— Какие дела? Обкурился что ли? — Думан посмотрел на него с удивлением и раздражением одновременно. — Знаешь, до города сколько?

— Нет, нет, мне нельзя в город, — Стэйк стал безуспешно дергать дверную ручку. — У меня здесь дела возникли срочные, я сам это… Приеду потом. Завтра.

Думан быстро выходил из себя, когда ему приходилось общаться со Стэйком, и поэтому, во избежание конфликта, он открыл дверь и позволил Стэйку выйти. Едва ступив на землю, он быстро умчался в другую от леса сторону.

— Парень надурил нас, — вздохнул Арсен. — Доехал бесплатно и безопасно.

— Вот урод, точно, — Форд двинулся с места. — Хотя что ему тут делать одному. Придурок какой-то.

Выбираясь на дорогу с тропинки, Думан заметил в зеркале заднего вида, как Стэйк, уже ставший маленькой точкой, пробежал в обратном направлении, в сторону леса.

— Баран, — шепнул старший лейтенант. — Попадись мне еще.

За пол часа езды ни один автомобиль не проехал ни в попутном, ни в встречном направлении. Однообразный пейзаж за окном, лишь местами разбавленный парой-тройкой притаившихся лачуг, угнетал. Друзья говорили на отстраненные темы, пытаясь скоротать путь, но такие темы быстро исчерпывали себя, и наступала тоскливая тишина, от которой обоих клонило в сон.

В очередной раз очнувшись от неспокойной дремы, Арсен протер глаза и посмотрел сначала на друга, а потом в окно.

— Если устал, я подменю, — заявил он, так как ему показалось, что Думан уже спит с открытыми глазами, убаюканный монотонным движением по пустой трассе.

— Да не, — бодро ответил напарник, — расскажи, лучше, что-нибудь.

Капитан отхлебнул напитка из маленькой бутылочки, уже довольно давно привлекавший его внимание между сиденьями. Вынув из кармана брюк пачку сигарет, он бросил ее на панель перед собой и вздохнул.

— Я думал над нашим разговором, — наконец, заговорил он, и уставшие глаза Думана на какое-то мгновение широко раскрылись. — Так или иначе, я связываю свое будущее с Асель.

— Да ну, неужели? — не без доли сарказма спросил Думан.

— Да, и… — капитан смотрел на проносившиеся мимо столбы, щурясь от ярко светившего Солнца. — Если мы будем вместе…

— Не «если», а «когда», — поправил его напарник.

— Я оставлю эту работу. Слишком много смертей для одной жизни. Ты ведь и сам понимаешь, что наша работа и личная жизнь — несовместимые понятия. Пока я был один и меня не посещали мысли о вещах, не связанных с работой, все было хорошо. Но все изменилось с тех пор, — Арсен посмотрел на Думана, пытаясь предугадать, как друг отреагирует на его слова. — Если у тебя есть любимый человек — у тебя есть страх его потерять. Если у тебя есть страх — ты слаб. А людям, у которых есть слабые места не место в полиции, ты же знаешь. И для управления, и для нас с Асель будет лучше, если я оставлю эту работу.

Автомобиль слегка подскочил на дорожной выбоине, и Думан злобно выругался, глядя в зеркало заднего вида так, словно в нем отражался его злейший враг.

— Переберемся с ней туда, где потише, открою свое маленькое дельце.

Думан довольно хмыкнул, почему-то представив напарника в роли владельца автомастерской в Богом забытой провинции.

— И знаешь, брат, я не буду чувствовать себя изменившим своей мечте, бросая работу о которой мечтал и когда-то любил только в одном случае — если завершением моей карьеры будет успех операции, к которой мы все готовимся. Я буду спокоен, что все ублюдки, которые сегодня не дают этой стране дышать, находятся за решеткой и что в этом есть и моя заслуга. Моя совесть будет чиста, мой долг будет исполнен. Тогда я смогу жить другой жизнью. А с последующими поколениями ублюдков пусть сражаются те, кто будет сильнее нас. А я смогу жить как все. Не за кого-то, а за наше с Асель будущее.

— Ну ты сказанул, — Думан восхищенно помотал головой. — Долго репетировал?

— Серьезно, старик, хватит с меня этих ночных кошмаров. Все мои сокурсники сейчас женаты и счастливы.

— Ну, насчет счастливы еще не факт, — заметил Думан. — Улыбчивая рожа на страничке в соц. сети еще не признак счастья.

— Работа с 10 до 5, отпуск каждый год, дети.

— Ну, брат, мы сами выбрали эту работу. Никто нас силком не приводил.

— Да, и я не жалуюсь. Просто, когда я встретил Асель, то впервые всерьез задумался о том, что нужно что-то менять в жизни. Я отдал работе лучшие годы, все силы, что у меня были. Но теперь… Когда два года открываешь глаза в пустой квартире, на каждом шагу сталкиваешься со своими страхами и одиночеством, то волей не волей думаешь, насколько еще тебя хватит.

Тишину, ненадолго уступившую место гулу покрышек, нарушил Думан. Его голос зазвучал серьезнее.

— Ну, да, вообще-то. По большому счету ты прав. Можешь мне не верить, но я понимаю все, что ты чувствуешь, брат. Моя девочка, пусть она и не Асель, — Думан махнул рукой, и продолжил: — Но… Все же… Когда я ухожу из дома, то чувствую, что позади остался кто-то, ради кого мне стоит быть тем, кто я есть. Я не оратор как ты, но ты поймешь, что я хочу сказать, ты же брат. Я стараюсь не показывать ей особо свои чувства, но на душе становится так хорошо, когда знаешь, что, когда бы ты ни пришел домой, какой бы, мать его, тяжелый не был день, она встретит тебя на пороге. И зная это, так хочется жить, брат. Это как поршень в заднице. Мотивация. Хочется достичь чего-то большего, ну… ну, я не знаю, как это объяснить. Пока я не пытаюсь произнести это — это звучит в моей голове как афоризмы древних, а стоит сказать, так какие-то глупости получаются.

Арсен усмехнулся и закурил. Думан курить отказался, чем немало удивил капитана.

— Пожрать сначала надо. Та сигарета не пошла на голодный желудок, — Думан даже погладил свой живот. — Как раз к обеду доедем.

Арсен приоткрыл окно, но встречный ветер стал врываться в салон с такой силой и шумом, что пришлось его снова закрыть и стряхивать пепел в специальный отсек в двери Форда. Напарники молчали и каждый, при этом, обдумывал сказанные друг-другу слова. Автомобиль задребезжал на шумовой полосе, словно проезжал по проселочной дороге, после чего дорога увела путников направо.

— Ну, я так понимаю, ты женишься на Асель?

— Еще рано говорить об этом, — Арсен поморщился от горького дыма, окружившего его. — Тем более мы неделю с ней уже не виделись и не разговаривали. Так что, забегать вперед, думаю, не стоит.

— Да брось ты, у тебя вся жизнь распланирована, кэп, не ври мне. Рано или поздно ты на ней женишься — да — нет — пошел к черту? Какой из вариантов? Если третий, то я все равно узнаю, не забывай кто я, хоть ты и капитан.

— Думаю да, — улыбнулся Арсен. — А ты?

— На Асель? — свалял дурака Думан. — Шведская семья? Да пошел ты, извращенец.

— Придурок, — стукнул Арсен напарника в плечо. — На девушке своей.