называли, вторя анархистам, эти грабежи и разбои «аграрным движением» и находили для него, если не оправдания, то большие смягчающие обстоятельства.

Все эти преступления перед Престолом и страною закончились, увенчались неслыханным позором грубых бесчинств анархической Думы[93], в которую, продавшие за 30 сребренников и родину и веру, и стыд, миллионы Русского народа послали почти исключительно врагов правительства и всякого порядка.

Величайшим из всех преступлений было то, что, грубо ошибившись во всех своих расчетах, правительство так долго терпело организованную пропаганду ненависти и раздора, грабежей и насилий, презрения к законам и всем социальным авторитетам, одним словом, пропаганду худшего социализма и анархии. Зло, причиненное стране этим попустительством, неисчислимо и гораздо труднее поправимо, чем это, кажется, сознает кабинет г. Столыпина. Народ, доказавший полное отсутствие в себе всяких нравственных устоев, в конец развращен этою пропагандою, твердо уверовал в свое право на даровую землю и в то, что именно злые силы страны его истинные друзья, от которых одних он может ожидать всяких благ.

Вот исключительно неблагоприятные обстоятельства, при которых г. Столыпин принял на себя бремя и ответственность власти.

Путем разумной репрессии ему удалось водворить сравнительный порядок на место адского хаоса, в который до него страна была погружена. Ему необходимо заручиться сознательным доверием добрых сил страны, сплотить их и опереться на них во благо стране, направив жизнь по пути мирного прогресса к прочному мирному благоденствию России.

Совершенно недостаточно для этого личного доверия, им внушаемого, надо заслужить доверие и к своей программе, убеждение в том, что он разумными путями ведет Россию к определенной цели. Для этого необходимо совершенно отказаться от всяких колебаний, от всяких заигрываний с врагами общественного порядка и всякого предательства по отношению к добрым силам. Необходимо стать твердо на дорогу, прямо противоположную той, которая покрыла нашу Родину неслыханным позором, дороги заигрывания со злом и предательства добра.

Прежде всего надо перестать быть софистами, перестать считать добро и зло чем-то неопределенным и относительным. Христианская Россия имеет совершенно определенное мерило добра и зла, пока она не объявила себя страною языческой. Она обязана знать и признавать, что верховное добро, соответствующее верховному завету христианского Откровения – разумная любовь к ближним при свете любви к Богу всем разумением и что любовь к Богу всем разумением требует признавать за добро: именно любовь, кротость, смирение, терпение, великодушие, бескорыстие, самоотвержение, трудолюбие. Та же любовь к Богу всем разумением требует признавать без всяких колебаний и лукавых мудрствований за зло – злобу, гордость, зависть, мстительность, ложь, коварство, корыстолюбие, себялюбие и наглость. Сообразно с этим не может быть и малейшего сомнения в том, кто представители добра и зла, кто в стране силы добрые и кто силы злые. Пора русским министрам доказать стране, что они эту азбуку веры знают и при свете ее, не только понимают совершенно определенно, с кем имеют дело, но и то, как разумно к тем и другим относиться, чтобы не нагромождать долее ошибки на ошибки в ответственном деле управления страной. Всякое промедление в этом деле может привести к новым неисчислимым бедствиям. Необходимо тотчас твердо стать на эту единственно спасительную дорогу совершенно определенного отношения власти к добру и злу, к добрым и злым силам. Власть обязана громко исповедовать добро и порицать зло, без чего она не заручится сознательным доверием добрых сил. Власть обязана честно оказывать всякое содействие добрым силам страны и с разумной твердостью и неуклонной последовательностью силою подавлять всякие проявления зла, без чего она не может ни оградить свободу добра и добрых, ни, опираясь на добрые силы, неуклонно вести страну по пути мирного прогресса и обеспечить за нею мирное благоденствие.

Горе России в том, что ее государственные основы никогда разумно в практике жизни осуществлены не были. Умоляю Ваше Величество благоволить ознакомиться с тем, что моя любовь к России при свете любви к Богу всем разумением дала мне понять в этом вопросе первостепенной государственной важности, прочтя мою брошюру: «Вставай страна моя родная!»[94].

Россия во все времена была только по имени православной и народ ее, понимая слово народ в самом широком смысле, получив крещение водное, остался с умом и сердцем некрещеным, что и привело его к тому, что он, после тысячи лет номинального христианства, явно предпочитает Варраву Христу и с легким сердцем меняет печать дара Духа Святого на печать сатаны, которая, как клеймо отвержения, горит на умах, на сердцах и на укладе жизни.

Россия во все времена была только по имени «Божией милостью самодержавною», не сознает более Царя верховным ревнителем правды Божией, не понимает цены конституции правды Божией и готова променять ее на народоправство и передать власть в руки беспринципного и безответственного, случайного большинства грешного человечества.

Россия никогда не сознавала святыню своего самобытного национального «слова» и «дела», а теперь все народы земли превзошла полным отсутствием любви к Родине и чувства национального достоинства.

Говоря «Россия», я говорю о большинстве во всех классах современного Русского общества: духовенства, дворянства, бюрократии, интеллигенции, средних и низших классов. Есть и доброе меньшинство. Оно и есть та Россия, которая верна себе и своей святыне, те добрые силы, которые теперь разрознены, подавлены торжествующим злом, которых сплотить, поддержать и организовать надо, чтобы на них же потом опереться во благо страны.

Кабинет г. Столыпина далеко не все делает, что нужно в этом направлении. Нельзя, ни под каким предлогом оставлять невыясненным вопрос о том, под каким режимом живет страна: «Божией милостью самодержавным» или конституционным в обще-принятом смысле. Самодержавие законом не отменено, учреждение Думы нисколько принципу самодержавия не противоречит, а напротив, осуществляет правду самодержавия, установляя тесное единение между царем и народом и высвобождая Монарха из под опеки бюрократической олигархии. Если Русское правительство именно так понимает дело, в чем совершенно единомысленными с ним окажутся все, умом и сердцем верные идеальным основам Русской государственности, оно обязано громко сказать это, вывести из ложного положения все монархические и патриотические партии и громко признать их правоту, выяснив и им, что нужно для полного единомыслия между ними и правительством.

Нельзя ни под каким предлогом оставлять в силе избирательный закон, давший возможность проникнуть в Думу злым силам в таком подавляющем большинстве, что добрые силы совсем остались без представительства. Необходимо новым избирательным законом гарантировать перевес в Думе представителей порядка и законности, людей, преданных Престолу, любящих Родину, способных содействовать Вашему Величеству поставить Россию на путь мирного прогресса, объединить все классы Русского общества в дружной совместной деятельности во