Когда я часов через шесть вхожу в «Грязную дюжину», то выясняю, что название магазина верно ровно наполовину. Тогда как все здесь действительно грязное – по сути, здесь сплошная грязь, как в физическом, так и в пуританском смысле слова, – магазин на самом деле предоставляет выбор куда больший, чем какая-то жалкая дюжина наименований. Пожалуй, это одна из крупнейших точек торговли порнографией – как человеческой, так и рептильной, – какие мне до сих пор попадались. А ведь мне даже в Энчино доводилось работать.

Но это последнее место, где может прятаться Эдди Талларико – один из четырех адресов, на которые Стюха указал как на те логовища, куда обычно зарывался Фрэнк, когда снаружи становилось чересчур жарко. С первыми тремя вышла непруха – ни малейших признаков Эдди. Этот вариант я приберегал напоследок, отчасти потому что считал его слишком далеким, аж на 167-й улице, на чертовском расстоянии от лагеря Талларико, а отчасти потому что в последнее время старался держаться в стороне от секс-шопов. Большинство подобных рептильных точек в Лос-Анджелесе обычно имеют на своей площади торговца травами, а прямо сейчас лишнее искушение мне ни к чему. После того, как Норин унесло в океан, побуждение жевать было таким сильным, что я попросил Хагстрема хорошенько припрятать оставшиеся бутылки настоя и запереть их на два замка на тот случай, если мое желание нажраться пересилит всякую разумную мысль.

И вот я здесь. Брожу по проходам – пока еще в отделе млекопитающих. Просто невероятно, что эти обезьяны забавы ради друг с другом проделывают. Полки, отведенные под обычный секс, немногочисленны и удалены друг от друга. Большинство же наименований загибаются в то или иное извращение, а порой в три-четыре извращения сразу. «Бабули, которые любят транссексуалов», «Карлики под кнутом», «Я и моя любимая овечка» – и это далеко не самое впечатляющее, а просто более красочно оформленное.

Продавец там совсем еще мальчишка, лет ему от силы двадцать пять. Паренек пристроился на высоком табурете за прилавком – вывеска перед ним гласит: НА ВЗАИМНОЕ ЛЮБИТЕЛЬСКОЕ МОЧЕИСПУСКАНИЕ СКИДКА 20 % – и читает томик Камю. Надо полагать, пробиваясь через университет, чувак прикинул, что работа в секс-шопе – легкий способ зашибить пару-другую баксов, малость подучиться, а быть может, вдобавок завести новых и интересных друзей.

– Привет, – говорю я, пытаясь оторвать его от Камю. – А у вас тут что-нибудь еще есть?

– Типа чего? – отзывается парнишка, не отводя глаз от страницы.

– Не знаю, – говорю я. – Типа чего-то… с чешуйками.

Тут он опускает книжку, и в меня гневно упираются два карих глаза.

– Ты чего, извращенец долбаный?

– Что? Да нет, я просто…

Теперь уже продавец вовсю пылает праведным гневом.

– Здесь легальный магазин, приятель. Детей мы не держим и животных не делаем. А для тебя мне надо бы долбаную полицию вызвать.

Я невольно осаживаю назад – да, начало было выбрано явно не лучшее. Только теперь до меня доходит, что в запарке я забыл провести обонятельный тест. Тот факт, что здесь есть отдел для диносов, вовсе не означает, что хозяева магазина не могут нанять обезьяну-другую в качестве продавца или кассира.

Но тут сзади доносится запах сосны – я поворачиваюсь и с облегчением обнаруживаю, что здоровенный тип из наших подходит утешить университетского паренька.

– Порядок, Стивен, – говорит он, – дальше я им займусь.

– Вот и хорошо, – бормочет Стивен, возвращаясь к своему Камю. – Лучше бы ты его, Гарольд, совсем на хрен отсюда забрал. А то меня эти извращенцы уже до упора достали…

Тезка Папаши Дугана ведет меня в заднюю часть магазина по проходу, посвященному садомазохистским забавам с кожей, латексом и ремешками.

– Ты бы сперва проверял, а потом спрашивал, – укоряет меня продавец-динос. – А то моего работника совсем обломал.

– Весьма сожалею, – отвечаю я, – но я типа спешу.

– Как и весь остальной мир, – философствует он. – Земля очень быстро крутится. Не замечал? Нам сюда.

Через комнату отдыха для работников магазина Гарольд проводит меня в туалет, куда мы с ним вдвоем еле втискиваемся. С гигиеной там тоже не того, хотя все может объясняться близостью естественного запаха Гарольда.

– Дергай, – говорит он. – Три раза.

Я дергаю за ручку унитаза, пусть даже это и кажется мне совершенно напрасным расходом воды, а Гарольд тем временем нажимает на кнопку раздатчика туалетной бумаги. Слышится жуткий скрип, и стена за унитазом отходит на дюйм. Гарольд тянется туда и толкает кафельное покрытие. Стена распахивается, обнажая еще более грязный и запущенный магазин по ту сторону.

Перебравшись через унитаз, мы туда проходим, и первое, что я вижу, это натуральной величины личину, висящую на стене. Длинные ноги, короткая бурая шерсть, мощные бока, роскошная грива – конский костюм, совсем как у Стюхи. Теперь я понимаю, где был позаимствован тот его наряд для скачек – Стюха бежал, полностью экипированный спецотделом секс-шопа «Грязная дюжина».

Гарольд подмечает обалделое выражение у меня на лице.

– Все виды берем, – говорит он. – А у тебя какой задвиг?

– Да я просто…

– Просто срать с моста. Погоди, сам догадаюсь.

– Не догадаешься.

– Очень даже догадаюсь. Я уже десять лет на этой работе. Итак… – Он примеряется ко мне, словно единственный взгляд на мое костюмированное обличье может дать ему какое-то представление о том, на чем я ловлю кайфы. – Ты… ты чувак типа «Хвосты и хлысты».

– Я даже понятия не имею, что это за чертовщина.

– Да-да, «Хвосты и хлысты», – повторяет Гарольд, словно в первый раз он слишком невнятно произнес эту фразу, словно она просто никак не может не входить в мой лексикон. – Драконы и рыцари… ты зверь, она укротительница. Копья, кольчуги, всякие такие ерундовины. Этого добра у нас тут целый отдел…

Я поднимаю руку, в случае чего готовый схватить его за горло и придушить в зародыше весь этот бред.

– Стой. Послушай. Я здесь только ради одного…

– «Побить Зверя»… точно… ты парень типа «Побить Зверя»…

– Я должен увидеться с Эдди Талларико.

Тут Гарольд затыкается. Делает шаг назад, словно одни лишь эти слова вот-вот готовы свалить его на пол.

– Даже не знаю, о ком ты.

– Да знаешь, знаешь. Большой босс, рапторской мафией заправляет. Все его знают.

– А я не знаю.

– Нет, знаешь.

– Знаю?

– Aга.

– Хорэ, – говорит Гарольд. – Может, и правда знаю.

– И он здесь. А знаешь, как я узнал, что он здесь?

Гарольд с трудом сглатывает слюну.

– Нет.

Правило номер шесть: «Если хочешь блефовать, блефуй по полной программе. Если трусишь, нет смысла пробивать себе дорогу враньем».