— Приношу извинения за неучтивость, — без особого раскаяния произнес мужчина. В конце концов, не он просил об этой аудиенции. — Парни.

Мельник и Красавчик отступили назад, замерев за спиной Лоета. Бонг заговорил на родном языке, что-то объясняя своему господину. Тот кивнул и ответил, после чего Тин снова повернулся к другу:

— Вэй, его высочество приветствует тебя. Он знает о том, что мы решили, и дает согласие. Освобождение принца Дина — дело чести для всех нас, и мы готовы на любой шаг, даже пожертвовать собой, если это спасет будущего императора. Куан!

От охранников отделился один воин. Он подошел к принцу и склонился, ожидая его приказа.

— Куан пойдет с вами, — вместо принца заговорил лекарь. — Он походит ростом и строением на принца Дина. У вас все готово?

— Да, — кивнул Лоет. — Литин уже окопался в доме вдовушки, он будет заговаривать ей зубы, пока не произойдет подмены. Красавчик. — Матрос вытащил из мешка, который лежал у его ног, два одинаковых плаща. Вэй протянул оба плаща Бонгу, тот передал один из плащей воину. — Мы будем страховать по пути, но носа не высунем, чтобы не засветиться. Учтите, если вас возьмут, мы не подойдем. Я Тину под ножи не подставлю. «Счастливчик» выйдет из гавани завтра в полдень.

— Принц Чон будет ждать вас в условленном месте, — кивнул Бонг.

— Если ему дадут ждать, — усмехнулся Вэй. — Если вас не будет на месте встречи, принц отправится с нами. Держи, — он вытащил из кармана сложенный лист бумаги. — Это наш дальнейший курс. И еще, у нас на хвосте может висеть один потрох; если догонит, будет жарко. Готовы рискнуть?

— Мы готовы, — снова кивнул Бонг. — Пираты обещали, если денег не будет в течение месяца, мы получим голову его высочества. За месяц мы не успеем собрать требуемой суммы.

— Тогда объясни все этому Ху… э-э-э, Куану, что ему придется делать, и мы отчаливаем до оговоренного часа, — Лоет перевел взгляд на принца Чона, которому Тин переводил весь разговор. Тот кивнул, протянул руку, дотронувшись до плеча Вэя, и что-то сказал бывшему пирату.

— Его высочество желает вам милости богов, — пояснил Бонг.

— И вам не хворать, — кивнул в ответ Вэйлр, дожидаясь, когда воину объяснят его задачу.

Горастанец снова поклонился, снял с себя камзол незнакомого кроя, отдал узкий меч, оставив себе лишь кинжалы, и накинул на плечи плащ, тут же скрыв под капюшоном свое лицо.

— Выйдет ли… — с сомнением пробурчал Лоет, но махнул рукой и указал воину следовать за собой.

Когда они вернулись в Колас и добрались до узкого проулка, примеченного заранее, из маленького трактира вышел Альен Литин, ожидавший возвращения капитана и его людей. Он кивнул воину, протянул ему тряпку и указал на лицо.

— Пусть Хейли думает, что у моего брата Черная зараза, тогда меньше совать нос будет, — пояснил он. — Я еле отвязался от нее.

— Толково, — согласился Лоет. — Приголубил вдовушку?

— Господин Лоет, моя постель вам покоя не дает? — усмехнулся Альен. — Поверьте, очаровать женщину я могу и без… эм, близкого знакомства.

Более не говоря ни слова, он поманил горастанца за собой. Вэй проводил взглядом молодого человека и усмехнулся, признавая, что несколько перегибает в своей неприязни, но больно уж хотелось найти изъян у Литина. Матросы благоразумно промолчали. Лоет махнул рукой, и они направились туда, где остались еще двое его людей, поставленных следить за губернаторским домом. До ночи их сменили Мельник с Красавчиком, и капитан вернулся на «Счастливчик».

Не успел Вэй подняться на борт и дойти до каюты, как на него налетел небольшой ураган, оглушая голосом любимой дочери:

— Наконец-то, папенька! Где вы были? Где Альен? Он не вернулся? Вы уходили вместе! Что вы затеваете? Скажите-е-е! Я хочу знать, папенька! Папенька, у вас нет ни стыда, ни совести, ни сердца, я же вся извелась! Я сижу тут и ничего-ничего не знаю, ничегошеньки! Что происходит? Папенька, не молчите! Я требую ответа! Это связано со вчерашней дракой? Нас нашел Ржавый? У вас тут есть враги? Папенька, почему Альен знает, а я, ваша дочь, нет? Папенька, вы не можете держать меня в неизвестности, это же возбуждает воображение! Не поступайте со мной так! Это жестоко, папенька! Скажите же хоть что-нибудь! Ну пожа-а-алуйста-а-а…

— Молчать! — гаркнул Вэй, и Тина наконец закрыла рот, преданно глядя на него широко распахнутыми глазами. — Дьявол тебя дери, дочь, ты сведешь меня с ума.

После этого зашел в каюту и закрыл дверь перед носом Тины.

— Папенька! — мужчина поморщился от возгласа дочери, тут же объявившейся на пороге. — Это бесчестно! Гарпун мне в печень, если я отвяжусь от вас.

В это мгновение Лоет пришел к неожиданному выводу: что эта речь Тины содержала брани на несколько порядков меньше, чем прежде. Еще недавно она могла выдать: «Папенька, дьявол вас дери, я хочу знать, в какое дерьмо окунулись наши задницы», но обошлась выражениями, за которые впору было похвалить, если бы… «Лити-и-и-ин», — мысленно протянул Вэй, преисполняясь новой порцией яда. Ну, конечно, девчонка из кожи вон лезет, чтобы понравиться ему, даже перешла на человеческий язык, вряд ли сама осознавая это. «Или просто взрослеет, дорогой?» — насмешливо поинтересовалась в его голове Ада. Ну, да, она же утверждала, что на Тину влияет окружение. Теперь Сверчка рядом не было, зато был Альен Литин, оказавшийся неслабым малым. Девчонка уважает силу и неосознанно тянется за ним. «Ангел мой, все равно все вернулось к мальчишке!» — возразил также в голове Лоет своей супруге и посмотрел на дочь.

— Папенька, — Тина уселась на стул, копируя любимую позу отца это немного успокоило раздраженного родителя. — Расскажите.

— Хорошо, завтра все тебе расскажу, — кивнул Вэй. — Твоя задача — держать слово и не лезть, куда тебя не просят. Ясно?

— Па…

— Клад Беса.

— Ла-а-адно, — с досадой протянула мадемуазель Лоет и протяжно вздохнула.

— Сокровище мое, горжусь твоим послушанием и сговорчивостью, — усмехнулся Вэйлр, подходя к дочери и целуя ее в лоб.

До ночи ему пришлось выдержать осаду ее любопытством еще несколько раз. Тем более что Литин так и не вернулся на борт и Тина начала заметно переживать, то со страхом прислушиваясь к звукам, доносившимся с палубы, то вспыхивая и сжимая кулаки, словно ее головку посещали неприятные подозрения. Лоет, наблюдавший за дочерью, пришел к неутешительному выводу: Альен Литин не просто друг для его дочери, девчонка влюбилась… Но почему именно в Литина?! С этой минуты молодой человек начал раздражать Вэя на порядок сильней. Задаваться вопросом, как бы он отнесся к другому мужчине, которому Тина могла отдать свое сердечко, Лоет не стал. Подобных мыслей он всегда избегал, страшась той минуты, когда какой-нибудь хмырь попросит руки непоседливого сокровища. И бравада о том, что он с радостью отдаст дочь какому-нибудь идиоту, оставалась бравадой.

— Папенька…