— Нет, скорее всего нет. Но я бы не заставил тебя выбирать.

— Неужели? Возможно, если бы ты сразу рассказал мне о своих планах…

Джейми поморщился. Катрина была права. Он привык принимать решения самостоятельно.

— Прости меня за это. Наверное, мне следовало все тебе объяснить. Но почему ты всегда готова поверить самому худшему обо мне?

— Многолетняя привычка. Старые противоречия не могут исчезнуть мгновенно, просто потому, что мне этого захотелось. Требуется приложить много труда.

Ее проницательность поразила Джейми. Он не ожидал, что она способна отказаться от своих предубеждений только потому, что любит его.

— Что ты хочешь сказать?

— Я хочу знать о тебе все, Джейми. И если для этого нужно ближе познакомиться с твоим кузеном, я хочу попытаться.

Джейми застыл, потрясенный до глубины души.

— Ты готова на это ради меня?

Она кивнула.

— Я очень верю в тебя, Джейми. Я осознала это, только когда твой кузен попытался обмануть меня. Но в душе я верила тебе всегда.

Джейми сходил с ума, слыша бесхитростную простоту в ее голосе и отчаянно желая ей поверить.

— Я совершила ошибку, — продолжала Катрина. — И наверняка могу ошибиться и в будущем. Но ты предъявляешь к окружающим очень высокие требования. — Джейми напрягся, понимая, что она имеет в виду его брата. — Я должна быть уверена, что ты сможешь меня простить.

Он почувствовал, как губы непроизвольно растягиваются в улыбку.

— Ты хочешь сказать, что я бываю непреклонным и несговорчивым?

Катрина улыбнулась.

— Может, совсем чуть-чуть. — Они смотрели друг другу в глаза, упиваясь моментом полного взаимопонимания. — Я люблю тебя, Джейми. Ты вернул счастье и любовь в мою жизнь, когда я уже не надеялась вновь пережить эти чувства. Я ошибалась, когда думала, что могу заставить тебя выбирать между долгом и преданностью по отношению к твоему клану и по отношению ко мне. Они равнозначны. Я никогда больше не сделаю этого. Мне достаточно знать, что ты меня любишь. — Голос ее понизился до еле слышного шепота. — Если ты все еще любишь меня. — Она подняла к нему заплаканное лицо. — Ты еще любишь меня, Джейми? Пожалуйста, скажи мне, что еще не слишком поздно.

Губы ее дрожали, и его сопротивление пошатнулось. Он вытер слезы с ее щек и заглянул в глаза. Он долго ожесточал свое сердце, готовясь к будущему без нее, и теперь чувствовал неимоверное облегчение, оттого что его миновала эта доля.

— Да, я люблю тебя, дорогая. Я всегда буду тебя любить.

Катрина улыбнулась сквозь слезы.

— Только это имеет значение. Моя любовь и преданность навеки принадлежат тебе. Клянусь, что больше никогда не буду в тебе сомневаться.

Джейми чуть насмешливо приподнял бровь.

— Никогда?

Катрина прикусила губу.

— Ну, если только иногда. И не в чем-то важном.

Джейми рассмеялся и схватил ее в объятия. Этого было вполне достаточно.

Катрина лежала в постели, блаженствуя в теплых надежных объятиях мужа. Джейми слегка сжал ее грудь, покоившуюся в его ладони, и она шевельнула бедрами, прижимаясь теснее.

— Ты ненасытная соблазнительница, — прошептал он ей на ухо, и тепло его дыхания, щекотавшее кожу, вызвало дрожь желания в ее теле.

— Я все думала… — сказала она.

— Я так и понял.

— Не об этом, негодник. — Она шутливо шлепнула его по руке.

Его губы покрыли жаркими поцелуями ее шею и затылок, и новая волна удовольствия захлестнула ее тело.

— Так о чем ты думала?

Катрина открыла глаза.

— Ты пытаешься меня отвлечь.

— Хм-м. — Он снова поцеловал ее в плечо. — И у меня получается?

«О Господи, да!»

Кровь бешено струилась по ее жилам, а спина слегка прогнулась, когда он раздвинул и потянул назад ее бедра, чтобы удобнее проникнуть внутрь. Она безжалостно дразнила его, задевая, но не даваясь, не пуская его. По неровному участившемуся дыханию она поняла, что своим поддразниванием сводит его с ума.

Наконец Джейми крепко схватил ее и осторожно овладел ею. Катрина застонала от удовольствия. «Господи, какая безнравственность!»

Джейми теснее прижал ее спиной к себе и, глубоко войдя в нее, на миг остановился. Катрина задохнулась от неописуемого удовольствия, тело ее содрогнулось, жажда разрядки стала невыносимой. Когда она подумала, что больше уже не может терпеть, он скользнул немного дальше, крепко прижимая ее к себе, и она забилась в конвульсиях, чувствуя, что распадается на тысячи осколков. Тогда он снова поспешно вошел в нее последним рывком, громким криком возвестив, что тоже достиг вершины.

Спустя значительное время после того, как улеглись последние волны страсти, Катрина вспомнила, что собиралась сказать перед тем, как он так мастерски отвлек ее.

— Ты позволил ему убежать, да?

Джейми замер возле нее на мгновение, но это послужило достаточным подтверждением.

— Почему ты так думаешь? — спросил он.

— Ты никогда бы не допустил, чтобы твой пленник сбежал.

— Твоя уверенность в моих способностях льстит мне, но уверяю тебя, я не так уж непогрешим.

Катрина насмешливо фыркнула.

— Скажи мне правду.

Он молча пожал плечами.

— Но почему? У тебя были сомнения в том, как поступит твой кузен?

— Нет. Аргайллу, может быть, это и не понравилось бы, но он непременно сдержал бы свое обещание. Я только облегчил ему жизнь, предоставив твоему брату выбор.

Катрина не поверила своим ушам.

— Ты хочешь сказать, что Нилл предпочел стать изгоем, вместо того чтобы вернуться в Аског? Но почему он так поступил?

— Я думаю, у него имеются другие заботы, которыми ему необходимо заняться, — ласково сказал Джейми.

Катрина судорожно сглотнула. «Это из-за того, что произошло», — поняла она. Борьба приняла слишком личный характер. Теперь Нилл не успокоится до тех пор, пока кое-кто не заплатит за надругательство над женщиной, которую он любил. Сердце Катрины разрывалось от тоски. К переживаниям за брата примешивалась горечь от разлуки с ним.

— Он любит тебя, Катрина. Я знаю, как нелегко далось ему это решение.

Она улыбнулась, услышав в голосе мужа сочувствие.

— Я знаю, но спасибо тебе за эти слова.

Как ни хотелось ей, чтобы Нилл предпочел вернуться в Аског, чтобы он был рядом, Катрина понимала, что брат должен был принять собственное решение.

— Он никогда не сможет занять положенное ему по праву место вождя клана.