Андре жадно вглядывался в него, пытаясь понять: он снова под воздействием Пресветлого или нет? Никаких монахов рядом с ним нет, но это ни о чем не говорит! Святоши не всегда щеголяют в рясах, а вон того, с постной рожей, Андре раньше рядом с Себастьеном не видел.

Он понял, что зря ослабил бдительность, только когда принц направился прямиком к нему. Придворные расступались, и Андре тоже отступил с пути наследника, поклонился… Ну, иди же мимо. Я твой верный слуга, твой тайный агент, очень тайный, самый тайный, иди же мимо! Не выдавай своего благоволения, дери тебя все демоны Преисподней!

Принц в самом деле прошел мимо в этакой благородно-рассеянной задумчивости и остановился чуть поодаль, побеседовать с герцогом Конте. А придворным милостиво махнул рукой, мол, церемонии окончены, веселитесь!

Андре облегченно вздохнул и уже собрался снова идти на поиски своей вдовы, она же невеста, как из толпы вышагнул какой-то виконтишка, имени которого Андре не считал нужным запоминать, и остановился, положив руку на эфес. Задиристый петух, чтоб его ощипали!

– Вам здесь не место, мсье. – Голос виконтишки еще не доломался и оттого звучал резко и смешно.

– Идите своей дорогой, – хмуро отозвался Андре и зверски оскалился.

Виконтишка вздрогнул, но не отступил. Только кинул полный обожания взгляд на своего патрона, принца Себастьена. Пока – без взаимности.

– Вы – самозванец, а никакой не сэр Вульф, – продолжил юнец.

Андре чуть не взвыл. Как же не вовремя! Да еще с такими серьезными обвинениями! Толпа придворных, разумеется, тут же их окружила, с жадным любопытством предвкушая развитие скандала.

– Весьма странные у вас идеи, юноша. Обратитесь с ними к лейб-медикам, – презрительно бросил Андре, прикидывая: придется драться или удастся отбрехаться? И что ему, идиоту желторотому, вообще понадобилось?

– Я вас узнал, хоть вы и трусливо прячетесь под маской! Как вы посмели явиться в ней на императорский прием? Вы – предатель и самозванец, ваше место – на виселице.

Андре проклял все на свете, но не перестал насмешливо кривить губы. Ситуация отвратительная, толпа уже перешептывается, и принц Себастьен обернулся, смотрит… ага, с гневом смотрит на своего клеврета, и тот – увял, не понимает, отчего патрон недоволен, он же старался его развлечь, унизить Черного Волка, правую руку младшего принца!

Придворные игрища, merde!

– Вы несете чушь, виконт, – поморщился Андре. – Вы пьяны, пойдите прочь.

Тут бы юнцу верно истолковать нахмуренные брови принца Себастьена, извиниться и сбежать, но нет. Петушок распетушился вконец, продолжил наскакивать, а за ним подхватили и прочие – либо недостаточно чувствительные к настроению принца, либо слишком ненавидящие выскочку.

– Снимите маску! Докажите, что вы – благородный шевалье! Позовите гвардейцев! Это нарушение уложения! Маску долой!

Проклятье, проклятье! Они же заставят его снять маску, теперь даже Морис не успокоит разошедшуюся толпу! И его тут же узнают, а дальше – новая анафема и костер… Что же делать?!

«Снимать маску, – внезапно отозвался Шарлемань. – Спокойно. Без спешки, но с максимумом презрения. Они не увидят лишнего».

«Опять твои штучки, как с клятвой?» – Андре не смог скрыть облегчения и надежды.

«Не совсем они, но близко. Просто помни, что ты – не Андрей Волков, а барон Грасси. Снимай, не дожидайся, пока ее сдерут силой».

– Замолчите уже, господа, – велел Андре, наплевав на титулы и последствия. – Требование ваше абсурдно, но раз уж…

«…Вам так любопытно взглянуть на мой шрам…»

– …взглянуть на шрам, будь по-вашему. Только попрошу дам отвернуться.

Толпа замолкла в ожидании. Никто, разумеется, не отвернулся. Некоторые дамы лишь прикрылись веерами и устремили на него горящие любопытством глаза.

– Что тут происходит, господа? – Морис буквально растолкал потерявшую разум толпу. – Мой друг показывает фокусы?

– Сир, господа всего лишь желают немного пощекотать нервы.

– Мой друг – не дрессированный медведь, чтобы развлекать вас. Что? Вы что-то сказали, виконт?

О светлые небеса, да виконт – самоубийца. Вякать, когда Морис хмурится!

Тем не менее, он вякнул что-то о нарушении уложения, самозванце и подлом обмане их высочества. Толпа снова заволновалась в жажде кровавого зрелища: если не удастся растерзать Черного Волка, то хоть идиота-виконтишку. Но лучше – всех, всех!

– Сир, – Андре чуть поклонился Морису, – вы сомневаетесь во мне?

Морис не успел ответить, как раздался другой властный голос.

– А я бы хотел увидеть ваше лицо, шевалье Черный Волк. – Толпа пропустила герцога Конте. – Вы же не возражаете, ваше прекрасное высочество?

Поединок взглядов длился мгновение, другое – и Андре с удивлением понял, что Морис сумеет отстоять его инкогнито. Поссорится насмерть с одним из своих сторонников, но друга на костер не отдаст.

– Сир, это такая мелочь, право, – словно в ледяную воду головой бросился Андре. – Всего лишь шрам. Дамам любопытно.

– Ах, дамам любопытно… – протянул Морис, переводя взгляд на Андре.

В этом взгляде явственно читалось: ты с ума сошел, идиот!

– Если вы позволите, сир, – и Андре потянулся к завязкам.

Ему было страшно, как будто под ним уже разложили хворост, а он сам сейчас подносит факел для собственного сожжения. Но раз Шарлемань обещал, что все получится – значит получится. Он доверяет учителю. Тем более если его сожгут, то и Шарлеманя вместе с ним.

Разочарованный и одновременно восторженный вздох пронесся по толпе, стоило маске упасть. Но ни одного вопля «это же князь Волков» не прозвучало. Зато несколько острых взглядов пронизали его насквозь, словно на шпаги насадили. Особенно острым и задумчивым был взгляд герцога Конте – который явно рассчитывал увидеть что-то иное. Не шрам.

Андре насмешливо улыбнулся и оглядел пялящихся на него дам и красного, ошалелого виконтишку. С герцогом он постарался не встречаться взглядом, на всякий случай.

«Так кого же они увидели, Шарлемань?»

«Меня, Андре, разумеется, меня. Личину на тебе они распознали бы вмиг, ты сам знаешь, Конте – менталист».

«Что ж, ты – красавчик, Шарлемань».

– Так кого же вы ожидали увидеть, юноша? – не постеснялся он добить беднягу.

Но юноша моргал, шевелил губами и не мог выдавить ни звука. До него дошло, что шалость не удалась, и последствия… О, ни один из принцев не страдал всепрощением. Так что с карьерой при дворе виконтишка уже расстался.

– Твой шрам слишком впечатляющ. – Морис положил руку на плечо Андре. – Хватит смущать дам.

– Действительно, сир. – Андре послушно нацепил маску обратно. – Простите, я не смог удержаться. Чего только не сделаешь ради прекрасных глаз!