают насыщение крови кислородом, а инфракрасный анализатор – содержание углекислого газа во вдыхаемом и выдыхаемом воздухе. Вся эта информация, обработанная на ЭВМ, дает наглядное представление о механизме возникновения некоторых заболеваний сердца, сосудов, легких.

Богатый научный урожай собрал Бутейко за долгие годы, но главный полученный им результат – прояснение той огромной роли, которую играет в человеческом организме – нет, вовсе не кислород! – УГЛЕКИСЛОТА.

Мы вдыхаем кислород, выдыхаем углекислый газ. И считаем его если не ядом, то по меньшей мере ненужным балластом. И… сильно ошибаемся. Жизнь на Земле миллиарды лет развивалась при более высокой, чем сейчас, концентрации углекислоты. И она стала необходимым компонентом обмена веществ. К примеру, клеткам животных и человека ее требуется около 6–7 процентов. А кислорода – всего 2 процента.

Бутейко пришел к выводу: уровень углекислоты определяет норму жизни. Во всяком случае, эксперименты на животных показали, что снижение ее содержания в клетках ниже 3 процентов ведет к гибели. Но если повышать ее концентрацию? Тут выносливость организма, «прочность» нервной системы, активность защитных реакций возрастали.

А причины многих болезней? Они в тех противоречиях, считал ученый, которые нередко буквально раздирают организм. Чтобы сохранить необходимое количество углекислоты, организм решается даже на крайние меры – спазм сосудов и бронхов. Но по этим же каналам поступает и кислород. И вот кислородное голодание заставляет сердце быстрее гнать кровь по сузившимся сосудам. Повышается давление, врач регистрирует гипертонию.

Тут-то и может помочь регуляция дыхания, она прекратит «гипервентиляцию легких», восстановит норму жизни – баланс углекислоты…

Свою систему лечения астматических заболеваний и их производных Бутейко назвал кратко ВЛГД – ВОЛЕВОЙ ЛИКВИДАЦИЕЙ ГЛУБОКОГО ДЫХАНИЯ.

Константин Павлович одним из первых отечественных исследователей обратил внимание на то, что частое и глубокое дыхание (а оно незамедлительно возникает при всяком нервном напряжении) ведет к разного рода заболеваниям. Прежде всего, легочным, потом к заболеваниям других органов. И метод лечения, предложенный Бутейко, сводится к уменьшению вентиляции легких, к снижению вымывания углекислоты из тканей.

Бронхиальная астма, эмфизема легких, пневмосклероз, гипертония, стенокардия, хронический нефрит – все эти болезни имеют общую причину: недостаток в тканях организма углекислого газа. Он, полагал Бутейко, для нас подчас важнее кислорода.

В окружающем нас воздухе содержится 21 % кислорода. Если его количество уменьшить до 15 % или увеличить до 80 %, то организм на это реагирует незначительно. Но если изменить количество углекислоты хотя бы на 0,1 % в сторону его увеличения или уменьшения, то организм сразу это замечает и стремится вернуть показатели к норме.

Если в тканях уменьшить концентрацию кислорода, то они не погибнут, но уменьшение содержания углекислого газа может привести к параличу. Связано это с тем, что и при развитии жизни на Земле, и при внутриутробном развитии человека углероду принадлежит главенствующая роль.

Данные физиологии подтверждают важность углекислоты для внутриобменных процессов. Так, в опытах на кроликах установлено: добавление в их рацион кабоксилина, содержащего большое количество СО2, приводит к более быстрому заживлению ран и клеток крови после кровопотери. И у солдат, питающихся главным образом растительной пищей, содержащей большое количество углекислоты в виде бикарбонатов, раны заживают значительно быстрее.

Согласно Бутейко, многие заболевания запускаются по такому сценарию. Стрессовое состояние вызывает учащенное дыхание, гипервентиляция уменьшает концентрацию углекислоты в нервных клетках, что приводит их к возбуждению и повышению чувствительности. Результат? Еще большее усиление дыхания и вымывание углекислоты из тканей. Так образуется порочный замкнутый круг.

Бутейко показал, что содержание кислорода в тканях не зависит от того, сколько кислорода в окружающей среде. Но оно чувствительно к тому, сколько в тканях углекислого газа. Чем больше углекислоты в тканях и в крови, тем больше в них и кислорода.

Количество углекислоты – определяющий параметр. При этом нельзя сказать, что чем больше в организме кислорода, тем больше и углекислоты. И чтобы повысить долю кислорода в тканях, надо увеличить в крови содержание углекислого газа. Это и достигается парадоксальной гимнастикой Бутейко, в основе которой лежит волевая задержка дыхания.

Удивительно, но такой способ оздоровления, несмотря на его необычность для нас был известен уже врачам глубокой древности. Доктор медицины и одновременно один из крупнейших в мире специалистов по нетрадиционным методам оздоровления Валерий Андреевич Иванченко (ныне он работает в США в Институте Натуральной Медицины, известно, что он пережил две клинических смерти и стал не только практически здоровым, но и выдающимся целителем – биоэнерготерапевтом) в книге «Тайны русского закала» указывает, что еще знаменитый римский врач Гален (129–210 новой эры) советовал своим пациентам задерживать дыхание для профилактики и лечения чуть ли не всех болезней.

Два с половиной тысячелетия прошло с того времени, когда эллинские врачи, члены косского (Кос – остров у берегов Малой Азии) братства Асклепиадов, впервые произнесли слова этой профессиональной клятвы – первого дошедшего до нас кодекса медицинской морали.

Много воды утекло с тех пор, но и сейчас врачи верны все той же этике, сформулированной еще на заре цивилизации. А сама медицина? Ее взгляды, приемы лечения? Они непрерывно обновляются, и во многих происходящих в медицине переменах повинен также и стресс.