Также запомним, что «…Хорезмшахи черпали героев-наездников из степей «Дешт-и-кыпчака», родины богатырей. До тех пор, пока у султанов Хорезма были деньги, у них не было нехватки в воинах, которым к тому же разрешалось грабить покоряемое население» (17, 279). А в ходе гражданской войны в Монголии в конце XII — начале XIII в., о которой упоминалось уже выше, «часть найманов и меркитов подчинилась Темучину, а другая, переправившись через Иртыш, бежала на запад, в Дешт-и-Кипчак» (53, 167) — то есть, в степные и лесостепные районы Восточной Европы и Северное Причерноморье. Туда же, по всей видимости, подались и «найманы Кучлука».

Здесь повторяется ситуация с Ван-ханом Тогрулом — оппозиция Чынгыз хану, имевшаяся среди татарского этноса, находит себе место в рядах его внешних врагов — в данном случае, участвует в войне на стороне Хорезмшаха.

И, забегая чуть вперед, заметим, что последним рубежом обороны для оппозиции станут степи Дешт-и-Кыпчака, где на стороне монголо-татар будут участвовать в войне и «местные» татары, уже проживавшие в Причерноморье и в других районах западной части Великой Степи — степях и лесостепях Восточной Европы. И проживали там «западные татары» еще до прихода «монголов-оккупантов». Не забудем, что в гражданской войне с Ван-ханом, а также в войне с тангутами и с империей Цзинь на стороне Чынгыз хана, участвовали по сведениям Марко Поло, «татары со всего света», и в том числе, с запада Евразии. И возвращение этих «западных татар» домой и будет названо «монголо-татарским нашествием» на Дешт-и-Кыпчак, или «западным походом» монголо-татар.

И здесь причина того, почему официальные историки-западники, вслед за своими «восточными коллегами» — авторами «тайной и официальной историй о монголах», упорно пытаются доказать, что «кыпчаки» («команы» или «половцы») — это этноним, а не собирательное название. Но мы знаем, что «кыпчаки» («жители Кыпчака») на самом деле в рассматриваемое время представляли собой пестрое и «аморфное» сообщество различных мелких тюркских кочевых племен (3, 195).

И соответственно не было, и не могло быть такого народа как «кыпчаки», со своим языком, государственностью, «исконной территорией», впоследствии якобы «завоеванной плохими татарами». То есть, название «кыпчаки» — собирательное наименование сообщества, совместно с которыми в данной части Евразии, в качестве доминирующего элемента существовал сложившийся этнос (народ) «татары» (кимакские татары) — вспомним, что «Кимаками правил хакан (царь) из татар, и они (кимаки) назначали кыпчакских ханов» (35, 227; 53, 42–44).

Еще одной целью «мусульманского мира», были расположенные на север от Хорезма земли, подвластные Кимакскому (Йемекскому)[158] государству татар.

Приведем здесь снова сведения Осман ибн Сирадж-ад-дин ал-Джузджани, перса: «615 г., (= 30.03.1218 г. — 18.03.1219 г.), когда Хорезмшах Мухаммед отправился истреблять племена Кадыр-хана Туркестанского, сына Йакафтана (Сакафтана) (?) йемекского[159], Туши из страны Тамкач[160] также пришел в тот край, и в течение суток у него происходил бой с войском Хорезмшаха, как это было изложено выше в рассказе о Хорезмшахе» (102, 13–14).

В английском издании В. В. Бартольда (!), а также в других зарубежных изданиях «об этих событиях в Тургайской степи»[161] говорится более конкретно, поясняет комментатор, и приводит выдержку из другой рукописи того же Джузджани, касающихся этих же событий: «В 615 г. Мухаммед, сын Текеша (то есть, Хорезмшах. — Г.Е.) погнался по пятам Кадыр хана, сына (Юсуфа) Татарского… В это время Туши (Джучи. — Г.Е.) по приказанию Чингис-хана из владений чинских отправился за войском татарским, а султан Мухаммед двинулся в ту сторону из Мавераннахра и Хорасана. Оба войска напали друг на друга и между ними произошел бой, длившийся от рассвета до намаза вечернего» (там же, 14).

Сам В. В. Бартольд также упоминает об этих событиях в советском издании: «В сообщениях о походах султана Мухаммеда б. Текеша против кипчаков упомянут поход султана в 615/1218–1219 г. против Кадыр хана, сына татарина Юсуфа (Джузджани, пер. Раверти, I, 267)» (8, 559).

Вспомним здесь также, что часть оппозиции Чынгыз хану, потерпевшая поражение в гражданской войне в Восточном Туркестане и в Монголии, бежала через верховья Иртыша в Дешт-и-Кыпчак (т. н. «найманы и меркиты») (53, 167). То есть, передислоцировалась на другие территории татарского мира — естественно, для организации и продолжения борьбы с монголо-татарами, соратниками Чынгыз хана.

Вот именно за этим «татарским войском», в «погоню» за оппозицией, и «отправился Джучи» по приказанию своего отца Чынгыз хана для утверждения власти Орды-Центра на западных территориях татарского мира — на землях государства Кимаков (Йемеков).

Натиск «мусульманского мира» на север был отражен Джучи и Кадыр-ханом вполне удачно, не смотря на то, что на стороне Хорезмшаха участвовали в данном столкновении и представители татарской оппозиции.

«Любопытно, что в 1218 г. хорезмшах направил в Монголию торговый караван, очевидно, не придавая значения битве при Иргизе»[162] — в ответ на следующее предложение Чынгыз хана, направленное незадолго до этой самой «битвы на Иргизе»: «Передай хорезмшаху: Я владыка Востока, ты владыка Запада! Пусть между нами будет твердый договор о мире и дружбе, пусть купцы обеих сторон отправляются и возвращаются, и пусть дорогие изделия и обычные товары, которые есть в моей земле, перевозятся ими к тебе, а твои… ко мне» (31, 484).

А после битвы на Иргизе «Чингисхан снова послал хорезм-шаху драгоценные подарки, дабы установить отношения «мира, дружбы и добрососедства». Договор, наконец, был заключен и тут же нарушен хорезмийцами (там же, 484–485). Мы уже знаем из сведений Ахметзаки Валиди, приведенных выше, каким именно образом.

Видно, битва при Иргизе была быстро забыта Хорезмшахом, или кто-то убедил его в том, что это поражение было случайностью.

И в данном конкретном cjfy4ae, повод к войне 1219 г. дал «мусульманский мир» и первый удар был нанесен все-таки Хорезмшахом Мухаммедом — причем, по беззащитному населению: «Хорезмшах снарядился в поход, быстро отправился вслед за послом, чтобы предупредить весть его и захватить их (татар) врасплох, и продвигался вперед без перерыва. Так шел он, и, пройдя пространство в 4 месяца пути, прибыл к обиталищам их, но увидел там только женщин, отроков и младенцев. Он напал на них, забрал все и увел в плен женщин и детей. Причина отсутствия неверных в жилищах была та, что они ушли воевать с одним из тюркских царей, который назывался Кушлуханом. Сразившись с ним, они обратили его в бегство, забрали с собой его имущество и возвратились» (101, 7).