какой-то безумный, опасный поступок, не осознавая, что могут погибнуть. Они также плохо понимают, как к кому нужно относиться, не понимают эмоции людей, чувствительны к некоторым звукам, не интересуются детьми. И не любят прикосновения. Есть и другие нюансы. Так что нужно быть осторожными.

– Надо же! Так он не обладает абсолютно ничем, что должно быть у монарха! – истерически улыбнулась Инджеборг. – Не любит прикосновения? Да он с рук Марлин не слезает.

– Однако всегда отталкивается, стоит кому-то взять его или просто погладить по голове. К рукам Марлин он привык, ведь она присутствовала в его жизни едва ли не с первых дней. И это она проводит с ним время днями и ночами, а не ты, родная мать.

– Вот только не нужно меня упрекать. Я свою миссию выполнила, так что будьте добры отстать от меня.

Немного погодя королева продолжила:

– Я и раньше замечала, что он какой-то странный, но надеялась, что это такой характер. Дирк, конечно, обрадуется тому, что он настолько умен в некоторых вещах, но… Что нам делать теперь?

– Нанять специалиста и найти способы взаимодействия, которые будут для него комфортны.

– Неужели это никак не лечится? В наше время должны быть какие-то способы…

Аврора покачала головой.

– Не лечится.

Инджеборг схватилась за волосы.

– Это ты виновата. Нужно было делать аборт, а ты заставила меня рожать, и вот бог тебя наказал. Довольна?

* * *

Марлин сидела в кресле-качалке и сосредоточенно вязала шарф из толстых ниток. В комнату забежал Саша. На вид ему было пять лет. Он выглядел напуганным, руки его дрожали от страха. Он схватился за юбку Марлин и потянул ее к двери.

– Что случилось, дорогой?

– Там мама… – произнес он, задыхаясь от чувств. – Там маму хотят съесть.

– Съесть?

– Да, какой-то дядя на нее напал. Пошли быстрее ее спасать.

Смутная догадка промелькнула в мозгу Марлин, но все же она изобразила озадаченность, отложила спицы и направилась за Сашей.

В приоткрытых дверях комнаты неподалеку мелькали две фигуры, слышался женский смех. Марлин увидела Инджеборг в объятиях какого-то незнакомца и отметила спущенные к талии лямки ее платья.

Саша беспомощно смотрел на Марлин, пока та старалась придумать объяснение любовным утехам, принятым мальчиком за сцену насилия.

– Дорогой мой…

Но мальчик вдруг вырвался из ее рук, что есть силы толкнул дверь руками и влетел в спальню.

От испуга Инджеборг приподняла платье, прикрывая обнаженную грудь и оттолкнувшись от своего партнера.

– Ты что здесь делаешь? – от былой страсти в ее взгляде не осталось и следа. Она обратилась к своему мужчине: – Я же просила закрыть дверь.

– Он хотел тебя съесть! – крикнул мальчик.

– Что… Марлин, уведи его.

– Все хорошо, мой дорогой, – подхватила Марлин Сашу на руки и направилась к выходу.

– Но он сейчас съест ее! Он хотел откусить от ее шеи! – запротестовал Саша, вырываясь.

Они вернулись в комнату. Посадив Сашу на колени, Марлин убрала с его лба налипшие волосы и поцеловала маленькие ручки.

– Все хорошо, мой дорогой. Тот дядя не собирался ее есть.

– А что он тогда делал? – чуть успокоившись, спросил Саша с недоверием.

Марлин потупила взгляд.

– Понимаешь, взрослые так иногда делают, когда им кто-то нравится.

– Облизывают друг друга, срывают одежду и кусают?

Лицо Марлин вспыхнуло огнем смущения.

– Э-э-э, да, мой милый.

Саша состроил кислое лицо.

– Фу, гадость какая-то. Зачем так делать?

– Так заведено.

– Так что, все делают?

– Ну, может, не все, но многие.

– А ты так делаешь?

Марлин опустила смущенный взгляд и легонько улыбнулась.

– Вот я никогда так не буду делать, – гордо заявил Саша. – Это выглядит очень глупо и мерзко.

– Ну, когда-то ведь тебе кто-нибудь понравится?

– М-м-м… – сощурился Саша и сжал губы в отвращении. – Я читал и видел в книгах, что у мужчин и женщин бывают дети.

Марлин открыла рот в нерешительном желании что-то сказать.

– Видел?..

– Да, – невозмутимо отвечал Саша. – Получается, что ребенку и половому акту предшествует то, что делали мама и тот дядя? В книгах просто не было таких описаний.

– А что за книги? – осторожно поинтересовалась Марлин. – Принесешь мне их? Я хочу почитать.

– Нет, ты у меня их отберешь, – спрыгнул он с ее колен.

– Мой любимый, ты еще очень маленький, чтобы читать такие книги. Вот подрастешь и все узнаешь во время учебы.

– Но я уже все знаю. Мне уже неинтересно читать книги начальных классов, они скучные и цветастые.

Он сел в кресло напротив и задрыгал ногами.

– А это правда, что мама не хотела меня рожать? – поинтересовался он будничным тоном, как если бы спрашивал, что у них на ужин.

Марлин растерялась. Как же она боялась, что однажды Саша спросит об этом!

– Нет, что ты.

Саша поднял на нее оценивающий взор.

– Ты врешь. Вы все мне постоянно врете, когда я спрашиваю о чем-то сложном, – продолжал он, нисколько не обиженный. По крайней мере таковым он не выглядел. Более того, казалось, растерянность Марлин его забавляла. – Я слышал, как она говорила другому дяде, что ей со мной тяжело. Что я как напоминание ужасного, отвратительного выбора, который ее заставили сделать в пользу короны. Что меня родили стать королем когда-нибудь, но из-за своих особенностей я им стать не смогу, и что вся надежда теперь на мою будущую жену, которая будет «перетягивать внимание на себя» и «сглаживать углы», что бы это ни значило. И что «хоть бы кто-то на меня позарился».

– Так и сказала? – расстроенно спросила Марлин полушепотом.

Саша уверенно закивал.

– Я отличаюсь от других?

– Да, ты очень умный мальчик, весь в бабушку с дедушкой.

– Я не об этом. Я… – Он вновь задрыгал ногами и ссутулил плечи, смотря себе под ноги. – Тот дядя, который занимается со мной, говорит, что мне нужно научиться смотреть людям в глаза. Но я не могу. А все могут. Он говорит, что в мире есть много опасностей, но я не понимаю, что это и почему он так настойчиво говорит мне об этом на каждом занятии. Я, конечно, запоминаю, но не понимаю.

– О, мой дорогой… – Марлин встала, села перед ним на колени и обняла его. – Ты очень красивый, умный и хороший мальчик. Твоя мама не со зла это сказала. Она просто переживает, что другие люди не такие умные, как ты, и они не смогут с тобой из-за этого общаться. Но я уверена, что однажды найдется человек, который тебя очень сильно и искренне полюбит, и он не будет перетягивать внимание на себя, он будет делать так, что тебе будет очень комфортно с ним рядом.

Саша смотрел на нее с прежним недоверием, но когда женщина закончила говорить, к нему примешалась грусть.

– А ты меня любишь?

– Люблю.

– А мама с бабушкой?

– Да, любят.

Он опустил взгляд.

– Мне кажется, мама меня не любит. Она ведет себя не так, как ты или бабушка. Она ведет себя так, словно боится или злится, я не понимаю. А если даже мама не любит, как может полюбить кто-то чужой?

Марлин сглотнула ком в горле.

– Люди бывают