— Обоих за борт, — сплюнул Вэй и устремился следом, отбросив в сторону поданный топор.

Альен Литин, обескураженный утренним происшествием и добровольно уступивший свою каюту высокорожденному пассажиру, мирно спал в гамаке, отдыхая за двое суток. Вчерашним утром они с капитаном проспали не более трех-четырех часов, а после того как покинули «Счастливчик», молодому человеку не удалось расслабиться ни на мгновение: он то обдумывал и подготавливал безопасное перемещение принца на бриг, то заговаривал зубы скучающей вдовушке. Даже ночью, когда Дин был уже рядом, Альен просто сидел с прикрытыми глазами, не позволяя себе задремать.

Литин не услышал крика мадемуазель Лоет и проснулся от того, что его гамак вдруг перевернулся, и спящий мужчина повалился вниз. Он тут же вскочил на ноги, ошалело моргая и пытаясь понять, что происходит, но семейство Лоет ему на это времени не дало. Тина вцепилась в плечи молодого человека, поворачивая его лицом к отцу и прикрываясь, как щитом. Капитан же попытался убрать его с пути. Альена мотало из стороны в сторону, в одно ухо причитала Тина, во второе рычал Вэйлр, и молодой человек взорвался.

— Всем стоять! — заорал он. — Закрылись!

Отец и дочь замолчали, изумленно глядя на него. Альен отодвинул в сторону Лоета, вытащил из-за спины Тину и вопросил:

— Какого дьявола тут происходит?

— Папенька хочет меня выпороть, — пожаловалась девушка, ненавязчиво прячась за спину Литина.

— За что теперь? — устало спросил молодой человек, оглядываясь.

Вэй прищурился, разглядывая лицо младшего Литина. Ременная петля задумчиво повиливала, постукивая по ноге капитана; наконец Лоет указал на Альена пальцем и сурово спросил:

— Как часто она заходит в твою каюту?

Изумление на лице молодого человека было неподдельным.

— Да когда ей туда было заходить? То заколочена, то меня нет на борту. Да и в море мы общались при вас, — Альен пожал плечами. — Что случилось?

— Ничего, — буркнул Вэйлр, разворачиваясь и поднимаясь назад на палубу. — Тина, за мной!

Но мадемуазель Лоет не спешила. Она вышла из-за спины своего защитника и бросила на него виноватый взгляд. Альен изломил бровь и скрестил руки на груди, ожидая, что скажет девица.

— Спасибо, — прошептала она. — Ты меня опять защитил.

— Не кажется ли тебе странным, — насмешливо спросил мужчина, — что ты слишком непоследовательна? То ты ненавидишь меня, то ищешь у меня защиты. То бьешь, то извиняешься.

— Прости, — протяжно вздохнула девушка. — Я… погорячилась.

— Погорячилась? — Тина увидела, как губы молодого человека поджались в тонкую линию. Он некоторое время не сводил с нее непроницаемого взгляда, а после спросил незнакомым сухим тоном: — Если ты однажды отрежешь мне голову, даже не объяснив причины, ты тоже скажешь, что погорячилась?

— Альен!

— Прежде чем кидаться на людей с кулаками, неплохо бы объяснить, в чем они провинились, — отчеканил господин Литин и стремительно поднялся вслед за капитаном на палубу.

Доигралась… Эта мысль столь сильно потрясла Тину, что она некоторое время не могла сдвинуться с места. Затем все-таки поднялась наверх, нашла взглядом Альена, но он лишь равнодушно посмотрел мимо нее, и, слепо глядя перед собой, побрела назад в свою каюту. Однако так и не вошла. Вместо этого она направилась к отцу.

— Что? — не менее сухо, чем Альен, спросил папенька.

— Чем вы занимались вчера днем и ночью, папенька? — спросила Тина. — Вы обещали рассказать.

— Потом, — отмахнулся Вэйлр. — Мы покидаем Лаифу.

— Уже? — удивилась девушка, знавшая, что они тут должны были простоять не менее недели.

Лоет не удостоил дочь ответом. Он указал ей на стол, где уже стоял завтрак, и ушел на палубу. Тина упала на стул, не спеша притронуться к еде. Слезы сами собой побежали по ее щекам. Девушке было стыдно, ей было горько и до невозможности жалко себя. Она вспоминала, как смотрел на нее Альен еще пару дней назад, когда провел половину дня под дверями, развлекая узницу, как он лукаво улыбался, целуя ее, и каким чужим казался сегодня утром. В который раз вспомнилось, как она избивала шарманщика и как был ошеломлен ее поведением господин Литин.

— Ой, маменька, — заикаясь, всхлипнула мадемуазель Лоет. — И почему же я такая глупая…

Она не слышала, как в каюту кто-то вошел, только вздрогнула, когда ей на плечи легли теплые ладони. Решив, что это вернулся папенька, зарыдавшая в голос девушка порывисто обернулась и прижалась щекой к чьему-то животу. Руки мужчины на мгновение замерли, а после пальцы зарылись ей в волосы. Неожиданно Тина поняла, что талия, которую она стиснула, вовсе не принадлежит папеньке. Вскинув заплаканный взор, девушка охнула и отстранилась. На нее смотрел молодой мужчина с раскосыми глазами и мягкой улыбкой на приятном, немного плоском лице. Тот самый незнакомец из каюты Альена.

— Вы кто? — спросила мадемуазель Лоет, утирая нос тыльной стороной ладони.

— Дин, — улыбнулся незнакомец и присел напротив. — А вы?

— Э-э-э, — и вот тут Тина растерялась. Как представиться, девушкой или юношей?

Спас ее сам папенька, заглянувший в каюту и пропустивший другого мужчину. Молодой незнакомец обернулся, глаза его скользнули по седеющему соплеменнику и остановились на капитане «Счастливчика». Столь неподдельного восхищения Тина не видела, пожалуй, никогда.

— Капитан Лоет, — с благоговением выдохнул Дин.

— Сейчас принесут завтрак, — неожиданно смутился Вэйлр. — Бонг, присмотри за детьми, особенно за этой… мадемуазель.

Он исчез, а Тина распахнула глаза. Бонг? Бонг! Это же тот самый господин с Тригара, которого они несколько раз навещали с родителями. Но как?! Здесь! Лекарь негромко рассмеялся и подошел ближе. Он поклонился Тине и погладил по голове, чуть надавливая пальцами, и мадемуазель Лоет почувствовала себя намного лучше. Она глубоко вздохнула и подняла взгляд на Бонга.

— Добрый день, — поздоровалась она.

— Добрый, — улыбнулся лекарь-колдун. — Ты помнишь меня, маленькая мадемуазель?

Девушка кивнула, затем перевела взгляд на молодого человека.

— Это мой воспитанник Дин, — произнес Бонг, и по лицу принца скользнула тень благодарности. — Дин, а это дочь капитана Лоета, мадемуазель Адамантина.

— Тина, — ворчливо поправила девушка.

— Дочь? — молодой человек широко улыбнулся и взял ее за руку. — Для меня большой честь знать вашего отца и вас… Тина.

Мадемуазель Лоет чуть нахмурилась, сопоставляя вчерашние подозрения в том, что папенька и господин Литин что-то затевают, и появление двух иноземцев. То, что Дин спал в каюте Альена, а он сам — в гамаке рядом с остальными матросами, вспомнила его изумление и сегодняшнюю холодность и готова была снова хлюпнуть носом. Значит, дело касалось Бонга и этого восхищенного Дина. Оставалось узнать подробности, но лекарь удержал девушку за руку, не давая ей выйти к отцу.