подняться от неведомого яда. На огромную спину чудовищу вскочил Космач, и Беленир, спрыгнув со скакуна, стал сечь ему хребет чудесным мечом.

– Проклятые мрази! – взревел змей. – Огня вам мало? – и он стал сыпать пламенем, но ни искорки не попало в его врагов.

– Маловато будет! – отозвался Всесвятлир.

– Так держи ещё! – рявкнул Идогурн и пустил огнём прямо в витязя. Всесвятлир спрыгнул с коня и увернулся от пламени, но коню пришлось не сладко: его совсем поджарило – одни только косточки остались. Да и витязь приземлился не удачно – ударился головой о камень и отключился. И, кроме того, огнём опалило бороду Деду-Пасечнику.

– А ты что, воронье мясо, спотыкаешься? – усмехнулся змей, увидав, что Космач хромает. – Беду небось чуешь. Так беда – это я!

– Бей под грудь! – заржал конь, не обращая внимания на змеевы слова и топча змия копытами. – Вон туда! – и Космач указал копытом куда надо бить.

Беленир услыхал совет, изловчился и, пока змей тщился схватить его и всюду сыпал огнём, вонзил ему меч по самую рукоять прямо в уязвимое место, где броня была встарь пробита Витагором. Тут же чудовище издало невыразимый писк: то ли рык звериный, то ли свист соловьиный, и деревья качнулись, заскрипели сучья, и корни дубовые треснули. Совладав с болью, чуя скорую смерть, змей схватил Беленира в лапы и захотел разорвать его в клочья. Но Хедор увидел это, припустил коня борзого и скакнул к чудищу на спину. Беленир бросил ему свой меч, князь словил его и трижды ударил по змеиной шее. Голова ящера качнулась и пала: она была отрублена. Беленир взобрался на змеиное тулово, чтобы не свариться в горячем озере, и утёр со лба пот. Князь молодой же поднял голову Идогурна и в порыве радости закричал что было силы:

– Убит! Убит! Мы убили его! – и он бросил поганую главу наземь.

Меж тем кровь ядовитая красными-красными потоками брызнула из глубоких змеевых ран, и ручьями окропила Беленира и Хедора, стоявших на спине змея. Оба витязя и даже их кони побагровели и стали похожи на подземельных бесов. Но скакуны сразу смекнули в чём дело и убежали кувыркаться в снегу – смывать проклятую кровищу.

– Что вы стоите? – заржал Космач. – Смывайте кровь, она ведь ядовитая!

– Быстрее смывайте! – крикнул очнувшийся Всевед. – Пока не поздно!

Воины успели умыть лица, на которые попало, к счастью, немного, но змеиная руда стала прожигать их кольчуги. Витязи скорчились от невыразимой боли. Беленир, едва только сбросил кольчугу, от жжения сильного оступился и полетел прямо в озеро кипятка, в котором возлегало змеево тело. Сердца у всех замерли. В последний миг витязь ухватился за змеиный рог, торчавший из шеи, и повис на нём прямо над горячей водою, смешанной с ядовитой кровью. «Только бы не упасть, – думал он. – Только бы не упасть». Между тем Хедор полез выручать друга и подал ему руку.

– Держи! – воскликнул князь. – Хватайся!

Беленир хотел подать Хедору руку, но тот вдруг вскрикнул. Сзади в него кто-то всадил кинжал. Князь, закатив очи ясные, пал в беспамятстве. И тут Беленир увидел ухмылявшегося карлу.

– Ха, ха, ха! – засмеялся карлик горбатый, поглаживая вымазанную в невесть какой грязи бороду. То был Гаркунец. Уродец подлый вылез из своего заточения в норе, где завалили его витязи, через другой выход и, не смотря на свое ранение, выследил путников. Теперь Беленир не мог помешать ему, ибо висел над озером кипятка, а из Земнородных очнулись лишь Дед-Пасечник и Всевед, но и они с трудом могли ходить.

– Вот мы и снова встретились! – продолжал карлик, покручивая длинный седой ус. – Я ожидал такого, долго ожидал. Где твоя мощь и удаль, Беленир? Ух, как Кощевит будет доволен! И где твоя сила? Ответь! – и карла горбатый принялся бездушно хохотать, сплюнул, выхватил из сапога еще один кинжал и шагнул навстречу витязю: он хотел отрезать ему пальцы, чтобы тот свалился в кипяток. Но тут всё это увидел очнувшийся Всесвятлир и поспешил другу на выручку. Он вскочил на змееву тушу, пробежал по ней от хвоста до самой грудины и, чуть не опрокинувшись в кипяток, со всей силы пнул уродца. Карла взлетел на целую сажень и с визгом канул в горячую воду. Вопя от боли и ужаса, Гаркунец, так и не сумев выбраться, сварился заживо. Всесвятлир тем временем дал Белениру руку и вытащил его на змеиную тушу.

Глава 18. Из грязи в князи

– Мы это сделали! – воскликнул Беленир, не скрывая радости. – Дайте воды! И снимите с Хедора эти проклятые доспехи.

Тут Всесвятлир и подоспевшие деды, опомнившиеся от проклятых чар, подняли Беленира и Хедора и положили их на землю. Затем они сняли с сына Митрапирна доспехи тяжкие и обмыли витязей ключевой водою. Змеева кровь нанесла Хедору сильные ожоги, а Белениру немного обожгла грудь. Им нужна была помощь лекаря, и хорошо, что рядом оказался Всевед – премудрый знахарь. Он смазал тела воинов особой мазью, помогавшей при ожогах, и Белениру немного полегчало, но Хедор так и не пришёл в сознание. Нож, торчавший из его спины, Всевед вытащить не решился. «Очень серьёзная рана! – сказал он. – Видно, уродец горбатый знал, что делает. Не знаю даже, выживет ли наш князь, али же отправится к своим предкам и к гордому отцу». И все с волнением посмотрели на князя молодого, лежавшего без сознания, а Беленир тяжко вздохнул. Казалось, воины и деды ожидали, что Хедор сейчас же или умрёт, или поправиться. Но ни того, ни другого, ясное дело, не произошло.

Зато Беленир скоро почувствовал себя лучше и встал на ноги. Оглядевшись, он заметил, что Космач, на которого пришёлся сильный удар змеева хвоста, остался цел, а с севера по дороге, по какой они сюда добрались, к ним кто-то приближается. То был всадник. Когда он миновал версту, все увидели, что это был Волнозор. Берегин приблизился к дедам и витязям и, утерев пот со лба высокого, промолвил:

– Проклятый конь! Занёс меня невесть в какие края! Еле нашёл вас.

– Часом не встретил Стрезибора и его дружину? – спросил Беленир.

– Видел издалека! – отвечал Волнозор. – Меня конь к западу занёс, так что, едва он пришёл в себя, пришлось возвращаться на дорогу. И, пока я продирался сквозь бруснику да смородину, увидел Стрезибора с его дружиной. Они шли на север. Но за ними по пятам следовала тень. И это ой как нехорошо.

– Кощевит! – чуть ли не вскрикнул Дед-Пасечник. – Как же он набрёл на Стрезибора?

– Легко! – сказал