— А Аскани что говорит?

— Издевается, — мрачно откликнулась я. — Предлагает назвать «ухом северной герцогини».

Бри зафыркала в кулак. Подруга, называется!

«Кончай дурью маяться, мания величия тебе не идёт», — пришло издали.

Ладно, обзову пока тролльим ухом и успокоюсь.

Стену над моей кроватью теперь украшала карта герцогства, и появилась она там неспроста. Намедни Шон выдернул меня с обеда, чтобы провести практикум по следящей магии. Отволок на один из китокилевских постоялых дворов и ткнул пальцем в стоящие пока без лошадей возы:

— Завтра отсюда пойдёт на юг обоз с копчёной треской. Ты должна за ним проследить, как я учил. Карта — вот, — извлёк большой лист из чёрного рукава, — остальное уже должно быть тут, — щёлкнул меня по лбу. — Ну-ка, оляпка, куда вешать заклинание будешь?

В смысле, на что стану смотреть, когда магичу? Получается, нужно сфокусироваться на одном-единственном предмете? Например, на одних санях, потому что ежели на всех сразу, а они разъедутся в разные стороны, глупость выйдет. Или, может, надо найти мужика — главу каравана, к нему и прицепить?

— Неважно, к чему. Старайся найти ключевое звено. К купцам не стоит — сходят те в баню, попарятся как следует, заклинание может ослабнуть.

— Тогда вот! — Я, успев оглядеть стоящие возы, выбрала тот, что казался самым новым и крепким.

— Дерзай, — мотнул головой Шон. — Палец себе как колоть будешь?

— Нитью.

— Пойдёт.

И теперь я с интересом смотрела на карту, где вдоль русла Заны тянулась пока коротенькая коричневая линия. Было занятно и следить за караваном — с какой скоростью они пойдут, каким маршрутом, и узнать силу своей магии — надолго ли хватит заклинания?

А через ночь мне по-прежнему грезились «р-рыбки».

Надвигавшаяся сессия уже совершенно не пугала, даже «Государственность» и драконий. Несмотря на то, что мы с Асом метались между утренними спаррингами в Галарэне, Ларраном, конюшней, уроками, вечерними занятиями с Лихом и медитациями, оставалось свободное время. Я даже задумалась о бронзовом соколе для лорда Дишандра. Камнем преткновения стало то, что близко сокола я не видела ни разу. Так, пару раз силуэт в синем летнем небе. И то не была уверена, сокол это или какой-нибудь коршун, ястреб или канюк. Надо, вообще, почитать, в чём между ними разница.

Думы, откуда мне взять сокола, обернулись очередным недоразумением с Дайрой, и опять с участием Шона.

— Что у тебя в голове, оляпка? Раньше были рыбки, теперь ещё и птички. Причём выбираешь ты интересно — позубастее да покогтястее.

— Мне сокол нужен… — начала я.

— А зачем? А, понятно, — на секунду Шон, заскочивший вечером глянуть на карту с ползущим караваном, задумался. Потом подмигнул: — Хочешь, помогу?

Конечно! А как? Слетаем куда-нибудь, посмотрим на соколов?

— Не, лететь лень. Я сегодня немножко вымотался, опять мы с этими алтарями долбились… Превращусь прямо тут — ты ж ещё не видела, как работает заклинание истинной трансформации? Только прикрой лицо и руки щитом. И перья чур из хвоста не выдирать! Да, ещё момент: тебе какого сокола надо?

Что значит — какого?

Оказалось, что бывают разные, от совсем небольших до таких, у которых размах крыльев почти в три локтя.

— Пустельга мелкая, Дишандру не предлагай, а то он обидится. А вот кречет, думаю, подойдёт. Самки, кстати, почти в два раза тяжелее самцов, но если хочешь самую здоровую — лови сама, без меня.

Не, не надо мне здоровую. Я ж всё равно собираюсь делать статуэтку максимум в пару ладоней высотой. Мне важны правильные пропорции.

Оказалось, в исполнении Шона истинная трансформация выглядит не сложнее моего светлячка. Хлоп! — и на спинке стула уже сидит, глядя на меня блестящим выпуклым глазом, большая птица.

Как интересно! Я собиралась делать глаза из рубинов или из янтаря, а они, оказывается, чёрные. Но до чего красив! Кажется невероятно гордым, а взгляд какой… Сам серо-бурый, с пёстрой грудкой, так и хочется прикоснуться к перьям, погладить. Потянулась рукой — и меня тут же клюнули, чувствительно даже через щит. Выходит, на характер Шона наложились инстинкты и нрав сокола?

Птица склонила голову и уставилась на меня. Потом взмахнула крыльями и издала хрипловатое «кьяк-кьяк-кьяк». Это что-то значит или просто так? И всё же, трогать-то его можно?

«Трогай, но не фамильярничай».

«Шон, а можешь немножко подвигаться? Хочу понять, в какой позе лучше его лепить».

Похоже, предложение пришлось гордой птице по душе. Сокол явил себя с головой прямо и в наклон, затем полураскрыл крылья, потом захлопал ими, сдув на пол Бритину недописанную домашку по химии, оттолкнулся от спинки стула, чуть тот не опрокинув, и с торжествующим «кьяк-кьяк-кьяк!» перелетел на шкаф. Потоптался там, кажется, выругался на пыль, и уставился сверху.

— А можешь снова спуститься на стул, хочу увидеть момент приземления, — попросила я.

Думаю, он специально мазнул на лету мне крылом по носу, похоже, нрав у соколов ещё тот. Но момент, когда он, захлопав крыльями, приземлился, мне понравился. А теперь аккуратно рассмотрю его поближе…

Довольно бормоча под нос: «Хвост длинный и округлённый, перья полосатые, ага, рулевых дюжина, крылья почти до конца хвоста, лапы над когтями сетчатые», начала разглядывать кречета — и тут дверь распахнулась и в проёме возникла Дайра. За спиной старосты маячили две девчонки из младшего класса, те самые, которых я видела в умывальной.

Ну до чего не вовремя их принесло! И почему опять без стука?

— Проверка состояния комнат… — начала было Дайра… и тут её взгляд остановился на соколе.

Наступила минута молчания. Кречет чуть наклонился вперёд и вперился хищным взглядом в старосту, та, не веря глазам своим, вылупилась на птицу.

— Это — иллюзия! — сообразила я наконец, что сказать.

И — боком-боком — попыталась заслонить собой стул с сидящим на спинке пернатым. Закончив манёвр, нахмурилась, потому что неожиданно в голову пришла простая мысль: а с какого перепуга мы прячемся от этой белобрысой? Набычилась и сама уставилась на Дайру:

— Дайра! Ты считаешь, то, что ты — староста, даёт тебе право врываться в чужие комнаты без стука? А если бы я переодевалась? Или медитировала? А сейчас я занимаюсь, так что, пожалуйста, выйди и не мешай. И в следующий раз стучись, понятно?

Может, моя гневная тирада и возымела бы успех, но из-за спины послышалось хлопанье крыльев и негодующий клёкот. То ли сокол выражал мне поддержку, то ли сердился, что не даю ему полюбоваться на Дайру.

Что дело нечисто, Дайра сообразила мгновенно:

— Иллюзия, говоришь? Ну-ка, дай посмотреть!