грудки и, не слишком выбирая выражения, поинтересовался, чем он думал, привезя сюда Розу и оставив ее наедине с Рэндольфом. Акиль был спокоен как скала.

«Когда черный огонь ест ногу, ее нужно отрубить, – сказал эльф, после того как Ричард, наконец, выпустил его рубаху. – И затягивать с этим – не милосердие, а издевательство».

– Я должен был рассказать сразу, – Ричард коснулся губами ее волос, на миг растворившись в запахе вербены и мяты, – но не хотел причинять лишней боли, а получилось… как получилось. Прости меня.

Роза сжала его запястье, Ричард ощутил тепло ее пальцев сквозь кожу перчаток.

– Я бы не поверила, если бы ты рассказал сразу. Это ты меня прости… за все.

Давно простил, в самом деле. Тогда, на постоялом дворе, она умудрилась попасть в самое больное, и он был очень зол, действительно намереваясь позволить ей уйти восвояси, как только вернется. Но гномьи тропы здорово прочищают мозги, заставляя понять, что важно по-настоящему.

– Не знаю, что нашло на отца, но я не буду больше думать о мести. Довольно крови.

Какое-то время они ехали молча. Потом Роза напряглась, заерзала, явно пытаясь отстраниться, пальцы ее больше не вцеплялись в его запястье, а отталкивали.

– Что случилось? – тут же отреагировал Ричард.

Она опустила голову, сказала тихо и виновато:

– Мне нужно кое в чем признаться… и это кое-что тебе не понравится.

Роза начала рассказывать про то, как лорд Грей – все-таки не зря Алан терпеть не мог этого мерзавца – предлагал ей вернуть титул и земли, в обмен… в обмен на смерть Ричарда и самый жирный кусок удела. Он видел ее лица, но представлял словно воочию, как она кусает губу, как часто моргает, пытаясь удержать слезы. Она не искала оправданий, не пыталась выгородить себя, просто рассказывала с той отчаянной честностью, которая всегда была ей свойственна.

– Это все? – спокойно поинтересовался Ричард. – Ты обещала подумать? И только?

Все же ему было легче два года назад. Он знал, что верить нельзя никому. А Роза так отчаянно искала кого-то, кому можно довериться. Обида сжала сердце – почему же не получилось заслужить ее доверие сразу? Почему лорд Грей смог найти слова, а сам он – нет?

– Да, – прошептала Роза.

И все-таки она не решилась его предать. Да – колебалась, да – поверила, что он распоследний негодяй. И, веря в это, спасла ему жизнь – ведь того разбойника она убила после разговора с лордом Греем.

Поди пойми этих женщин!

Наверное, Ричарду следует позаботиться о собственной безопасности. Впрочем, когда он о ней заботился? Смерть шла за ним по пятам с той самой ночи в замке – и так и не догнала. Когда-нибудь догонит, костлявая догоняет всех. Но у него еще будет время подумать об этом.

– А что было в том письме, что ты ему пересылала? – спросил Ричард.

– Разве ты его не читал?

Он усмехнулся:

– Мы же договорились… или я верю тебе во всем, или ты уезжаешь.

Она подозрительно шмыгнула носом.

– Ты поэтому хотела уехать? – догадался Ричард.

– Да. А в письме… – Она помолчала, явно пытаясь справиться с голосом. Как будто Ричард не видел, что с ней творится. – Я рассказывала, что хранителям пришлось убить разбойников, укравших дочь одного из лордов ради выкупа, и что среди этих разбойников обнаружились отпрыски знатных семей. Лорд Грей говорил, что они собираются «подготовить почву» к Совету уделов, и я испугалась, не они ли это…

– А ты не считаешь, что благая цель оправдывает любые средства, – Ричард не спрашивал, а утверждал. – Что он ответил?

– Что трудно поверить, как низко могут пасть благородные когда-то роды.

– Это точно. – Он усмехнулся и снова надолго замолчал. – И что ты надумала, в конце концов?

– Рассказать тебе. Вот… – Она длинно и неровно вздохнула. – Рассказала. Что ты теперь со мной сделаешь?

– Ничего.

– То есть? – Роза извернулась, пытаясь заглянуть ему в лицо. – Я же…

– Что? – приподнял бровь Ричард. – Что такого ты сделала? Сделала, а не подумала?

Роза растерянно замолчала, и он продолжал:

– Что такого страшного случилось? Усомнилась во мне? Да, это было… больно. Но хорош бы я оказался, если бы карал за сомнения.

– Только не будь таким благородным и всепрощающим, – буркнула Роза. – Это невыносимо.

Ричард расхохотался, и она рассмеялась следом за ним. Снова прильнула всем телом и затихла. Ричард прижимал ее к себе, вдыхал аромат вербены и мяты и улыбался, сам толком не понимая чему.

***

Роза

Меня никогда не брали на большую охоту, когда собиралось множество гостей – не успела дорасти, но доводилось слышать от братьев да и самого Ричарда, что лорд Бенедикт любил такие сборища, где каждый мог показать свою удаль.

Поэтому, когда Ричард остановил лошадь, я удивленно огляделась. «Домик» в самом деле оказался небольшим, меньше крестьянской избы. Скорее заимка – обогреться да заночевать одному. Правда, обещанный забор действительно был – добротный и прочный частокол вокруг, огораживающий дворик с колодцем и коновязью, у которой уже дремал конь под седлом – видимо тот, на котором Ричард приехал.

– Заходи. – Он распахнул дверь.

Я поднялась по ступенькам – внутри оказалось просторней, чем можно было бы предположить, глядя на домик снаружи. Может быть, потому, что не было ничего лишнего. Кровать, точнее лежанка, стол, сундук, заменяющий лавку, да очаг.

Пока я оглядывалась, Ричард склонился, стаскивая кольчугу. Я помогла ему высвободиться, внезапно ощутив, как полтора стоуна давят и на мои плечи. Ничего, сейчас я от них избавлюсь.

– Давай-ка, – он вытряхнул меня из кольчуги, уложил доспех на лавку рядом со своим. Распрямился, с видимым удовольствием потянулся, расправил плечи. Смутившись непонятно чему, я отвела глаза, снова разглядывая нехитрый интерьер.

– Это не тот охотничий домик, где любила бывать королева Изольда. – Ричарда явно забавляло мое недоумение. – Тот в другой стороне. Сюда отец сбегал, когда его утомляло общество.

Надо же, а мне казалось, что лорду Бенедикту нравится общество. Он всегда был приветливым и радушным хозяином. От этого «был» в горле встал горький ком. До сих пор я оплакивала своих родителей, почти не вспоминая о Мортейнах. Но после сегодняшнего… Они появились у меня перед глазами, как живые. Оказывается, Ричард, как и Рэндольф, очень похож на отца, словно их троих отливали из одной формы. Только глаза синие – от матери.

«Последнее, что увидел твой отец»…

Я снова зажмурилась, мотая головой. Нет, этого не могло, не должно было случиться.

– Роза?

– Рэндольф утверждал, будто мой отец сказал, что твою маму…– Я снова зажмурилась, осознав, что несу.

– Он так