Неотесанная доска оборонялась кучей заноз, вонзавшихся в руки, давая всем посягавшим понять, что так просто она не сдастся. Отдернув руку, и, в мгновение ока, вынув из среднего пальца длинную щепку, Думан выругался, и решил сменить тактику. На этот раз он дал заслуженный отдых измученным постоянным напряжением рукам и стал с остервенением пинать доски, которые никак не хотели показать полицейским заколоченное окно. Приходилось довольно высоко задирать ногу, но этот способ оказался намного действеннее предыдущего. Доски прогибались, издавая радующий ухо старшего лейтенанта звук. И хоть они не торопились ломаться, победа близилась. На лице Думана читался такой же азарт, как если бы он сидел за покерным столом и ставил на кон все, что имел.

Арсен удобно расположился неподалёку, на поваленном стволе дерева, и созерцал природу, пытаясь вспомнить, когда в последний раз он выбирался в лес. Три или четыре года назад. Если память не изменяла Арсену, то в какой-то праздник. Последняя поездка всплывала в воспоминаниях отрывочными эпизодами, которые, к тому же, окутывались дымкой. Если бы капитан знал, что последующие четыре года жалкое подобие того леса, в котором он был тогда, покажется ему непроходимыми дебрями и островком рая на земле, то конечно, он не стал бы так напиваться. Вместо этого, он бы пытался запастись приятными ощущениями, которые всегда овладевали им, стоило оказаться на природе. Лес завораживал. Еще маленьким мальчиком, лежа в постели в ожидании сна, он частенько грезил о непролазных джунглях. Арсен висел на лианах, которые словно лесной транспорт переносили его из одного края джунглей в другой, купался в диких озерах и реках. Целые истории разворачивались в его воображении, прежде чем он впадал в сон, но и тогда он продолжал свои путешествия. Должно быть, такая страсть была рождена в нем под влиянием тех фильмов, которые он смотрел и книг, которые ему читал дед, к тому времени оставивший позади все опасности полицейской жизни. Лишь теперь, сидя на поваленном пронесшимся однажды ураганом дереве, посреди небольшого леса, окруженного голыми полями и слушая пение птиц, капитан вспомнил свои детские увлечения. С горечью думал он о том, что так безжалостно был разлучен со своими детскими грезами и взят в тиски высотных каменных строении. Городские джунгли стали единственной альтернативой настоящим, в которые он так и не смог попасть.

— Получи, сволочь! — торжествующе воскликнул Думан, и голос его прозвучал на фоне разлетевшихся на части досок.

Не без удовольствия очистив оконный проем, старший лейтенант посветил карманным фонариком в дом, но, похоже, так ничего и не увидел, потому что, не сказав ни слова, стал забираться внутрь.

Капитан подошел к нему и помог пролезть в неровное, маленькое окно. Оказавшись внутри, Думан не мешкая, словно хозяин этого маленького захудалого строения, направился к входной двери и спустя какое-то время отворил ее. Вместе с лучами света в душное помещение ворвался свежий воздух, а вскоре к ним присоединился еще один гость — Арсен. Полицейские, молча подсвечивая путь фонарями, прошлись по абсолютно пустому и оказавшемуся совсем крохотным дому, и встретились на той же точке, на которой разошлись минутою ранее.

— М-да, — протянул Думан, — глупо было верить, что найдем здесь полковника.

— Проверить все же следовало, — ответил Арсен, не скрывая разочарования. — Неприметный дом с заколоченными окнами в самой заднице цивилизации. Есть что-то в словах твоего Стэйка.

— Да он гонит. Что ты, Стэйка не знаешь, что ли? — Думан погасил фонарь и подтолкнул капитана к выходу, торопясь поскорее покинуть темноту, которая его смущала. — Сам тут ширялся, наверное, по молодости, а теперь вообразил, что тут бойня у мафии. Пошел он, ни хера не получит за ложную инфу, — наконец, полицейские вдохнули настоящую свежесть леса, без примесей затхлого запаха заброшенного дома. — Столько переться сюда, чтобы схватить за грудки призраков.

— Черт возьми, где же полковник? — Арсен сунул в рот сигарету, но не стал прикуривать.

— Мне кажется, тот придурок, которого нашли в воде проговорился, — предположил Думан, последовавший примеру Арсена. — Или Али был с ним, когда нагрянули люди Кайрата. И их обоих… — Думан запнулся. — Ну, в общем, ты же не думаешь, что Али жив?

Арсен задумчиво посмотрел на огонек, вспыхнувший над зажигалкой Думана, и лишь после того, как старший лейтенант сунул ее в карман, ответил:

— Как знать…

— Может, он всех перехитрил. Взял билет на самолет под одним именем, а улетел в другое время под другим?

Думан замер на несколько секунд, обдумывая слова друга, но затем отрицательно покачал головой.

— Нет, Али прост как ребенок, такие хитроумные планы не в его стиле. Просто мы с тобой… — Думан делал паузы, подбирая правильные слова. — Нам с тобой, зная его историю с дочерью, историю его жизни, зная его самого хочется верить, что… что он показал средний палец всему миру, обвел всех вокруг него и сейчас вместе с дочерью находится за тысячи километров отсюда, в безопасности, но… Но правда, скорее всего, не так красива — ублюдки каким-то образом узнали о его планах, и… И он не полетел… И не полетит…

Капитан едва заметно кивнул, соглашаясь со всем, что сказал его друг. Он и сам нисколько не верил в чудо. Не здесь. Не в этом случае. Правда, с которой он сталкивался ежечасно, последние два с лишним года, научила его не верить в чудеса, но она не могла отучить его надеяться. И именно поэтому он, бросив все остальные дела, вместе с напарником отправился за сотни километров в сторону от привычных мест. Именно поэтому он, безоговорочно соглашаясь с мнением напарника, все же оставлял в своей душе крохотное, почти незаметное место для надежды.

— Найдем мы его или нет, — вновь заговорил Думан, — но меньше чем через неделю каждая тварь поплатиться за все.

— Ладно, снимаемся, Стэйк твой там уже поджарился на солнцепеке.

Пришлось более километра пробираться сквозь высокую траву, чтобы выбраться на поляну, где под Солнцем, разгорячившимся в этот день на одолевавшую лето непогоду, их ждал Форд, с запертым внутри Стэйком. Он метался по салону, словно муха в перевернутом стакане, возможно, сам не зная для чего.

— Смотри, кэп, — кивнул Думан. — Еще говорит, что покончил с наркотой.

— В туалет, наверное, хочет, — слова Арсена встревожили Думана, и он побежал к машине, чтобы скорее выпустить парня на улицу.

Завидев полицейских, Стэйк перестал дергаться и сел без движения, словно манекен. Отлить он, как выяснилось, не хотел, и причину своего неспокойного поведения ничем объяснить не смог. Думан сообщил ему, что его информация оказалась неверной, и что он не заплатит за пустышку ни гроша. Стэйк расстроился, но не стал спорить. Когда полицейские уже были готовы двинуться в сторону города, Стэйк попросил высадить его.

— Зачем? — спросил Думан.

— У меня дела, — ответил парень и стал вглядываться в заросли, будто дела стояли за окном и призывно махали ему рукой.