— Спасибо. Кажется, я что-то делаю не так, раз меня не воспринимают всерьез.

Мы шли рядом, но смотрели исключительно перед собой, не говоря уже о прикосновениях.

— Не бери в голову. Это все отношение к тебе Кевара, он сумел всех убедить, что с тобой считаться не обязательно. Даже меня. Стражи всего лишь подражают своему командиру, а Тельвар пытается выслужиться.

— Как ты там оказался?

— Искал тебя. Есть важный разговор.

Ритар проводил меня до покоев и уже у двери шепнул:

— Будь у себя, я скоро приду, — не ожидая ответа, развернулсяи ушел.

На этом радостные вести закончились. День клонился к закату, но и не думал заканчиваться. Я пыталась занять себя книгой, мерила шагами гостиную и ждала, что вот-вот распахнется дверь, потому что Ритар обещал…

Она и распахнулась, только на пороге оказался дядя. С коробкой в руках и приторно-фальшивой улыбкой. За его спиной маячили два айкара, которые встали по бокам от двери и остались в коридоре.

— Дорогая племянница! — настораживающее вступление. Вот сразу мне не понравился его визит, а тут еще и улыбка до ушей. — Я так долго ждал этого дня! Надеюсь, в этот раз твой брак будет более удачным…

— И я уеду в дальние дали, чтобы ты больше меня никогда не видел? — настороженно наблюдала, как Кевар положил коробку на стол, открыл и вынул… свадебное платье. То самое, что я видела во сне. Светло-голубое, на котором хорошо будет видна кровь. Я даже поежилась от воспоминаний, что не укрылось от дядюшки.

— Не хмурься. Я взял на себя заботу о торжестве и завтра на закате, после праздничного обеда в честь твоего возвращения состоится свадьба! Не правда ли, здорово?

— Обхохочешься, — мрачно констатировала я.

— Мерки мы брали с твоих нарядов, так что платье, уверен, будет в пору. Но примерь сегодня, чтобы подогнать в случае чего.

Пока Наместник изображал заботливого родственника, я соображала, что ему от меня надо. Ведь не просто же так платьишко притащил. Мог и со служанкой передать. Но ничего, кроме моей попытки навестить Лиру, на ум не приходило. Или обиженные Стражи взбунтовались? Да нет, вряд ли. Кевару плевать на них всех.

— Это все? — терпеть Наместника в своих покоях не очень то хотелось, поэтому я попыталась поскорее от него избавиться. Тем более что предстоящий очередной цирк со свадьбой радости не доставлял.

А вот Кевар решил перестать играть. Тон неуловимо изменился и с каждой фразой холодел и возвращался к нормальному и привычному для меня — отстраненно-приказному.

— Ты не рада? Я старался.

— Я заметила. Спасибо, что не нужно идти в храм голой.

— Какое кощунство! — всплеснул руками мужчина. И добавил лениво: — Впрочем, если ты настаиваешь… Но боюсь, Ритару это не придется по душе. Мальчик расстроится.

— Пожалуй, ты прав. Не будем расстраивать айкара, — отступила я.

Губы Кевара изогнулись в ухмылке, а в глазах появился блеск предвкушения.

— Рад, что хоть это ты понимаешь. — Лишь мгновение, глаза в глаза, как воины на поединке. И Кевар качнул головой в сторону двери: — Проводишь?

Раскланиваться дольше он не стал, и я надеялась, что за этим больше ничего не последует, но дядя не был бы собой, если бы не бросил напоследок:

— Мне сказали, ты хотела кое с кем пообщаться. — Рука, унизанная перстнями, коснулась двери и замерла: — Не советую этого делать. И лучше тебе вообще не покидать комнат.

— Это еще почему?

Кевар обернулся, смерил меня ледяным взглядом.

— Для твоего же благополучия.

Видимо, отсутствие должной реакции ему не понравилось, потому что Наместник еще больше нахмурился.

— Больше ты к своей твари не подойдешь. И даже пытаться не будешь, поняла?

А вот и открытая угроза. Ну надо же.

— Не то что? — вопрос сорвался с губ, раньше, чем я успела сообразить, что не стоит сейчас злить Кевара и выбиваться из привычного образа. Да что ж такое! Надеялась, Ритар отучил говорить, а потом думать. Оказалось нет.

Мужская рука взметнулась к моему горлу, и одним движением Кевар прижал меня в стене, шипя в лицо:

— Не то на свадьбу пойдешь с улыбкой влюбленной по уши дуры и в этот раз очнешься не так скоро.

Я сглотнула. Вот он и подтвердил, что зелье было. Но откуда ему знать, когда действие закончилось? Или это намек, что меня будут кормить им постоянно?

Кевар убрал руку, а я жадно вдохнула.

— Надеюсь, сюрпризов не будет? — холодно уточнил он.

Прокашлялась и подняла на дядю полный ненависти взгляд, но ничего не ответила.

— Помни, что слабые места есть у всех, — произнес он, взявшись за ручку двери. — А у тебя их достаточно.

Не успела выдохнуть, как из-за приоткрытой двери донеслось:

— Кстати, охрану я оставлю. На всякий случай.

Меня колотило от злости, на глаза сама собой попалась ваза… И с размаху разбилась о захлопнувшуюся дверь.

— Тварь! Скотина! Чтоб ты сдох, ублюдок! — орала я во всю мощь легких, сбивая с каминной полки статуэтки. Удивительно, как никто не прибежал на шум.

Руки дрожали, выплеснув свою ярость на ни в чем неповинные предметы и рухнула в кресло, как подкошенная, и вздрогнула от неожиданно раздавшегося:

— Успокоилась? Можно заходить? — Как ни в чем ни бывало поинтересовался Ритар, входя в гостиную из… моей спальни.

— Ты как там оказался? — удивилась я и еще более озадаченно посмотрела на второго человека в плаще айкара. Почему не айкара? Да потому что тот был укутан черной тканью с ног до головы, тогда как наемники предпочитали носить его нараспашку, демонстрируя всем арсенал оружия на поясе.

— Потайной ход все еще на месте, — как ни в чем ни бывало пожал плечами муж.

— Ты о нем знаешь?!

Покровители! Мне казалось, я все предусмотрела и уничтожила все планы замка, на которых он был обозначен. Неужели Кевар тоже в курсе?

— Не волнуйся, знаю только я, и то случайно наткнулся.

Я перевела взгляд на застывшую у плеча мужа фигуру.

— А уважаемый вейн любезно согласился завязать глаза. Он как никто знает, что значит безопасность, — уверенный голос Ритара немного успокоил поднявшуюся панику. А муж указал своему гостю на кресло. Тот молча снял капюшон, кивнул мне, сел и, ничуть не скрываясь, принялся разглядывать обстановку.

В то время как моя бровь от удивления взмывала все выше.

Мужчина был не стар, он и не молод. В том возрасте, когда силы еще бьют ключом, но седина все больше окрашивает волосы. Лицо самое обычное, ничем не примечательное. Из разряда тех, что могут принадлежать как вейлу, так и крестьянину, и забываются тут же. Этому человеку было около пятидесяти, может чуть больше. Судя по мимолетному, но цепкому взгляду, он умел составлять мнение о человеке мгновенно, и не ошибусь, если точно.