через 10 дней хранилища и установки обогащения воды были взорваны. Группа отошла без потерь, несмотря на предпринятые немцами беспрецедентные меры по ее поиску и захвату. Они полагали, что англичане высадили отряд численностью в 800 человек, и поэтому выделили на прочесывание района 10 тысяч солдат, однако диверсанты сумели на лыжах перейти норвежско-шведскую границу и были там ненадолго интернированы, а затем возвращены в Шотландию.

На этом борьба за тяжелую воду не закончилась. 8 июля 1943 года источники “Милор-га” сообщили, что к середине августа ожидается успешное окончание ремонта заводского оборудования, в связи с чем меры безопасности в Веморке были чрезвычайно ужесточены. Отправку диверсионной группы признали нецелесообразной, и тогда ВВС спланировали воздушную операцию. 16 декабря 460 тяжелых бомбардировщиков совершили рейд на Осло и Ставангер, под прикрытием которого отдельная группа самолетов атаковала Веморк. Несогласованность в действиях американских и английских экипажей привела к тому, что первые прибыли к цели на 18 минут раньше и ушли на круг, тем временем немцы успели поставить дымовую завесу и закрыть объект от наблюдения с воздуха. В результате бомбовый удар пришелся по заводу синтетического аммиака и повлек абсолютно бессмысленную гибель 22 норвежцев, зато электролизно-водородный завод остался неповрежденным. Эмигрантское правительство заявило энергичный протест. Немцев весьма тревожила напряженная обстановка вокруг объекта, поэтому к 20 февраля 1944 года они полностью закончили демонтаж оборудования и отправили запасы тяжелой воды в рейх. Агенты СОЕ выяснили это обстоятельство, но из-за слишком сильной охраны железнодорожного состава не смогли осуществить диверсию на суше, и тогда британцы взорвали и утопили паром, перевозивший вагоны. Вместе с тяжелой водой на дно отправились 26 гражданских норвежцев, и на этом история окончательно завершилась.

Роль групп специального назначения в освобождении Норвегии являлась весьма скромной. После проведения советскими войсками Петсамо-Киркенесской наступательной операции часть севера Скандинавии была освобождена, но на остальной части Норвегии к концу войны на территории страны находилось приблизительно 365 тысяч солдат и офицеров вермахта, представлявших вполне серьезную боевую силу. Разведывательные службы Британии и США пытались побудить их к капитуляции, что в конечном итоге и удалось, однако роль спецслужб в этом процессе, по всей видимости, была совершенно ничтожной. Деморализованные части вермахта сдались без сопротивления, и освобождение севера Европы обошлось без значительных жертв. Очистка же датской территории от оккупационных войск вообще прошла практически без участия разведывательных органов.

* * *

Дания была захвачена вермахтом абсолютно спокойно. Западные союзники узнали о предстоящих событиях еще 1 апреля, когда начальник центрального отдела абвера Ганс Остер сообщил об этом голландскому военному атташе в Берлине полковнику Сасу. Тот срочно проинформировал свое правительство, однако из-за ошибочности двух предыдущих предупреждений ему не поверили, и вторжение оказалось внезапным. Немцы застали Данию врасплох, что позволило провести оккупацию практически бескровно, погибли лишь 36 датчан и 20 солдат вермахта. Захват страны вновь был в немалой степени обеспечен действиями диверсантов абвера, действовавших по плану “Сансуси”. В ночь с 8 на 9 апреля 1940 года группа из пята человек во главе с майором Клюге подошла к побережью на рыбачьей лодке и перерезала соединявший Гессер и Нюкебинг телефонный кабель. Тогда же подразделение батальона особого назначения абвера “Бранденбург” захватило вокзал Тинглев, а проникшие на территорию страны из Шлезвиг-Гольштейна группы диверсантов взяли под контроль все стратегические автомобильные и железнодорожные мосты. Переодетые в штатское бойцы “Бранденбурга” овладели портом и железнодорожным узлом Мидльфарт, через который проходила магистраль, соединявшая Зеландию с островами Фюнен и Зееланд. Достичь столь впечатляющих результатов позволило тщательное планирование операций, осуществленное созданным в марте — апреле 1940 года штабом для руководства специальными операциями абвера в Норвегии. 20 апреля в Осло прибыл так называемый северный взвод “Бранденбурга”, укомплектованный говорившими по-польски уроженцами Верхней Силезии, а также немцами из Судет, Южного Тироля и Палестины, владевшими английским языком. Первые из них предназначались для операций против польских частей, остальные — против британских, при этом общая численность взвода равнялась средней общевойсковой роте.

Правительство призвало население к спокойствию и повиновению и отдало приказ армии не оказывать захватчикам сопротивления. Следует отметить, что Дания была единственным из оккупированных рейхом государств, не сформировавших правительство в эмиграции. Столь лояльное отношение принесло свои плоды в виде значительных послаблений оккупационного режима. Немцы не препятствовали работе органов датской государственной власти, военного командования и местного самоуправления, в Копенгагене легально существовал риксдаг (парламент), а среди официально разрешенных партий до августа 1941 года была коммунистическая. В ноябре того же года Дания присоединилась к Антикоминтернов-скому пакту. Берлинское руководство объявило страну “образцовым протекторатом”. В нем официально существовала военная разведка (секция Е), руководителем которой летом 1940 года являлся полковник Е. Нордентофт, а его заместителями — майор X. Лундинг и капитан В. Гит. В марте 1943 года немцы даже разрешили проведение выборов в парламент.

Несмотря на общую спокойную обстановку в Дании, движение Сопротивления в ней существовало и направлялось соответствующей секцией СОЕ во главе с капитаном 2-го ранга Холлингвортом. В марте 1941 года в Стокгольм для руководства совместной резидентурой обеих британских спецслужб, ведавшей также и Данией, прибыл бывший пресс-атташе в Копенгагене Рональд Торнбулл (“4351”). Первыми агентами СОЕ стали доктор Карл Брун и радист Могенс Хаммер, в декабре 1941 года направленные в Данию для создания партизанских и подпольных групп. При приземлении с парашютом Брун разбился вместе с передатчиком, впоследствии его тело обнаружили немцы. Радист оставался без связи до апреля следующего года, пока корреспондент “Берлингске Тиденде” в Стокгольме Эббе Мунк (“4352”) не снабдил его полученной от Торнбулла новой радиостанцией. Передатчик оказался настолько слабым, что практически исключал возможность установления связи с Лондоном, и эта проблема казалась неразрешимой до тех пор, пока датский инженер Дуус Хансен не собрал для Хаммера в своей копенгагенской лаборатории самодельную и более мощную станцию.

Очередной опыт агентурной заброски в Данию также повлек трагические последствия. В июне 1941 года трое молодых датчан собрались перелететь в Лондон на легкомоторном самолете, однако тот поднимал лишь пилота и одного пассажира, которыми стали Снеум и Петерсен. Третий член группы Ротболл позднее сумел покинуть страну морским путем. Снеум и Петерсен попали к офицерам МИ-6 и доставили им весьма ценный кинофильм о системе радарного контроля за побережьем. СИС направила их обратно, и двое датчан некоторое время успешно снабжали Лондон информацией о работе германской полиции безопасности, получаемой ими от служившего в местной полиции приятеля. В апреле 1942 года Ротболла также сбросили на парашюте в Данию, но уже по линии СОЕ для руководства группой из семи имевшихся к этому времени