Радоваться было однозначно рано!

К подъезду «подкатывал» его джип «Куга». Целёхонький, будто вчера с конвейера сошёл. Будто не запирал в нём Бронислав архивариуса не так давно, и не вырывался тот из него, раздолбав все стёкла и покорёжив кузов до неузнаваемости.

Что за светопреставление?!

Джип тем временем замер у подъезда, за рулем доктор разглядел… свою рыжую бороду. Ему стало не по себе. Рыжебородый целовался с симпатичной блондинкой.

Присмотревшись, доктор даже разглядел синяк на левой щеке. Его синяк! Тот самый, которого у него сейчас не было!

Час от часу не легче!

Вскоре раскрылась задняя дверь, на асфальт выпрыгнул парнишка с ранцем. Ещё через секунду блондинка выскочила, послала воздушный поцелуй водителю, кажется, бросила на прощанье что-то типа «Пока, Броник», и взяв парнишку за руку, почти бегом направилась в подъезд.

Доктор смотрел, как «Куга» трогается с места, как плывёт в вечерних сумерках прочь. Это его жизнь, где он должен быть главным действующим лицом! Кто украл её у него?

Кое-как сориентировавшись в последний момент, бегом кинулся вверх по ступенькам. На одном из виражей споткнулся, и лишь по счастливой случайности не пробороздил носом цементный пол.

– Мы потеряли её! – запаниковала Марина. – Я не представляю, где Ольга сейчас может быть. Всё перемешалось, как в овощерезке, ничего не поймёшь. Вчера, сегодня, завтра…

– Кончай раньше времени икру метать! – раздражённо заметил Кирилл. – Дебильный старикан этот исчез, словно из другого измерения. Что вообще происходит?

– Не надо было преступление замышлять, – строго выговорила Марина. – Ничего бы не произошло. Напортачили так, что расхлёбывать и расхлёбывать. Что делать сейчас, а?! Не сидеть же сложа руки!

– Я себя чувствую, словно в навороченном блокбастере каком-то, честное слово. Мы в России живём или нас снимают? Мы под колпаком у кого-то или под стеклом? Какая-то штучка, блин, вспыхнула, и всё исчезло. И ты у разбитого корыта, словно вычеркнули из сюжета, отмахнулись, как от слепня надоедливого.

Неожиданно у Кирилла запиликал мобильник.

– Это твоя… самая… подельница беспокоится. Потеряла ненаглядного, – со злорадством заметила Марина. – Поговори, утешь. Так, мол, и так, жив, здоров.

– Не суди людей по себе! – заметил Кирилл, глядя на дисплей сотового. – Между прочим, номер незнакомый.

– Как будто нельзя купить новую симку!

Отпустив в трубку несколько ругательств, Кирилл передал её Марине:

– Между прочим, тебя. Этот старикан хочет что-то с тобой перетереть. Гони его ко всем чертям.

– Алло, старый мерин, я тебя встречу ещё раз – убью, не задумываясь. – накинулась на невидимого собеседника Марина. – Ты со мной о чём договаривался, ты мне в бутике что обещал. А сам?… Гнида!

На том конце хрипловатый голос спокойно заметил:

– Меня убьёшь, юбьтимсчя, кто спасёт твоих детей, Ольгу, всех вас, убогих? Кто заступится за вас? Кому вы на хрен нужны, кроме меня? Вывалишься из окна тамбура на скорости восемьдесят км в час, и только в кустах рваный бюстгальтер с кровавыми разводами найдёт какой-нибудь деревенский пропойца. Может, обменяет на косушку, если повезёт.

– Ты меня запугать решил? – поинтересовалась она, чувствуя, как весь пыл улетучивается на глазах. – Так не боюсь я тебя!

– Значит, так, куропатка, ты вообще чего там рассиживаешься? Думаешь, раз сбежала из зоопарка, так и тебя никто не ищет? Если не хочешь зависнуть здесь, как процессор с операционкой «Виндоуз-95», сейчас же лети на вокзал. Там в камере хранения возьмёшь серую сумку, в ней рантепс. Ищешь безлюдное место, и тут же – слышишь, тут же убираешься в своё время, откуда прилетела. На всё про всё у тебя полчаса, максимум час, не больше. Пока шанс есть, скоро не будет, усекла? В том времени, когда примчишься, я у тебя рантепс заберу – всё, напутешествовалась, хватит. Действуй быстро, шевелись, потому как в этом времени ты – отшельница, вне графика, вне списка, поняла? Свою задачу выполнила, йцукен, главное – благополучно вернуться восвояси. Пока рантепс свободен, успевай! Да шевелись, у меня предчувствие хреновое, что не всё гладко получилось, где-то прокол, а где – не знаю. Разбираться нет времени. Всё!

– Ни фига себе! – вырвалось у Марины. – Так ты и в том времени, и в этом? Как это у тебя получается?

– Потому что я умней тебя, – прошептала нежно трубка ей в самое ухо. – И забочусь о тебе. У тебя ребёнок, душа моя, о нём подумай. Ты их оставила спящих в том времени. В пустой квартире. Представляешь, они проснутся, а мамы нет. Испугаются. Обещаю тебе, что все останутся живы. С рантепсом будь очень осторожна. Особенно – при наборе даты и направления.

– А что может случиться? – насторожилась она, уловив в услышанном железобетонную правоту.

– Всё, что угодно. Я катализатора там оставил – только чтобы тебе долететь. Жетон от камеры, кстати, я спрятал под резиновым ковриком в той самой «жучке», где ты сейчас сидишь. Сзади, где я сидел… до тех пор, пока меня не вытащил за шкварник твой ревнивец. Кстати, попроси у него стольник – в камере хранения придётся заплатить. Не волнуйся, я постараюсь всё довести до конца. Ольга останется жива. Здесь ты мне можешь только навредить. Поторопись!

Марина вернула Кириллу трубку.

– Поехали на вокзал.

– Может, сразу в аэропорт? – иронично переспросил Кирилл. – Зачем же мелочиться?! Махнём на Иссык-Куль… там сейчас классно! Верблюды с фотографами бродят по пляжам. Повторим кастинг!

– Идиот, – Марина замахнулась, чтобы отвесить ему оплеуху, но Кирилл вовремя увернулся. – Мне надо взять из камеры хранения рантепс. Я вообще-то здесь на птичьих правах, противозаконно, без паспорта, без прописки. Очень хочется есть, кстати! Чтобы вернуться в своё время, мне нужны… кольца…

– Какие ещё кольца?

– Не задавай глупых вопросов, – закричала она на Кирилла. – Ты можешь просто подчиниться и всё?!

Что-то в интонации Марины было такое, что заставило Кирилла молча завести движок, врубить скорость и отправиться по указанному маршруту.

– Тебе помочь? – спросил он, остановив машину на вокзальной площади. – Ну, там, багаж в вагон поднять. Или посторожить, если вдруг в туалет захочешь.

– Обойдусь, – огрызнулась она. – Лучше сотню одолжи до получки.

Вокзальная толчея несколько отвлекла её от грустных мыслей.

Жизнь продолжается, Ольга спасена. Во всяком случае, так прохрипел этот тщедушный старикан по телефону. Значит, можно возвращаться туда, где её ждут мальчишки, оставленные в комнате ночью.

Вспомнив подробности, она поёжилась. Пока стояла в очереди к камере хранения, проигрывала в голове различные варианты развития домашних событий. Она уже успела соскучиться по мальчишкам, по своему Лёвчику. Никто не сможет определить точно – сколько времени прошло. Отчего-то вспомнилась книжка, которую читала в детстве «И дольше века длится день». Это ведь про неё, точно.