Меру мне знать не хотелось, хотелось знать причину.

– Это чернейшая некромантия, чадо. Церковь знает такие случаи, но… не одобряет их.

Я поежилась. От слов «не одобряет» явственно веяло святой инквизицией. Она тоже много чего не одобряла.

– Я понимаю, отче, это не мое дело. Но у меня двое детей. У меня два брата. И я волнуюсь за них. Хотелось бы знать, как от этого можно защититься – и защитить их.

Батюшка широко открыл глаза. Видимо, такой подход оказался внове. Но отвечать надо было, это вам не «любопытно же»! Хотя мне и любопытно!

Кстати говоря, а я могу того же добиться? Магией земли?

Чисто гипотетически? Что там надо для высшей нервной деятельности? Калий? Минусуем калий – и получаем летальный исход. Со сдохшей нервной системой долго не живут.

Отнимаем кальций – и получаем переломы всех костей. Надо бы над этим подумать. Параллельно еще и с сосудами проблемы устроить можно, куда-то ж кальций надо будет деть? Из кости – в сосуды… или лучше в мышцы? Эх, плохо я анатомию помню, так, на уровне средней школы. И то – непрофильной.

– Защита есть. Но она весьма и весьма дорога…

– А я могу ее повторить? Я ведь маг земли…

Глаза священника стали задумчивыми.

– Не знаю. Никто и никогда не пытался. Это другая стихия.

Ну, насчет «никто и никогда» – не верю. Наверняка было дело. Просто или ты мне не говоришь, или не сам все знаешь. Такими вещами в любом государстве занимаются.

Но я упускать свой шанс не собиралась.

– Я могу дать любые клятвы. Но я хочу ознакомиться с описанием именно защиты. Если у нас появилось нечто подобное… я хочу знать! Следующей могу быть я. Или кто-то из моих родных… я не готова ими рисковать!

Кажется, такого поворота разговора отец Александр не ожидал.

– Я могу поговорить об этом, Мария Ивановна. И если получу благословение, мы вернемся к данной теме.

Я кивнула.

Такой вариант меня более чем устраивал. Магия… да спорить готова, это магия воды! Потому как человек из воды состоит на сколько-то процентов, кажется, процентов пятьдесят. А может, и больше половины.

А где вода, там и маги воды. Это я, как чушка последняя, микроэлементами пробавляюсь, а маги воды могут человека скручивать как тряпку. И так же выжимать.

Но что тогда получается?

У нас по Березовскому бегает незарегистрированный маг воды? Со склонностью к нарушению закона?

Ёжь твою рожь!

Интерлюдия 11

Арина не знала, сколько времени прошло.

Она даже не знала, день сейчас или ночь, какой сейчас день, зима, весна, лето или осень.

Она ничего не знала.

В ее мире были темнота – и боль.

Иногда боли было меньше, иногда больше, иногда приходили люди, которые смотрели на нее и что-то говорили – она не понимала, что именно, они говорили на иностранном языке.

Но боль была всегда.

А еще – ненависть.

Она знала, кто виноват в ее сегодняшнем положении, отлично знала.

Княжна Горская.

Или Маша.

Ее сестра?

Нет.

Чудовище, оборотень, монстр, который занял место ее сестры. Гадина, которая пролезла к ним в семью и все испортила.

Что именно?

А, неважно. Важно, что до появления Марии у Арины было все, чего она хотела. Была свобода, был свой дом, мать, братья, а теперь у нее ничего нет.

Только темнота и боль.

Боль и темнота.

Все кончилось достаточно внезапно.

Арину вытащили из каменного мешка, наспех вымыли, накинули на нее какую-то хламиду и повели вверх.

Куда?

Она шла, не задавая вопросов, потому что не хотела еще больше боли. И так ноги плохо слушались. Потом ее втолкнули в комнату – и оставили стоять.

Арина огляделась.

Отвыкшие от света глаза слезились. Девушка представляла собой весьма жалкое зрелище – измотанная, истощенная, бледная, с рубцами на теле и лице (тюремщики не церемонились, главное, чтобы жива осталась), со спутанными безжизненными волосами…

Комната была не намного лучше.

Просто каменный мешок. Беленые стены, одно кресло, и то – занято.

Мужчина в кресле.

Арина вгляделась в незнакомца, и ей стало жутко. Казалось бы – что такого?

Милейшей души человек и милейшей внешности. Высокий, седоволосый, с коротко подстриженной бородкой, черты лица говорят не об одном поколении благородных предков, высокий лоб свидетельствует о незаурядном уме, тонкий нос с горбинкой, полные губы, резные скулы, словно выточенные искусным художником.

А еще глаза.

Большие, чуть раскосые, ярко-голубого цвета. Такие яркие, словно в них кусочки неба поместили. Искристые, глубокие…

Белые, седые волосы – и при этом черные брови и ресницы.

В юности этот человек был потрясающе красив, и, состарившись, он не утратил своего обаяния. Дорогая одежда, подобранная со вкусом, только добавляла ему шарма.

Но Арину это не обмануло. Она не знала про тигров-людоедов, но опознала мужчину уверенно. Перед ней сидел хищник, которому было наплевать на нее и ее жизнь.

Он может оставить ее в живых, может сожрать, может…

Все что угодно.

Шевельнет пальцем – и на его глазах с нее шкуру по кусочку сдерут. Просто так. Для развлечения.

Девушку заколотило не столько от холода – она стояла босыми ногами на каменном полу, – сколько от страха. Но даже упасть на колени и умолять она не могла.

Если рядом с тобой бешеная собака – не стоит лишний раз метаться. Либо убегай так, чтобы тебя не догнали, либо не привлекай к себе внимания. А убежать было некуда.

Мужчина разглядывал девушку так, словно перед ним возникло некое достаточно гадкое насекомое. Редкое, но неприятное.

– Арина Петровна Синютина.

Голос у него был соответствующий. Мягкий, низкий, завораживающий… таким голосом можно признаваться в любви, но Арину заколотило еще сильнее.

– Д-да…

Как обращаться к этому человеку, она не знала и замялась. Явно аристократ, явно маг, но – кто?

– Можешь называть меня просто – господин, – помог ей мужчина.

– Да, господин.

Многого ожидала Арина, но уж точно не вопроса, заданного даже несколько скучающим тоном.

– Как ты думаешь, девочка, твоя сестра тебя любит?

– Маша?

– Да.