— Ася-я, — с укоризной протянула я и, кажется, немного смутилась.

Дверь закрылась, и мы остались с ним наедине. Впервые за несколько недель.

Я хотела вскочить, кинуться ему на шею, осыпать поцелуями каждый сантиметр любимого лица, но продолжала сидеть словно прикованная к стулу.

И он тоже просто стоял у входа, смотрел на меня и молчал. Такой родной. Самый-самый…

Я знала, что должна извиниться за своё недоверие, должна попытаться всё объяснить, должна сделать хоть что-то, но не могла вымолвить и слова. Да я даже дышала через раз, боясь хоть на секунду упустить его из виду.

— Поехали домой, — выдохнул он, и я всё-таки не выдержала — тихо всхлипнув, уткнулась лицом в ладони и зарыдала.

Полина

— Ну чего тебе, Титов? — Полина открыла дверь и, едва перебирая ногами, рухнула плашмя на диван. В гостиной во всю работал кондиционер, на полу валялись разбросанные шкурки лимона.

— Да я вот тут тебе фрукты принёс, витамины… — шурша пакетами, Тимур прошёл в гостиную и принялся выкладывать на стол апельсины, манго, связку бананов.

— Пошёл ты знаешь куда со своими витаминами? Я ненавижу тебя, ясно? Из-за тебя я скоро превращусь в жирную уродину! Из-за тебя меня постоянно тошнит, я покрылась подростковыми прыщами и непрерывно хочу есть! А ещё теперь мне нельзя пить и курить, и за это я ненавижу тебя вдвойне! — плаксиво прогундосила она и швырнула в него надкусанным яблоком.

Тимур увернулся и осторожно присел на край дивана. Едва касаясь, боясь разозлить ещё больше, погладил её по гладкой загорелой лодыжке.

— Ну ты же хотела ребёнка, даже собиралась делать ЭКО…

— Да, хотела! Но я не знала, что будет настолько паршиво! Моя прошлая беременность была совсем… — осеклась.

— Ты была беременна? — зацепился Тимур.

— Была, очень давно, в молодости, — рявкнула она, не желая развивать неприятную тему.

Тимуру стало интересно, что же стало с ребенком, но он промолчал, дабы не распалять её сейчас ещё больше.

— А от меня жена ушла, — выдал он, и Полина наконец-то улыбнулась. Даже соизволила подняться и сесть рядом.

— И куда ушла? К моему бывшенькому?

— Понятия не имею и мне всё равно. Пусть проваливает куда хочет!

— Да ладно? А как же «страшная месть»? Как же ваша «неземная любовь»? — усмехнулась, изучая его лицо.

А он ничего. Не красавец, но черты лица благородные. Интересно, на кого будет похожа их дочь?

— Я дам ей развод, но отсужу всё до копейки, голая уйдёт, — поделился он и раболепно взглянул на Полину, ожидая слов поддержки.

— Фу, какой ты мелочный, Титов. Оставь монашке хотя бы трусы!

Парочка расхохоталась, поражаясь идеальности своего тандема.

Да, Титов явно не герой её романа — слишком мягкотелый, раздражающе педантичный, но зато бегает за ней как собачка, выполняет любые прихоти. И в постели он ничего. Если так подумать, не самый плохой отец для её дочери, а то, что это будет дочь, она даже не сомневалась. Будет копия умницы-мамочки, такая же красавица и модница. Полина ей уже и имя придумала — Марианна.

— И что мы будем теперь с тобой делать? — спросил он уже серьезно, рассматривая её сквозь прямоугольные окуляры очков. — Я имею в виду… ну… ребёнка, и вообще…

— В смысле — что делать? Ты это о чём? — переспросила она, позволив себе притвориться глупенькой. Конечно, она всё сразу поняла.

— Я имею в виду, ну… может, попробуем с тобой… э… ну… вместе…

— Боже, и от этого человека я ношу под сердцем дочь! — воздев к небу руки, Минаева закатила глаза.

— Сына! — поправил Тимур.

— Не знаю, кто будет у тебя, но у меня будет Марианна! — нахмурив брови, отрезала Полина.

— Может, лучше тогда Изольда — в честь моей бабушки? — уступил Титов, заискивающе заглядывая в глаза Полине.

Она смотрела на него и не могла понять, что же именно чувствует к этому человеку. Они были знакомы совсем недолго, но она вроде бы даже привыкла к нему, скучала в моменты разлуки, порой ей не хватало его дурацких «пунктиков», ведь ей так нравилось его ими доводить, назло делая всё наперекор.

Набиев да, безусловно до сих пор занимал место в её сердце — он никогда его не покидал, да и вряд ли уже покинет, но сколько уже можно цепляться за прошлое? Через несколько дней у них состоится развод, она ждёт ребёнка от другого… Может, это и есть тот самый шанс начать жизнь с чистого листа? Чем чёрт не шутит…

— Дай мне сначала спокойно выносить и родить, а потом уже имя придумаем, — отмахнулась она, прекрасно зная, что однозначно будет Марианна. — Ладно, выкладывай дальше из своих сумок, что ты там ещё вкусного притащил.

Марго

Маргоша сладко потянулась и с неохотой разлепила веки. Яркий солнечный свет бил в глаза, а нос щекотал аромат свежеиспечённых блинчиков. На мгновение ей показалось, что она у себя дома, а на кухне как всегда колдует мама, но незнакомые обои в тонкую голубую полоску и заваленная техникой комната заставили её всё вспомнить.

Она вчера напилась и переспала с Пушкиным. Переспала не единожды и с большим удовольствием. С Пушкиным, которого отец на дух не переносит. А ещё она не пришла ночевать домой и никого об этом не предупредила. Она курила, пила крепкий алкоголь и занималась диким сексом с чернокожим парнем.

Всё, она больше не маленькая папина дочка — она взрослая девушка, способная принимать решения сама!

Осознание этого сделало её по-настоящему счастливой, а воспоминания о проведенной ночи заставляли сердце буквально ухать от восторга.

Она с удовольствием ощущала на себе его свободную футболку, надетую на голое тело, с интересом рассматривала фотографии маленького темненького мальчика в разноцветных рамках на стене, изучала его кубки и медали, полученные за достижения в футболе и, умирая от голода, втягивала в себя аппетитные ароматы, доносившиеся из кухни.

В прихожей послышалось шуршание: пятясь спиной вперёд, Пушкин толкнул дверь и вошёл в комнату. В руках он держал поднос с завтраком: блинчики, яичница, апельсиновый сок. Всё выглядело настолько аппетитно, что Марго была готова проглотить еду не жуя, и плевать на вечную диету. Плевать на всё! С этого дня она новая Марго, свободная от навязанных правил и стереотипов.

— О, ты уже проснулась! А я вот тут решил тебя побаловать. Класс? — поставил поднос ей на колени и плюхнулся рядом на кровать.

— Ага, крутяк! — Рита жадно впилась зубами в блин. — Будешь? — он потянулся и откусил сразу половину. Куски творога посыпались на постель, и они рассмеялись, выковыривая комочки из одеяла.