— Ничего, ему хватит, — сама себе сказала Марина, просачиваясь как бы невзначай между поварами и официантами, чтобы не привлекать к себе пристального внимания. Она шутила с кем-то, команды какие-то ещё успевала отдавать, словом, вела себя, как обычно.

Артур поставил свой заказ на поднос, и «Перепелиное гнездо» в том числе, и понес в зал. Снова притаившись в баре, Марина наблюдала за ним. В её кабинете была установлена камера наблюдения, но наблюдать из бара ей всегда нравилось больше.

«Ешь, сволочь!» — в отчаянии думала она, видя, как Хан пускается в разговоры, смеется, размахивает в воздухе вилкой, но салат свой так и не трогает. Вот он снялся с места и направился к бару.

Марина как можно незаметнее постаралась испариться. Она закрылась у себя в кабинете и не спускала глаз с черно-белого экрана камеры. Столик, за которым сидел Хан, было видно очень плохо. Марина только заметила, как он прошел от барной стойки и направился к своему месту.

«Ну вот и все, — пыталась она успокоить саму себя. — Сейчас съест — и порядок. Съест, куда он денется».

В ресторане было все как обычно. Многие столики не заняты, публика очень разноперая, время девятый час вечера. Вот Марина увидела свою сестру с подносом, улыбнулась про себя, предвкушая, как обрадует она сегодня Карину, удивит и заставит завтра поехать с ней и посмотреть «Серебряное копытце»… Но тут вдруг беготня какая-то на экране началась, Марина услышала выстрелы и кинулась в зал.

А там уже поднялась паника. Кто-то из посетителей опустился под столы, кто-то заметался в проходе, стрельба перекочевала уже на улицу. Завыли сигнализации нескольких машин одновременно, с громким звоном обрушилось большое стекло витрины.

Марина тоже бросилась на улицу. Охранник попытался не выпускать её, но Марина вырвалась из его рук.

Один человек стрелял в другого, и тот, убегая, отстреливался, резко оборачиваясь и держа пистолет в вытянутой руке. Вот он промахнулся, и снова заголосила очередная раненая машина. Дело могло кончиться очень плохо.

— Вызывать милицию? — крикнула Марине Наташа Орехова, которую охранники тоже не выпускали на улицу и старались оттеснить к стене. — ещё не вызвали? Скорее!

Только взрыва, трупов и пожара Марине сейчас не хватало. Но стрелки бежали по улице дальше. И уже слышалась сирена первой милицейской машины.

Хан одним из первых понял, что дело может кончиться плохо, едва только первый из двух парней, повздоривших где-то за отдаленным столиком, выхватил пистолет и выстрелил. И не успели оба врага выскочить в холл, а затем на улицу, как раздался звук сигнализации именно его, Хана, машины. Не раздумывая ни секунды, Хан и Сережа вслед за ним выбрались из-за стола и помчались на улицу.

— Уезжаем, машина цела, стекла только пробило! — крикнул Хан, бесстрашно забираясь в машину, в то время как ещё вовсю стреляли. — Сейчас менты наедут, долго придется тут торчать!

Им удалось благополучно уехать до прибытия милиции, и что там было дальше, Хана не интересовало. А пальто и кое-какие оставленные вещи он мог спокойно забрать у Марины в другой, более спокойный день.

То, что у его подруги и партнера по бизнесу Марины в ресторане возникли проблемы, его крайне мало заботило. Это ведь был теперь её ресторан, сама пусть и выпутывается.

— До поздней ночи Марина бегала туда-сюда, давала показания, считала убытки, успокаивала людей. После стрельбы оказались даже пострадавшие двое были ранены. Нападавшего задела пуля и сильно порезало осколками толстого стекла. И его, и двух невинно пострадавших забрала «скорая помощь». Милиция в «Генерале Топтыгине» долго околачивалась, Марина распорядилась даже поужинать им собрать.

— Ресторан на сегодня пришлось немедленно закрыть. Тех посетителей, которые не убежали сразу, кое-как рассчитали, в основном в их пользу некогда было. Весь женский персонал, за исключением менеджера Ореховой и кассирши, Марина распорядилась отправить домой.

— Официанты собирали посуду, охранники вытаскивали осколки и до поздней ночи отгоняли желающих поглазеть на разбитую витрину и, возможно, поживиться.

— Марина увидела, как Карина, уже одетая, пытается пробраться к ней, подошла сама, попрощалась. Но ни о каком сюрпризе говорить не стала. Сейчас было не до этого.

— Не волнуйся, Мариночка, все будет хорошо, — попробовала успокоить её Карина. — Ты, главное, себя береги, не нервничай, ладно?

— Да ничего, Карин, — махнула рукой Марина, — вроде как небольшие убытки. И с милицией все нормально будет. Ты иди сейчас отсюда, иди. А завтра мы с тобой кое о чем поговорим. Теперь уже никаких авантюр, одни сплошные радости.

— Наконец-то! — улыбнулась Карина и обняла сестру. — Как я люблю, Марина, когда ты так говоришь!

— Ну, давай, малыш, беги. Передавай привет Валере и Олежке. Я заеду к вам на днях. Ты не работаешь ведь завтра?

— Нет.

— Вот и хорошо. Отдыхай и не волнуйся! — Марина подтолкнула сестру к выходу, тем более что к Марине уже снова двигался милиционер.

— На производстве осталось много заказов, приготовить до конца которые так и не успели.

— Что делать с ними? — взмахнув руками над плитой, спросил повар Дима.

— Поскольку управляющий Федор Федорович уже давно был дома, Наташа Орехова оказалась за главного.

— Давайте в морозилку то, что только начали, мясо и рыбу так точно обратно, — распорядилась она, — салаты, что ещё не собрали, тоже разложите — ну, огурцы к огурцам, и в холодильник. А что уже поздно трогать — берите домой, куда ж его девать. Только попробуйте посчитать, что от заказов осталось. Спишем все это.

— На кухне быстро свернулись. Валентина Павловна с удовольствием потащила домой порцию бараньих мозгов, пару салатиков себе с тарелок собрала. Дима, которого тоже отпустили, умчался на радостях просто так, налегке, посудомойка, которой пришлось долго ещё копаться, перемывая по Наташиному требованию всю посуду, что была грязной, тоже набрала себе целую сумку.

— Карине досталось свиное филе с моченой брусникой, его она сразу себе отложила. А ещё ей очень понравилось то, что наконец-то она сможет принести Олежке домой красивую корзиночку с мясом, икрой и яичками — салат «Перепелиное гнездо». Давно его Карина себе присмотрела, и сегодня вот он оказался на мойке практически целеньким, одного яичка там только и не хватало, и все.

— Валентина Павловна, которая помогала Карине аккуратно упаковать «Перепелиное гнездо» в фольгу, улыбаясь, спросила:

— Сынку понесешь?

— Ему, — ответила Карина. — Красивый салат, он мне нравится. Не ест мой Олежка ничего, просто беда, и в саду на него жалуются. Может, увидит такую красоту и не откажется, покушает.

— Беда с современными детьми, — вздохнула Валентина Павловна. — Мои обормоты все подряд ели. Я, молодая, в заводской столовке начинала, там мало что домой взять можно было. А мои молотили, что принесу, за милую душу. Ну, неси, неси мальчику…