— Я не знаю, как поступить, — призналась она Нерис.

Вся та энергия, которую раньше Миртл не знала, куда девать, теперь была направлена на помощь мужу. Но даже она не могла справиться со всеми проблемами.

— Может, вам следует переехать? — мягко предложила Нерис. — Что, если вам арендовать бунгало в новом квартале? У вас будет садик, там можно выращивать цветы и даже овощи.

— Доктор советует перевезти его в Дели, но там так жарко!

— Ну а если хотя бы на зиму?

Миртл щелкнула зажигалкой, маленькое пламя отразилось в ее глазах. Она зажгла сигарету и выпустила струю дыма.

— На эту зиму — да. Но что делать потом, не знаю. У нас проблемы с деньгами. Наш дом в Дели на самом деле принадлежит железнодорожной компании, мы не сможем там жить долго. Арчи получает пенсию, но ее не хватит, чтобы содержать два дома. Я не знаю, сколько может стоить старый дом на воде. Да и кто его купит?

Они никогда не говорили об этом, но все понимали, что Кашмир меняется, что их родной дом становится другим, враждебным и непонятным. Индуисты и мусульмане перестали здороваться друг с другом, под покровом ночи вспыхивали драки, а недавно кто-то поджег древний храм на берегу Джелама. Конфликты вспыхивали и в тихих университетских садах, индусы и британские чиновники постепенно уезжали из Кашмира. Профессор Пран, заядлый игрок в крикет, чья команда выиграла рождественский матч, тоже уезжал на юг, ссылаясь на то, что климат севера не подходит дочери и жене. Он говорил, что расставание с Кашмиром разобьет ему сердце. Британская компания тоже быстро распадалась. Движение «Вон из Индии!» быстро набирало обороты, его участники выступили против власти раджи. Нерис вспомнила, что Райнер предупреждал о том, что конфликт будет только разгораться: «Индуисты против мусульман. “Разделяй и властвуй” — вот девиз британских чиновников».

Нерис как могла помогала Миртл ухаживать за Арчи. Миртл было очень тяжело, у нее практически не оставалось времени ни на что другое. МакМинны решили, что останутся жить на озере, пока Миртл не найдет покупателя на старый дом.

Арчи почти все время проводил на веранде с трубкой и газетой. Он утверждал, что абсолютно счастлив в Шринагаре.

— Как дела у Захры? — спросила как-то Миртл у Нерис. — Тебе удается сейчас заботиться о ней?

Нерис вздохнула:

— Не переживай, с Захрой все в порядке. Она счастлива.

В деревне Фейсал полностью растворился в веселом племени местной детворы. Он играл со всеми в тени огромного дерева и бегал с мальчишками пасти овец. Он был таким же грязным, веселым и озорным, как и остальные дети, а вот Фарида держалась обособленно.

Весной Эван решил, что пора вернуться в Шринагар. Ему в помощь должен был приехать молодой священник, которого следовало где-то устроить. А еще Эван хотел больше общаться с людьми за пределами Канихамы. Нерис проводила много времени в деревне и помогала Миртл ухаживать за Арчи. Уезжая из деревни, она просила женщин присмотреть за девочкой и оставляла им немного денег. Она не беспокоилась о Захре, поскольку Фарида была верным ее стражем. После возвращения Арчи стало ясно, что Миртл будет все свое время посвящать уходу за ним. Ввиду этих обстоятельств Нерис попыталась поговорить с Эваном о перспективе усыновления ребенка. Она старалась говорить с печалью в голосе, чтобы разжалобить мужа, но Эван лишь с любопытством посмотрел на нее:

— Какого ребенка?

— Захру, например.

— А кто это? Тут так много детей, о которых мы должны заботиться, и Господь призывает взять под опеку их всех, а не выбирать кого-то одного. И если у нас нет родного дитя, значит, следует принять Его волю.

Он говорил строгим тоном, и Нерис не стала возражать. Фарида по-прежнему носила девочку за спиной, ночью она и Захра спали в одной кроватке, укрывшись одним одеялом. Фарида сначала кормила Захру и только потом ела сама. Если девочки возраста Фариды звали ее поиграть, она отказывалась и оставалась сидеть с ребенком. Она всегда куталась в шаль так, что не было видно ни волос, ни рта, но ее темные глаза настороженно сверкали между краями пашмины. Улыбалась она, только когда Захра делала что-нибудь новое и забавное. Захра словно лишила Фариду детства, и Нерис ничего не могла с этим поделать. Она наблюдала за детьми со смешанным чувством удовольствия и печали.

В Шринагаре Нерис удалось организовать классную комнату на первом этаже дома, в котором они с Эваном поселились. Недавно к ним приехал помощник Эвана — нескладный молодой человек по имени Ианто Джонс. Он носил очки с толстыми стеклами, у него смешно дергался кадык, когда он разговаривал. Вместе с Эваном они ездили на велосипедах по деревням, окружавшим Шринагар, часто бывали в Канихаме. Нерис пришлось долго отчищать половицы в классе и раскладывать крысиный яд, но со временем комната приобрела жилой вид, и дети начали с удовольствием приходить к ней на занятия. Как и в Лехе, они играли, пели песни, а потом она кормила их. На обед она готовила простую еду. Количество детей постоянно увеличивалось. Как только они обустроили дом и гостиная приняла подобающий вид, Нерис спросила Эвана, можно ли забрать двух сироток из Канихамы и оставить их у себя на некоторое время.

— Снова эти девочки из деревни? Зачем они тебе? — нахмурился Эван. — Разве мы мало для них сделали?

— Я скучаю по ним, — ответила Нерис.

Прошел уже год с момента приезда Эвана, но Нерис так и не забеременела. Теперь Эван внимательнее относился к жене, поэтому взял ее за руку и посмотрел с нежностью и сочувствием.

— Хорошо, дорогая. Если тебе так хочется, пусть приедут в гости.

Фариде очень понравилась поездка на грузовике и в автобусе. Она ехала в город и вела себя как настоящая взрослая женщина, чинно сидела на сиденье и куталась в шаль. Захра уже ходила, но Фарида предпочитала не спускать ее с рук. Когда малышку ставили на землю, она немедленно начинала исследовать окружающее пространство, пухлые ручки хватали все, до чего она могла дотянуться. Глазки ее сияли, как два темных нефрита, в темно-каштановых локонах блестели прядки светлых, золотистых волос.

— Какой необычный ребенок! — заметил Эван, заталкивая кипу брошюр в рюкзак.

Ианто уже ждал его возле велосипедов. Эван обладал способностью не замечать очевидные вещи. Особенно если это не касалось его работы.

Арчи был другим. Его кругозор был шире, он был очень наблюдательным и уже после первого посещения двумя девочками «Эдемских садов» обо всем догадался. Он рассмеялся, услышав историю о кангерах, и тихо охнул от изумления, когда Кэролайн рассказала о родах в зимней Канихаме.

— Моя бедная девочка, ты очень смелая! — сказал он.

— Со мной были две мои лучшие подруги. С помощью друзей можно горы свернуть. Нерис позаботилась обо мне после родов.

— Ты выпила две чашки целебного настоя, — заметила Нерис. — Мы так и не узнали, что входило в его состав.

Арчи вытащил трубку изо рта: