В тот же момент он спросил:

– Как дела?

Мы оба засмеялись, напряжение спало.

– Ты первый, – уступила я.

– Он у Конни. Мы помогаем ей с переездом. На самом деле я тут оказался просто из-за коробок.

Я кивнула.

– Как он? – Я знала, что это более сложный вопрос. Через несколько недель после их переезда он написал мне на электронную почту. Я все еще не знала, как он нашел адрес, но мы не теряли связь, отправляя друг другу смешные статьи, факты и шутки раз в пару месяцев. Я всегда хотела спросить его об Эрике, особенно вначале, но понимала, что это будет нечестно по отношению к Айже. Нельзя вот так ставить его между нами. Да и я не была уверена, что хочу знать, особенно если Эрик решил жить дальше.

– Хорошо. Правда, хорошо. Осенью в колледж пойдет.

– В дартмутский, да?

– Ага. Я очень рад, что вы смогли общаться и дальше. Ему тебя так не хватало, когда мы уехали.

Он вдруг притих, и слово «не хватало» повисло в воздухе. Дурацкое слово, слишком мелкое для такого значения. Может не хватать ловкости в спорте, но человека…

– Я по нему тоже скучала. – Я проглотила ком в горле.

Он изучал меня, начав с лица. Я закрыла глаза, но разницы никакой не было. Я все еще чувствовала, как его взгляд прожигает мою плоть. Я бы соврала, если бы сказала, что никогда не мечтала об этой минуте – вновь увидеть Эрика. Однажды, несколько лет назад, мы с Конни столкнулись в аптеке, обменялись дежурными любезностями, но меня трясло до конца дня, и я думала, что бы чувствовала, если бы с ней был Эрик. Чувствовала ли бы что-то вообще? Куда уходят чувства, когда ты любишь кого-то (а за месяцы после отъезда Эрика мне стало ясно, что это именно то, что я чувствую)? В тот день я поняла, что они никуда не уходят. Даже сейчас, как бы мне ни был близок Майкл, такое чувство, будто у меня два сердца, и в одном всегда теплились чувства к Эрику, а теперь они ярким пламенем горят в моей груди.

– Где твои перчатки? – спросил он, и мои глаза распахнулись.

– Я не… я больше их не ношу. – Я думала, что Айжа расскажет ему все еще в феврале, но, видимо, Эрик придерживался той же философии, что и я – лучше ничего не знать.

Он посмотрел мне в глаза.

– Ты… Это значит, что ты… – Он сглотнул.

Я кивнула.

– Да.

Я почувствовала что-то на своей щеке, вроде как каплю, подняла голову посмотреть, не собирается ли дождь, но на небе ни облачка. Когда я подняла руку, чтобы узнать, что это такое, ладонь Эрика пулей взметнулась и схватила меня за запястье. Вздох сорвался с моих губ. Он коснулся меня. Мы оба смотрели, как его пальцы обхватили мою руку, они были теплые, как лучи солнца в прохладный день. Идеально теплые.

Какая-то часть меня думала, как несправедлива, как невыразимо жестока бывает жизнь. Но эта минута – он касается меня – это все, чего я хотела, все, о чем я думала неделями, месяцами, годами моей жизни. Но прошло целых семь лет. Почему сейчас? Почему он тут оказался, заставляя меня переживать все это, когда мне только-только начало казаться, что все пошло на лад.

Но потом я подумала о маме, о Мэдисон и Доноване и даже о моих развивающихся отношениях с Майклом, и я знаю, что если я что-то и усвоила, то, что любовь – это полная неразбериха. Ее не приносят в красивой коробке с пышным бантом. Она скорее похожа на подарок от ребенка: помятый размашистый рисунок восковыми мелками. Несовершенный. Но все же это подарок. Просто не все подарки остаются с нами навсегда.

Лицо Майкла всплыло в моей памяти, и я не знала, что делать. Он меня любил. И я, ладно, какая-то часть меня, к нему тоже неравнодушна. Но другая часть…

Я смотрела на Эрика, стоящего передо мной, и не могла сдержаться – я улыбалась ему. Он улыбнулся в ответ, наклонив голову. Другой рукой он гладил меня по щеке, большим пальцем вытирая каплю с щеки.

– Джубили, – произнес он, сильно удивившись, будто бы мое имя было тайной, которую он хранил долгие годы и наконец может ею поделиться. – Ты плачешь.

Замерев, мы смотрели друг на друга, его рука приклеилась к моему лицу, другая все еще сжимала мое запястье. Своей свободной рукой я взяла его за предплечье, и так мы и стояли, сцепившись, словно безумная головоломка, состоящая из рук.

Я подалась навстречу, пока наши лбы не соприкоснулись и в глазах все не поплыло, пока я не почувствовала его теплое дыхание на своем лице. Но и это недостаточно близко. Я потянулась, обняла его за шею, притягивая ближе, прижимая его губы к моим. И мы поцеловались. Наконец мы поцеловались. Мы целовались так, чтобы возместить все те сотни поцелуев, которых у нас не было, и тех, которых, возможно, и не будет.

Мы целовались изо всех сил.

А потом мы засмеялись. Широко открыв рот, наш смех полетел по улицам. Нам не было важно, кто нас слышал или как глупо мы выглядели. Мы смеялись так, что я начала плакать. И когда я думала о тепле его рук на моем лице, на запястье – его кожа касалась моей, – что-то во мне вырывалось на свободу, как дикое животное, из клетки.

Это пение тысячи тибетских монахов.

Это электричество.

Это все.

Хотя нет никаких доказательств, что аллергии, подобные той, от которой страдала Джубили, существуют, этот сюжет основан на множестве историй, герои которых каждый день живут в страхе, сражаясь с серьезными и угрожающими жизни пищевыми аллергиями. Иммунотерапия и китайская медицина, которые были использованы для лечения Джубили, основаны на исследованиях и трудах экспертов-аллергологов доктора Кари Надэ из университета Стэнфорд и доктора Шиу Мин Ли из госпиталя «Гора Синай» соответственно. Их способы лечения оказались чрезвычайно эффективными в мире пищевых аллергий, все еще полном загадок. В ходе моей работы также оказались очень полезными статьи «Укротитель аллергии» из «Нью-Йорк таймс», написанная Мелани Тернстром (7 марта 2013 года), и «В поисках китайского травяного лечения для пищевых аллергий», написанная Клэр Гань для портала AllergicLiving.com (18 февраля 2015 года).

Сначала и прежде всего хочу поблагодарить читателей, которые прочли, полюбили и оценили «Когда я уйду». Ваши электронные письма и сообщения заставили меня поверить в то, что я могу написать еще одну книгу, так что, по-видимому, это вы во всем виноваты.

Также большое спасибо:

Моему агенту, Эмме Суини, чья блестящая интуиция помогла превратить мою безумную идею в начало романа.

Моему редактору, Карен Коцтольник, чье терпение, ободрение и профессионализм просто вне конкуренции в издательском деле.

Также вне конкуренции удивительно активная и одаренная команда «Гэллери Букс», в особенности Джен Бергстром, Кэролин Рейди, Луиза Бурке, Меган Харрис, Венди Шенин, Лиз Псалтис, Эбби Зайдл, Мелани Митцман, Диана Веласкес, Бекки Прагер и Молли Грегори. Мне так повезло, что мы с вами знакомы.