очень разные. У тебя все будет замечательно. Хорошие люди притягивают хороших людей.

– Мама говорила, что хорошие люди глупые и много страдают из-за того, что они хорошие, а плохие их используют.

– Плохие люди, к сожалению, бывают. Но ты не будешь таким.

– Она говорила, что нужно быть как плохие и заниматься только собой, жить для себя. Она постоянно это твердит, когда ругается с бабушкой.

– Жить для себя – это хорошо, любить себя нужно, но нельзя забывать о своих родных, близких и даже чужих людях.

– Я не понимаю, зачем помогать чужим людям. Зачем делать добро, зачем что-то кому-то отдавать?

– Затем, что… – Марлин замялась. – Так поступают добрые люди. Они по-другому не могут. Вот смотри: когда ты кому-то помогаешь, тебе самому становится хорошо.

– Получается, я помогаю, чтобы мне стало хорошо?

– Не совсем. Быть добрым – это не про воспитание, а скорее про качества человека.

– Но ведь люди не рождаются злыми. Они такими становятся. Значит, когда-то они делали хорошие поступки, но потом почему-то перестали.

– Да, обстоятельства порой складываются так, что…

– Обстоятельства складываются? – растерянно переспросил мальчик.

Марлин грустно вздохнула, кивнула, смотря вниз, словно соглашаясь с какой-то мыслью.

– Бывает так, что хорошие люди становятся плохими, – продолжила она более ласково. – И тогда они перестают совершать хорошие поступки.

– Все равно не понимаю, зачем кому-то помогать.

– Когда наступит момент… – Она сжала губы. – Когда случится так, что кто-то будет нуждаться в тебе, ты вряд ли задумаешься, стоит помочь или нет. Ты просто поможешь, потому что не сможешь иначе. Так устроены хорошие люди.

– Но что если я нехороший человек? Что если я не пойму, когда нужно помогать?

– Поймешь. – Женщина нежно провела рукой по его румяной щеке, и он поднял на нее взгляд. – Ты очень похож на своего дедушку. Я смотрю на тебя и словно вижу его.

Слезы слепили ей глаза, и она опустила голову, чтобы их не заметил Саша.

– Дедушка был твоим братом? – спросил он с такой взрослой проникновенностью, что Марлин невольно передернуло. Стало ясно, что ее слезы не остались незамеченными.

– Да. Я очень любила его, как и он меня.

– А что с ним случилось?

– Он умер. Заболел и умер, как и многие мужчины.

– А я тоже заболею и умру?

– Что ты, нет! – Ее испуганный крик пригвоздил Сашу к месту, и он, напрягшись всем телом, словно в ожидании опасности, уставился на нее. – Ох, я не хотела тебя напугать. Прости.

– Когда-нибудь я ведь все равно умру.

– Да, все умирают.

Печаль в его глазах быстро уступила место задумчивости.

– А если я все-таки заболею? Я читал, что мальчики часто болеют и умирают рано. А может, я не такой, как другие, потому что уже болею?

Марлин больше не могла говорить об этом. Слишком много раз она слышала о том, как сильно Инджеборг хотелось избавиться от него, и слышать такое от долгожданного ребенка, чье рождение и гений она считала не иначе как чудом, видеть, с каким недетским хладнокровием он тут же словно принимает свою участь, было больно до слез.

– О, мой дорогой, не думай об этом. Ты совершенно здоров.

– Ничего. Я думаю, что умирать не страшно, если ты все сделал и не сделал ничего плохого. Думаю, было бы хорошо, если бы я умер ребенком, ведь, когда вырасту, я смогу делать такие же плохие вещи, как взрослые. Или не делать хорошие. Например, я видел в новостях по телевизору, что каждую минуту в мире от голода умирают семь человек. Пока мы с тобой разговаривали, умерли больше пятидесяти человек, и большинство среди них – это дети. И почему-то взрослые не хотят решать эту проблему. Вообще все это так странно. Почему я родился богатым принцем, а кто-то, такой же как я, может, даже лучше, умирает от того, что не может найти еду? Я не хотел бы голодать, но несправедливо, что кому-то достается все, а кому-то ничего. Жизнь в мучениях… Наверное, это для того, чтобы люди больше ценили то, что у них есть, помогали друг другу и не теряли человечность. Богатые взрослые могли бы решить эту проблему быстро, но не решают. Знаешь, это выглядит как мотивация жить. А почему? Жить, чтобы вырасти таким человеком, который будет помогать. – В детских глазах мелькнуло озарение. – Кажется, я понял, что нельзя быть добрым или злым намеренно. Ты или злой, или добрый, просто потому что так ты устроен.

– Ты прав, моя умница. Все именно так. Ты знаешь, в Российской империи живет одна очень милая принцесса. Вас нужно познакомить. Думаю, вы подружитесь.

– Жанна? Я слышал, мама говорила, что ее родители хотят нас с этой Жанной поженить в будущем.

Марлин с недовольным прищуром устремила взгляд куда-то в сторону.

– Я впервые слышу об этом.

– Они с бабушкой обсуждали, что Жанна приедет на следующей неделе, во вторник в 12:00.

– Уже через четыре дня. И когда же они собирались сообщить мне об этом? – задумчиво протянула Марлин.

– Наверное, они думали, что тебе такая новость не понравится.

– В любом случае вам не помешало бы познакомиться. Я слышала, она славная девочка.

Саша сжал губы и пожал плечами.

– Я бы, может, хотел подружиться, но мне не нравится, что еще до нашего знакомства они решили нас поженить. Они не спросили об этом меня. Я, может, когда вырасту, вообще не захочу жениться, чтобы не делать такие гадости, как тот дядя с мамой и взрослые в книжках.

Марлин обеспокоенно оглядела его с головы до ног, словно опасалась, что увиденное в спальне матери и в книгах оставило заметный отпечаток в памяти маленького мальчика.

– Я поговорю с ними. Но ты не бойся. Просто подружись с принцессой.

– Если принцесса заметит мои странности, может повести себя… грубо, как другие. Как в тот раз с дочкой нашей горничной, когда она разбросала все игрушки, я собрал их в один ряд. Она взвизгнула, когда увидела это, сказала, что я все порчу и что со мной скучно играть, и снова разбросала их.

Марлин выглядела так, словно увидела привидение.

– Но тебе тогда не было и трех лет. Ты помнишь?

Саша кивнул.

– Это был апрель, двадцать четвертое число, полдень. Мы сидели на большом и пушистом белом ковре. В игровой комнате были только мы с той девочкой и служанка, которая сидела в телефоне в тот момент, когда это случилось. На девочке была красная хлопковая туника на лямках, а под ней – белая футболка.

– Это поразительно!

– Не-а. Я очень легко такое запоминаю.

Она притянула его к себе и поцеловала в лоб.

– Ты моя умница, мое солнышко!

Саша улыбнулся ее ласкам и сжал ее кофту.

– Тетя Марлин, а ты знала, что солнце на самом деле белое?

– Правда?

– Не все знают, потому что даже в учебниках про космос его рисуют желтым. Оно выглядит как желтое, но на самом деле белое.

Марлин