– Зачем? – удивился Роджерс. – Не знаешь что ли, что тебя посадят, если поймают?

– Я лучше в тюрьму пойду, чем спутаюсь… с дьявольщиной… что тут… на болоте. – Пока Корли говорил, голос его становился все тише, а речь – все менее разборчивой.

– Ты это про что, Джо? – спросил Роджерс встревоженно.

– Негритянское вуду, – бессвязно пробормотал Корли. – Заместо меня взяли того китайца… да все равно не хотели, чтоб я ушел… а потом Джон Бартоломью… у-у-у-у-ух!

Из уголка толстых губ потекла струйка крови, по телу прошла быстрая судорога, и негр застыл.

– Умер! – прошептал Роджерс, уставившись на болотную тропу широко раскрытыми глазами.

– Он говорил о китайце, – сказал Харрисон. – Значит, мы на верном пути. Пока придется оставить его здесь. Мы ему уже ничем не поможем. Пошли дальше.

– Вы хотите идти дальше после такого? – вскрикнул Роджерс.

– А что?

– Мистер Харрисон, – мрачно проговорил Роджерс, – вы предложили мне хорошие деньги за то, чтоб я провел вас по болотам. Но я скажу вам честно, их будет мало, чтоб я пошел туда сейчас, когда настала ночь.

– Но почему? – запротестовал Харрисон. – Только из-за того, что этот парень поцапался с кем-то из собратьев…

– Нет, не только, – убежденно заявил Роджерс. – Этот негр пытался уйти с болот, когда они его достали. Он знал, что его посадят, но все равно бежал. Это значит, его что-то до чертиков напугало. Слышали, как он сказал, что его ранил Болотный Кот?

– И что?

– То, что Болотный Кот – это безумный негр, который там живет. Белые уже давно его не видели, я было уже подумал, что это просто байка негров с округи, чтобы отвадить своих от болот. Но теперь видно, он жив. И убил Джо Корли. И нас убьет, если попадемся ему в темноте. Да что там, может, он даже сейчас за нами глядит!

Это мысль так испугала Роджерса, что он вынул свой здоровенный шестизарядник с необычайно длинным стволом и осмотрелся вокруг, зажевав табак с такой быстротой, что его смятение стало еще очевиднее.

– А кто тот, другой парень, Джон Бартоломью? – поинтересовался Харрисон.

– Не знаю. Ни разу не слыхал. Ладно, давайте отсюда убираться. Возьмем еще ребят и вернемся за телом Джо.

– Я иду дальше, – рыкнул Харрисон, поднимаясь и отряхиваясь от пыли.

Роджерс уставился на него.

– Да вы совсем с ума сошли. Заблудитесь же…

– Не заблужусь, если не буду сходить с тропы.

– Но тогда вас Болотный Кот достанет, или аллигаторы…

– Я рискну, – отрывисто бросил Харрисон. – Ун Шан где-то на болотах. И если ему удастся выбраться, прежде чем я до него доберусь, он может удрать. Так что я иду за ним.

– Но если вы подождете, мы соберем отряд и утром сразу выйдем его ловить, – не унимался Роджерс.

Харрисону не хотелось объяснять ему, что он был почти одержим привычкой работать в одиночку. Не говоря больше ни слова, он развернулся и зашагал по узкой тропе. Роджерс стал кричать вслед:

– Черт, да вы совсем ум потеряли! Если дойдете до хижины Селии Помполой, лучше там и заночуйте! Она у этих негров самая главная. То будет первая хижина, что увидите. А я вернусь в город, соберу людей, и завтра утром мы… – затем слова стали неразличимы за густыми зарослями, когда Харрисон зашел за поворот и скрылся из виду.

По пути детектив заметил кровь на упавших листьях, а еще такой след, будто там волочилось что-то тяжелое. Джо Корли явно преодолел какое-то расстояние после того, как на него напали. Харрисон представил, как он полз, будто покалеченная змея. Наверное, этот негр был воистину полон энергии, раз сумел так далеко уйти со смертельным ранением в спину. А страх, должно быть, совершенно довел его до отчаяния, раз так гнал бедолагу вперед.

Харрисон больше не видел солнца, но знал, что оно еще висит где-то над горизонтом. Тени становились длиннее, но он забирался все дальше в глубь болот. Среди деревьев начали попадаться участки пенистой грязи, а тропинка становилась все более извилистой, точно стремясь обойти эти вязкие лужицы. Харрисон продвигался вперед, не останавливаясь. Густая листва могла послужить укрытием для отчаявшегося беглеца, но детектив ожидал найти преследуемого не в лесу, а среди разбросанных по болотам хижин местных обитателей. Китаец-горожанин, боясь одиночества и неспособный себя прокормить, вероятнее, искал людского общества, пусть даже если там жили только черномазые.

Детектив резко обернулся. В сумерках болота начинали просыпаться. Стрекотали насекомые, трепетали крыльями то ли летучие мыши, то ли совы, а лягушки-быки издавали низкий шум, сидя на кувшинках. Но звук, который привлек его внимание, имел иную природу. Что-то украдкой двигалось между плотными рядами деревьев, что росли вдоль тропы. Харрисон вынул свой револьвер сорок пятого калибра и замер. Ничего не происходило, но, стоя в этой первозданной глуши, детектив ощутил крайнюю степень напряжения. Харрисон понял, что за ним следят, – он почти ощущал чей-то пристальный взгляд. Неужели это сам китаец?

Куст возле тропы пошевелился – хотя ветра не было. Харрисон протиснулся между высоких корней кипарисов, с криком и пистолетом наготове. Ступив в вязкую жижу, он зацепился ногой за гниющее растение, и сверху на него свалились куски висячего мха, попав прямо в лицо. За кустом никого не оказалось, хотя он готов был поклясться, что видел, как тень, дернувшись, исчезла среди деревьев, совсем близко. Остановившись в нерешительности, он опустил взгляд и увидел на земле четкий след. Детектив наклонился, чтобы разглядеть; оказалось, это был след крупной босой ступни, к тому же косолапой. За кустом только что стоял человек.

Пожав плечами, Харрисон вернулся на тропу. След оставил не Ун Шан, а кроме него детектив никого не разыскивал. Ничего необычного не было в том, что болотные обитатели следили за чужаком. Детектив крикнул в сгущающуюся тьму, чтобы убедить невидимого наблюдателя в своих дружелюбных намерениях. Ответа не последовало, и Харрисон, повернувшись, двинулся дальше по тропе. Теперь он был начеку, так как время от времени слышал еле различимый треск веток и другие звуки, которые говорили ему, что кто-то шел за ним вдоль тропы. И мысль о том, что его преследовал кто-то незримый и, возможно, враждебно настроенный, ничуть не тешила детектива.

Было уже так темно, что он держался тропы, не столько видя ее, сколько двигаясь на ощупь. Вокруг раздавались диковинные крики птиц и животных, и время от времени он слышал глубокое кряхтенье, происхождение которого было ему неясно, пока он не догадался, что это рев самцов аллигаторов. Он задумался, не могут ли эти мерзкие твари вылезти на тропу, и как его преследователю, пробиравшемуся в темноте, удавалось на них не наскочить. При этой мысли он услышал звук очередной треснувшей ветки – на этот раз гораздо ближе, чем раньше. Негромко выругавшись, Харрисон попытался что-то разглядеть в стигийской тьме, зиявшей под облепленными висячим мхом ветвями. Кто-то приближался к нему сквозь темноту.