Кроме того, нам известно, что алжирские корсары, миновав Гибралтар, направлялись на юг и устраивали базы на Островах Зеленого Мыса (Кабо-Верде), напротив Сенегала. В 1617 году они нападут на архипелаг Мадейра, пленят там 1200 жителей и даже заберут с собой церковные колокола[1054].

С конца 1620-х годов корсары обратят взор и на Ла-Манш. Голландские пираты, как мы уже отмечали, не раз наведывались на родину. Да что там!

В 1619–1621 годах корсары захватили в водах Англии более четырехсот кораблей и непрестанно поджидали их возле таких оживленных портов, как Плимут и Бристоль[1055]. В 1625 году тридцать парусников, вышедших из Сале, вновь нападут на английские берега, а через год те же пираты захватят пять кораблей в водах Уэльса[1056]. Иногда корсары подстерегали торговые корабли в устье реки Северн или в проливе Святого Георга[1057], где Уэльс с Ирландией ближе всего друг к другу. В 1631 году именно пиратские маневры в проливе сильнее всего повредили сообщению между двумя самыми большими Британскими островами[1058].

Карта 5. Британские острова и Нидерланды

Наряду с нападениями на Исландию в 1627-м[1059], на Фарерские острова – в 1629-м[1060], а также на ирландский Балтимор – в 1631 году[1061] корсары, помимо того, подстерегали охотников на треску, курсировавших между Европой и Ньюфаундлендом. В те дни морские разбойники таились и возле испанского мыса Финистерре на крайнем северо-западе Испании, и у самой дальней юго-западной точки Англии – мыса Корнуолл, и точно напротив – на островах Силли.

Обратимся к деталям. В 1624 году 53 моряка, едва отчалив из порта, еще и не начали ловить треску, как попали в плен к корсарам у мыса Финистерре. В 1632 году другой рыбак, Жюльен Гедфри, войдя в Ла-Манш, оказался вместе со всем своим уловом в руках пиратов[1062]. Некоторые корсары заходили и дальше, к берегам Ньюфаундленда и Акадии, – иными словами, не могли удержаться от путешествия до самой Канады[1063]. Разве в 1625 году они не захватили там 40 кораблей и 132 моряка?[1064]

Мы видим, как и в 1640–1650 годах корсары напоминают о себе в северных регионах – это их последние появления. В 1645 году семь пиратских carraffe[1065]взяли большую добычу и 240 пленников в поселке Фой, что на берегах графства Корнуолл[1066]. В 1650 году пираты подстерегли торговые корабли у Плимута, а в 1654-м – в устье реки Северн[1067].

Но постепенно все прекращалось. С окончанием Тридцатилетней войны и внутренних беспорядков во Франции и Англии центральные державы, восстановив силы, вложили деньги не только в военно-морские силы, но и в бесчисленные океанские колонии. Если к этим двум факторам добавить и все меры против корсаров-христиан (достигшие апогея с 1650-х годов), то станет понятно, почему дела гази в океане шли все хуже. Больше не могло быть и речи о повторении дерзких набегов на Балтимор и Исландию. Но корсары продолжат бороздить просторы океана, прилагая все усилия, чтобы урвать свою долю от возросшей торговли. В 1688 году в Генеральных штатах Голландии на повестке дня встанет вопрос о создании особой флотилии из семи-восьми фрегатов, рассчитанных на 9 тысяч моряков, которые должны сражаться против гази в Ла-Манше[1068]. Стоимость проекта оценят в 12 тысяч лир; по плану, половину суммы должно будет предоставить адмиралтейство, еще половину – провинции. В то же время Лондон снаряжает шесть военных кораблей на борьбу с корсарами[1069]. Значит, даже во второй половине XVII века те не ушли из северных вод.

Иногда молва преувеличивала события. Буканьеры даже не станут праздновать победу, разбив возле Канарских островов корсарский флот из нескольких мелких парусников. Испугавшись слухов о том, что корсары, решив отомстить, отправятся в воды Антильских островов и Центральной Америки, они поспешат задобрить побежденных подарками, лишь бы те не злились[1070]. Опять же, в конце XVII века Голландскую Ост-Индскую компанию будет тревожить то, что североафриканские корсары контролируют торговые пути от Анголы в Южном полушарии до острова Кюрасао, что на севере от Венесуэлы[1071].

Климат и топография Средиземного моря делали его идеальным для корсарства. Во-первых, на его берегах легко высаживаться – и от них легко отчаливать, поскольку оно образовано в результате тектонического разлома. А значит, там повсюду были укрытия для корсаров: селения, острова, крохотные порты. Корсары дорожили, словно зеницей ока, берегами Эгейского моря, Балеарских островов и Далмации. Эллен Сэмпл уверяет, что на Крите условия для корсарства были столь же идеальны, как и на Кубе с Ямайкой[1072]. В те месяцы, когда стояла хорошая погода, здешние песчаные берега и отсутствие волн позволяли спокойно вытягивать чектири на сушу и конопатить их[1073]. Те же пески облегчали пиратам налеты на прибрежные деревни.