– Не то слово, – заверила я, шагая к дому. – А где Джемми?

– Он у…

Брианна застыла, хватая меня за руку. Я обернулась, и живот свело от страха.

– Что… Господи боже, это что такое?

Крест. Большой крест, футов семь высотой, из ободранных сухих сучьев, перевязанных веревкой, торчал рядом с голубой елью, охранявшей дом. Не бросался сразу в глаза, но ненавязчиво довлел над окружающим, как ларец со святыми дарами в церкви. Однако веяло от него не покоем и благоговением, а зловещим чувством страха.

– У нас что, ожидается собрание секты?

Брианна дернула уголком рта, пытаясь обратить все в шутку. Крест пугал ее не меньше моего.

– Не слыхала о таком.

Судя по аккуратной работе, крест сколотил Джейми. Ветви он выбрал самые ровные, тщательно их обстругал, заострил концы. На крестовине сделал выемки, а узел завязал со старанием моряка.

– Может, па решил основать свою собственную религию? – Брианна тоже узнала руку мастера.

Из-за угла вдруг вылетела миссис Баг. При виде нас она застыла, разинув рот. Я невольно съежилась, ожидая очередной отповеди, и Брианна сдержанно хихикнула.

– А, вот вы где, мэм! Я только что сказала Лиззи, какой стыд, какой ужасный позор, что эти отродья перерыли весь дом, разбросав повсюду свои объедки, – даже в кабинете хозяйки, а Лиззи говорит мне…

– Что? В моем медицинском кабинете?! Как?! Что они сделали?

Забыв про крест, я поспешила к дому. Миссис Баг бежала за мной по пятам, непрерывно тараторя.

– Я поймала там двух чертенышей, которые играли в крикет с вашими бутылочками и яблоками, и, уж будьте уверены, хорошенько надрала им уши. Будут теперь знать, как переводить хорошую пищу, та аж вся сгнила и…

– Мой хлеб!

Я рванула в коридор и распахнула дверь операционной, чтобы увидеть, как все внутри сияет чистотой – включая столешницу, на которой еще утром лежали последние образцы для выведения пенициллина. Теперь та была совершенно пустой, дубовую поверхность отдраили до царапин.

– Такая гадость была! – возмущалась за моей спиной миссис Баг. Миниатюрная шотландка чопорно поджимала губы. – Повсюду плесень, все аж синее, и…

Я сделала глубокий вдох и стиснула кулаки, чтобы ненароком ее не придушить.

– Миссис Баг… – начала я, еле сдерживая крик, – я очень ценю вашу помощь, но не могли бы вы…

Распахнувшаяся входная дверь шарахнула по стене рядом со мной.

– Старая карга! Как ты посмела тронуть моих детей!

Повернув голову, я нос к носу столкнулась с миссис Чишолм, красной от ярости. Она наперевес держала метлу, а за ее юбку цеплялись два детеныша с перемазанными от слез мордашками. Меня она и вовсе не заметила, глядя лишь на миссис Баг, ощетинившуюся, точно ежик.

– Ты и твои драгоценные детки! – возмущенно выпалила миссис Баг. – Раз уж произвела их на свет, надо и воспитать должным образом, а не бросать на произвол судьбы, а то носятся от чердака до подвала, как стая диких обезьян, и хватают своими липкими ручонками все, что не приколочено!

– Ну, ну, миссис Баг, вряд ли они хотели… – вмешалась я, но мой голос потонул в воплях троих Чишолмов, причем старшая орала громче всех.

– Да кто ты такая, чтобы называть моих деток ворами, старая nettercap![33]

Выставив перед собой метлу, несправедливо обвиненная мать двинулась вперед. Я быстро влезла между ними.

– Миссис Чишолм, – примиряюще подняла я руку, – Маргарет, честное слово, я уверена, что…

– Как ты меня назвала? – Миссис Баг дрожжевым тестом раздувалась на глазах. – Меня – богобоязненную женщину и ревностную христианку? И ты смеешь разговаривать так с теми, кто старше и лучше тебя и твоего проклятого племени, которое в лохмотьях шлялось по горам, не имея за душой даже ночного горшка?!

– Миссис Баг! – завопила я, оборачиваясь уже к ней. – Нельзя…

Миссис Чишолм до ответа не снизошла, просто взмахнула метлой и ринулась на противника. Я перехватила другой конец метлы, и Маргарет, не в силах оттолкнуть меня в сторону, просто принялась истошно тыкать палкой поверх моего плеча.

Миссис Баг, чувствуя себя в безопасности, скакала за моей спиной, точно шарик от пинг-понга.

– Голодранцы! – кричала она, надрывая легкие. – Попрошайки! Цыгане!

– Миссис Чишолм! Миссис Баг! – умоляла я, но меня никто не слушал.

– Kittock! Mislearnit pilsh![34] – ревела миссис Чишолм, безумно размахивая метлой. Дети плакали на два голоса. Так продолжалось бы еще долго, только Маргарет – женщина весьма грузная – вдруг наступила мне на ногу.

У меня лопнуло терпение. Увидев, как я сверкнула глазами, миссис Чишолм выронила метлу и попятилась.

– Ха! Распутная дура! Ты и твои…

Пронзительные вопли миссис Баг за моей спиной вдруг затихли, я обернулась и увидела, как Брианна, должно быть, обежавшая вокруг дома и зашедшая через кухню, зажимает ей рот и приподнимает над полом, а та, выкатив глаза, истошно колотит ногами. Бри подмигнула мне и попятилась, унося свою пленницу.

Я повернулась к миссис Чишолм, намеренная с ней разобраться, – но та, взмахнув серыми юбками, уже исчезала за углом вместе со своим потомством. Метла валялась у моих ног. Я подняла ее, зашла в кабинет и закрыла за собой дверь.

Зажмурив глаза, ухватилась руками за пустой стол. Ужасно хотелось ударить кого-нибудь – и я замолотила кулаками по столешнице.

Какого черта со мной творится? Да, вмешательство миссис Баг вывело меня из себя, но не настолько же… А миссис Чишолм со своим выводком рано или поздно уйдет из моего дома… Надеюсь.

Сердце стучало уже медленнее, но колючки раздражения крапивницей еще щипали кожу. Чтобы успокоиться, я заглянула в шкаф – только бы любопытные руки не дотянулись до его содержимого.

Нет, там все было в порядке. Бутылочки, отполированные до блеска – солнечный свет играл на синих и зеленых боках, – стояли на месте, обратив ко мне аккуратно подписанные этикетки. С пучков сушеных трав смахнули пыль, но развесили каждую на свой гвоздик.

Вид лекарств меня утешил. Я прикоснулась к баночке с мазью против вшей, чувствуя себя скупцом, лелеющим свои сокровища.

Спиртовая лампа, пузырьки с лекарствами, микроскоп, большая пила для ампутации, баночка с нитками для швов, мешочек с паутиной – все выстроилось по полкам, точно разношерстные новобранцы перед сержантом. Пусть миссис Баг и позволяла себе слишком много, зато хозяйкой она была отличной.

Единственное, что не тронули в кабинете, – кожаный мешочек, который дала мне Найавенна, шаман тускарора, теперь в одиночестве лежавший в уголке. Интересно, почему миссис Баг не переложила его к остальным вещам? Я ведь никогда не говорила ей, откуда он, хотя понятно, что вещицу сделали индейцы – из узелка торчали перья дятла и ворона. Прожив в колониях меньше года, миссис Баг относилась к индейцам с излишней подозрительностью.