себе ни людям.

— Замолкни, — хрипло сказал Боков.

Рев мотора сопроводил появление на сцене джипа, со множеством фар. Не отвечая Сереге, Скал потащил к машине Гарпию, приговаривая:

— Как же мне не хотелось снова хватать тебя, милочка. Проклятый соблазн, будь он не ладен. Надеюсь, твой прозрачный бойфренд не ошивается поблизости.

Когда до Бокова дошел смысл его бормотания, он поспешно схватил шатающегося Макса за руку и оба они с разной степенью проворности вскочили в машину, в тот же момент отпрыгнувшую от дома на несколько метров.

Через несколько кварталов мимо них промчались две патрульных машины. До этого угрюмо молчавший Скал повернулся к Бокову.

— И что теперь? — опередил его Сергей.

Майор потянул себя за ухо.

— Теперь? — протянул он с ленцой. — Так как в микрофон было очень плохо слышно, ты мне расскажешь, что тебе шепнул присутствующий здесь господин Кретов, когда его уводили из больницы. Или он сам может это сказать, мне все равно.

10

Это была простая и довольно-таки грубо сделанная золотая цепочка, в которой не было ровным счетом ничего необычного. Кроме одного. Ее нашли в куске каменного угля, а это значит, что эта цепь была сделана в то время, когда на земле не только людей, но даже и позвоночных то еще в помине не было.

"Вечерний звон" 1 апреля 20… года

“Джип” стоял у заросшего травой холма, на пологой вершине которого стояла большая беседка. Летом сюда часто приезжал Тролль, когда хотел полакомиться шашлыком. Само собой он выбирал лучшее время для своего отдыха, а это значит, что сейчас, поздней осенью, здесь было довольно-таки уныло.

— Михаил Язепович, ваше заключение по поводу возраста кинжала… скажите, что вы сами думаете по этому поводу.

— Я размышлял над этим вопросом, Женя. Не удивляйтесь, я узнал вас, — голос Бартока журчал в трубке мягко и успокаивающе. — Если вы скажете “пожалуйста”, то я вам обрисую свое, так сказать, мнение и даже прощу этот звонок среди ночи.

— Пожалуйста, — серьезно сказал Скал, загнав улыбку далеко внутрь сознания.

— Есть многое на свете, как говорил Шекспир. Вы с вашим опытом работы в клубе КИВИ, так кажется вы называли свою подпольно-школьную организацию, можете взглянуть на эту находку без истерии ученого. Древний Египет — таинственная страна. Может они умели не только пирамиды строить, но и отливать кинжалы по, так сказать, ультрасовременной технологии. Не над этим нужно ломать голову. В конце концов, вопрос здесь только в том, ошибся я или нет. Скажите, Женя, как к вам попал этот кинжал?

— Им убили человека, — после небольшой паузы медленно сказал Скал.

— Понятно. У убийцы была возможность забрать его обратно?

— Да.

— Отсюда следует логический вывод — кинжал оставили специально. Ошибаюсь я или нет, в любом случае это оружие, очень ценный, так сказать, предмет, который этаким своеобразным способом передали вам.

— Предупреждение?

— Именно, Женя, именно. Предупреждение, демонстрация силы и визитная карточка. Я думаю, именно так.

— Три в одном… Спасибо, Михаил Язепович. Больше я вас не побеспокою.

— Будьте осторожны, Женя.

Скал отключил мобильник.

* * *

На другом конце города Барток повесил трубку и обернулся к генералу Сомову, сидящему на кожаном диване и лениво вертящему в пальцах пресловутый кинжал.

— Ну а тебя, такое, так сказать, объяснение удовлетворяет? — усмехнулся эксперт.

— Ребячество какое-то, — вздохнул генерал. — Или фанатизм. Может это какая-то религиозная организация, типа мусульманских фанатиков. Там шахиды, здесь таинственные кинжалы. Смертников ведь тоже не обязательно использовать, однако — традиция, ничего не попишешь. Визитная карточка, как ты говоришь.

Барток пожал плечами.

— Что думаешь делать?

— Докладывать наверх нет смысла, там и так перепуганы до чертиков. Скалину я уже объяснил, что государство ему помогать не будет.

— Ну а частным, так сказать, образом? Со своей стороны ты что-нибудь предпримешь?

Сомов на мгновение задумался. В наступившей тишине послышалось неожиданно громкое тиканье часов в углу кабинета.

— К черту, — пробормотал наконец Сомов. — Я отдал ему Кретова, причем пожертвовав двумя хорошими сотрудниками, но на этом все. Сумеет что-нибудь раскопать, хорошо. Не сумеет, ну и ладно. Хватит с меня игр в солдатики.

— Страшно? — глаза Бартока неожиданно сверкнули каким-то злым лукавством.

— Страшно, — абсолютно серьезно сказал генерал. — Мне уже достаточно лет, чтобы понять откуда дует ветер и не ссать в том направлении. Не знаю, что это за “Капелла”, но запашок, исходящий от этих ребят, меня пугает. Просто по той причине, что раз я чую их запах, то ветер сейчас дует с их стороны.

Не прибавив больше ни слова, Сомов вышел из кабинета ссутулив плечи. Барток не пошевелился. Дверь квартиры мягко щелкнула и снова тишину смыло тиканье часов. Секундная стрелка обежала два круга. Эксперт взял со стола кинжал и в который раз всмотрелся в почти зеркальную поверхность.

— Кажется, ты сделал свое дело, — усмехнулся старик, поднимаясь из кресла и подходя к двери в лабораторию. Там он потянул книгу и шкаф отъехал в сторону.

За дверью по-прежнему в абсолютной темноте светились огоньки приборов, походившие на глаза зверей, притаившихся в глубине комнаты. Эксперт прошел по извилистой тропинке между нагромождением аппаратуры и остановился перед столом, за которым кто-то сидел ссутулившись.

— Вот и все, — сказал Барток, глядя на спину сидящего за столом. — Государство самоустранилось, Сомов тоже. Америка пока вне игры, а там… там будет уже все равно. Плюс — ценное наблюдение. На американцев лучше действуют логически-нормальные угрозы, на русских — нелогично-аномальные.

Он засмеялся тихим шипящим смехом и толчком ноги сбросил сидящего на пол. Труп Михаила Язеповича Бартока аккуратно перекатился на спину и замер, неловко подвернув руку. В