Глаза Фэй наполнились слезами:

- Как она страдала, бедная девочка, сколько ещемучений выпадет на ее долю из - за тебя. Ты - бесчувственный эгоист! Ты жалеешьлишь себя, и видишь, то, что хочешь видеть. Если ты обидел ее, я придушу тебясобственными руками.

Влад, пошатнувшись, сел на кушетку, обхватилголову руками. Фэй смотрела на него глазами полными жалости, он сам себянакажет. Такой как он, спросит с себя строже, чем с других. Он выгляделобессиленным, несчастным, словно побитая собака. Она чувствовала его внутреннююборьбу, вот ломаются холодные ледяные глыбы, которыми он себя окружил.

- Можешь пристрелить меня прямо сейчас - я непросто ее обидел, я превратил ее жизнь в ад. А она...она ни разу меня ни в чемне упрекнула. Слова не сказала, ни разу не возразила. Она говорила, что любит,а я смеялся ей в лицо.

- Потому что ты глупец. Вы обо дураки, убиваететакую любовь, такое великое и прекрасное чувство, я бы все на свете отдала хотьза маленькую часть того счастья, что выпало вам.

Внезапно он поднял на колдунью взгляд, и она судивлением заметила странный блеск в его глазах...

- Нет! Даже не смей просить меня об этом...Я нестану этого делать!

Влад умоляюще посмотрел на нее, протянул к нейруки.

- Ты понимаешь, на что сейчас хочешь пойти?!

- Я отлично все понимаю, она это заслужила,если бы я мог подарить ей свою жизнь - я бы это сделал. Фэй, почему ты раньшемне не сказала? До того как я обрушил на Лину шквал своей ненависти?

- Ты тогда был не готов слушать! Сейчас самоевремя, когда ты сам пришел ко мне за советом. Но ты понимаешь последствия?! Тыпонимаешь, от чего ты сейчас отказываешься?

- Ради нее, я готов на все. Если это поможетмне искупить вину, то пусть будет так.

- Ты безумец! - Но Фэй уже знала, что не сможетему отказать, она исполнит его дикую просьбу, хоть и не имеет права большеприбегать к такому серьезному колдовству.

Лина вышла из кабинета Влада, бросив прощальныйвзгляд на его фотографию на столе и на записку, которую оставила для него.Горечь сожаления и разочарования затопила ее. Вот и кончилось все, нет большепути назад. Она уйдет из его жизни, никогда она не согласится быть для негопросто мимолетной бабочкой в полыхающем пламени его жизни. Она сгорела впламени его любви, добровольно и не жалела ни о чем. Жизнь подарила ейобжигающее счастье, а за него нужно платить. Лина сохранит в памяти толькохорошее, она забудет ту боль, что он ей причинил, ведь счастья было несравненнобольше. Но остаться с ним она не может и не станет. Ей пора бежать из этогодома, как можно дальше от него, спасаться от боли и страданий. Он прав междуними пропасть. Лина вспомнила слова, которые написала в записке, оставленной настоле.

" Я ухожу, не ищи меня...когда - то тынаписал мне, то же самое. Отпусти меня, Влад, дай достойно уйти и жить дальше.Без тебя. Ты был прав, я виновата, я так виновата перед тобой, что нет мненикаких оправданий. Моя вина в том, что я слишком любила тебя. Надеюсь, тыпростишь меня за это"

Вот и сожжены все мосты, нет дороги обратно.Анна проведет ее подземными лабиринтами, и поможет замести следы. Она уедет.Куда? Пока еще не решила. Лина спустилась в подвал, сердце гулко билось,моментами ей хотелось бежать обратно и словно преданная собачка, ждать его,когда он вернется и приласкает ее или отшвырнет в сторону. Нет, она не сможеттак жить дальше, после той огромной любви, что была между ними, она больше несогласится на жалкие крохи.

Тяжелая дверб подвала с трудом поддалась ипротивно заскрипела. Анна помогла Лине подвинуть тяжелый засов на следующей.Девушка посветила фонарем в темный коридор.

- Лиля вернулась домой. - прошептала девушка -все это время она сидела в дальней комнате и никто не запер ее в подвале.

- Тебе не нужно помогать мне, Анечка, если кто- то узнает, у вас снова будут неприятности, он придет в ярость, когда поймет,что я сбежала.

- Мама велела никому не говорить, но я скажутебе...Осторожно тут ступенька ...Так вот ты не поверишь, сегодня утром нампринесли письмо, кто - то положил огромнейшую сумму на наш счет в банке. Завтрамы улетаем в Германию, там моему брату сделают операцию. Немецкий врач самзвонил нам, уже сегодня его заинтересовал наш случай. Так что я тоже сбегу изэтого проклятого места.

Анна не видела, как грустная улыбкапроскользнула по губам ее спутницы.

" Влад, ты все такой же, великодушный,добрый. Напрасно ты пытался убедить меня в обратном. Только ко мне ты жесток,но я заслужила"

- Вот, мы пришли. Держи, это ключи от нашеймашины, я поставила ее сразу при выходе из тоннеля. Она конечно старенькая, нодомчит тебя до аэропорта, я заправила полный бак. Береги тебя бог, Лина. Я знаюон не отвернется от тебя в трудную минуту как и от нас. С ними произошло чудо,и с тобой тоже произойдет.

" Нет, такого чуда со мной не произойдет,потому что тот единственный, который может сделать меня счастливой, кромененависти и презрения ничего мне больше дать не может и не хочет"

Лина попрощалась с Аней и поспешила вперед,навстречу неизвестности.

Машина мчится по пустой дороге, мелкий дождьморосит в ветровое стекло. Вот и кончилось все. Нелепо и быстро. Пусть Владпростит ей всю ту боль, что она ему причинила. Но она просто любила его. Какмогла. Как умела. Возможно, у нее не получилось сделать его счастливым, но онатак страстно этого хотела. Все время без него, все те дни когда боль утраты нина минуту не оставляла ее окровавленную душу, она продолжала его любить. Нет,время не лечит и не затягивает раны. Прочь из этой страны, навсегда...на крайсвета. Куда глаза глядят, может быть когда - нибудь ей удастся его забыть." Жалкий самообман, ты не сможешь, каждая секунда наполнена только им, тебеникогда не справится с этим. Ты можешь сбежать от него, но сможешь ли тысбежать от себя?"

Вдалеке показались фары автомобиля, она увиделаих в боковое зеркало. Лина с облегчением подумала, что заканчивается безлюднаяместность, наконец - то хоть кто - то живой. Машина приближалась к ней нанемыслимой скорости. Странная тревога овладела беглянкой, неужели еепреследуют? Так скоро? Анна проболталась или ее вынудили признаться?

Девушка силой вдавила педаль газа на старенькой" шкоде" и мотор жалобно застонал. Слишком опасно разгоняться на этомавтомобиле больше ста двадцати "старушка" не выдаст, как ни трудись.Теперь сомнений не осталось, черный " мерседес" преследовал именноее. " Ну же, миленькая, давай сто тридцать, я тебя умоляю". Девушкапосмотрела на спидометр. Машина дернулась, противясь такому издевательству,предательски загудела, дернулась еще раз и стрелка оборотов начала стремительнопадать.