Адмирал Траверсе отдал соответствующие распоряжения Тету и фон Моллеру, коменданту Кронштадтского порта, имея в виду ускорить отплытие первого отряда.

Вице-адмирал Кроун еще в июле получил приказ министра отбыть из Архангельска с эскадрой из восьми линейных кораблей, построенных на верфях Белого моря[217].

“…Вверенная Вам Эскадра коль скоро во всем готова будет, должна немедленно отправиться к Балтике… По прибытии Вашем к Гетеборгу, ни мало не теряя времени, отправиться оттуда в Свеаборг, имея в виду, что южные берега Балтики до Риги, будучи заняты неприятелем или союзниками его, не могут быть ни в каком месте для Вас пристанищем, и притом ни в какие иностранные порты не заходить, кроме шведских, и то в случае крайней необходимости и на самое короткое время, дабы поспешить прибытием Вашим в назначенный Свеаборгский порт”[218].

* * *

Во время континентальной блокады недавно построенные корабли находились на стоянке в Архангельске, чтобы не дать англичанам возможности их захватить. Начальник порта адмирал Спиридов торопился с последними приготовлениями к выходу эскадры в море. Лето в этих широтах короткое, а кораблям нужно подняться до семьдесят второй параллели, чтобы перейти из Белого моря в Северное; оттуда они спустятся в Балтийское море и обогнут Скандинавский полуостров с севера, дважды по пути пересекая полярный круг.

В судовых журналах сохранились волнующие подробности этого трудного перехода. Корабли выдержали жестокий четырехдневный шторм, теряли друг друга, находили, вновь теряли. На “Трех Иерархах” были потеряны все мачты, “Норд-Адлер” потерял грот- и фок-мачту и шел с большим деферентом. Наконец эскадра прибыла в Гетеборг и встала на ремонт в шведских доках.

По соглашению, подписанному русским и английским послами и ратифицированному Александром, российская эскадра участвовала в совместных действиях с британским флотом по блокаде портов, а Англия брала на себя все расходы по ее содержанию, включая жалованье членам экипажей. Кроме того, Англия обязалась поставлять России оружие, пока сохранялась угроза тульским оружейным заводам. В Кронштадт были доставлены пятьдесят тысяч английских ружей. Доставившие их транспорты ушли в Портсмут с грузом пеньки и другого сырья.

Морской министр дал адмиралу Тету обширные и подробные инструкции:

“По настоящему позднему времени должно расположить плавание со всевозможною поспешностию и безопасностью, и для сего приказать командирам, дабы в продолжении оного ни одно судно не отлучалось от Эскадры… Употреблять возможное попечение о сохранении здоровья людей как содержанием чистоты в кораблях и прочих судах, так и употреблением всех способов… какие по совету медицинских чинов признаны будут полезными… Иметь твердое наблюдение о неослабном сохранении воинского порядка… В особенности же обратить внимание, дабы команды наши и во время пребывания в Англии содержаны были в примерном устройстве и благочинии… Поелику сверх разных снабдений, на Эскадре отправляемых, доставлены оные будут и на особых транспортах с тем предметом, чтобы корабли наши и для кампании будущего года имели свои припасы нужные к исправлению своему и укомплектованию и сколь возможно будет не заимствовать бы оных в Иностранных портах, для облегчения хозяйственного в том расчета определены по Высочайшей воле на Эскадру чиновники по части хозяйственной Советник Лихарев и по Контрольной Советник Флейшер… Также при втором отряде отправлено будет пеньки 15 тысяч пудов… Также и меди с тем предметом, что пеньку можно в Англии заменить такелажем нужным для наших судов, а в замене меди обшить медною обшивкой новые фрегаты ‘Автроил’ и ‘Архипелаг’ и восемь Архангельских кораблей”[219].

Кадет Александр Иванович Траверсе (младший Александр) вместе с группой своих сверстников участвовал в походе эскадры адмирала Тета. Ему исполнилось шестнадцать лет и 25 сентября ему был присвоен чин мичмана.

Адмирал Траверсе провожал “Северную Звезду” и “Борей” из Кронштадта. Его сын был включен в экипаж “Борея”, которым командовал капитан Ратманов и на котором контр-адмирал Коробка держал флаг. Однако эскадра Коробки задержалась в Кронштадте, и когда “Северная Звезда” и “Борей” прибыли в Свеаборг, они встретили здесь корабли контр-адмирала Кроуна, которого в Архангельске не успел застать приказ министра задержаться в Гетеборге. Кроуну уготована специальная миссия, которую нужно исполнить до ледостава.

Поверенный в делах Франции в Стокгольме сообщал Наполеону в донесении от 19 вантоза VI года Республики (октябрь 1812), что русский император обещал Англии выделить восемнадцать кораблей с военными припасами, частью из Кронштадта, частью из Архангельска. Наполеон был весьма обеспокоен этой коалицией русского и английского флотов.

В Свеаборге в составе отрядов произошли изменения: повреждения, полученные “Принцем Густавом”, оказались так серьезны, что ему потребовался большой ремонт; в Архангельскую эскадру вошли “Северная Звезда” и “Борей” — Александр Траверсе перешел тем самым под начало контр-адмирала Кроуна.

Начиная с 12 октября, эскадры одна за другой выходили из Свеаборга. Цель похода была известна только адмиралу Тету. Он вручил командирам всех кораблей запечатанные пакеты с приказом министра — вскрыть их можно было только на первой стоянке, в Гетеборге. Только там, когда Ратманов распечатает пакет, Александр Иванович узнает, что эскадра идет в Англию. Эскадры двигались Балтийским морем к югу в направлении острова Рюген и соединились 12 ноября у входа в Бельт. Здесь их поджидал английский контр-адмирал Моррис во главе небольшой эскадры из четырех кораблей, чтобы провести русские корабли в Гетеборг проливами Большого и Малого Бельта. Там находилась на стоянке английская эскадра под командованием адмирала Сомареса (флаг на “Виктории”) и располагался штаб по координации действий на море, имевший связи с Санкт-Петербургом, Лондоном и Стокгольмом.

Русские адмиралы явились приветствовать Сомареса на “Викторию”. Их сопровождали несколько младших офицеров, в том числе мичман Александр Траверсе, который с особым чувством поднимался на борт этого корабля. На нем погиб прославленный Нельсон, но главное, юный мичман бережно хранит в памяти рассказ отца о сражении у Уэссана. Адмирал Тет вручил английскому адмиралу послание своего министра:

“Обстоятельства, соединившие ныне флот Его Императорского Величества и Британский Королевский флот, предоставляют мне приятную и давно желанную возможность обратиться к вам лично. Мне известно о вашем успешном сотрудничестве с контр-адмиралом Кроуном; благорасположенность лорда Кетерта [британского посланника в Санкт-Петербурге] дает мне основания надеяться на продолжение совместных действий и на вашу помощь в изыскании удобного прохода для нашей Балтийской эскадры через Бельт”.