Мы медленно ползли в молчании. Постепенно проход начал заполняться дымом – тайный лаз превратился в дымовую трубу. Мы поднажали, однако все равно время от времени поневоле останавливались, чтобы дать Филипсу отдохнуть и набраться сил. На самом деле нам потребовалось всего две-три минуты, чтобы добраться до выхода, но мне почудилось, что мы провели в заполненной удушливым дымом тьме не меньше нескольких часов.

Но вот подъем закончился, тоннель выровнялся, и вскоре мы оказались на площадке, от которой на поверхность вела вертикальная шахта. В падавшем сверху тусклом свете мы увидели деревянную лестницу, вделанную в стену шахты. На этот раз первым двинулся Холмс. Он проворно взобрался по лестнице и несколько мгновений спустя уже помогал нам с Филипсом пролезть через люк с откидной дверью в полу просторной деревянной пристройки. Мы с Холмсом бросились к окну и увидели, как Фелшо и Мельмот идут к пристани. Очевидно, уверенные, что избавились от нас, они не считали нужным торопиться и шли прогулочным шагом, будто бы фланировали по парку.

– Скорее, Холмс! Если мы сейчас бросимся за ними следом…

– Бесполезно, – отмахнулся мой друг, – они слишком далеко. Прежде чем мы доберемся до пристани, они уже успеют отплыть, а лодки, чтобы пуститься в погоню у нас с вами нет. – В досаде он хлопнул ладонью по стене.

– А это вас, джентльмены, устроит? – воскликнул Филипс, показав на нечто громоздкое, прикрытое парусиной, в дальнем краю пристройки. Он потянул за парусину, и перед нами предстало судно странного вида, отдаленно напоминавшее каноэ.

– Во имя всего святого, что это? – воскликнул я.

Филипс просиял. Такое впечатление, что выпавшие на нашу долю приключения придали секретарю сил и помогли избавиться от мучавшего его недомогания.

– Перед вами погребальная ладья царицы Хентави. Точнее, ее копия в натуральную величину, – торжествующим голосом объявил молодой человек.

– Большое вам спасибо, тетушка Эмилия, – промолвила Катриона Эндрюс, сделав глоток чая. – С вашей стороны было крайне любезно приютить меня на пару дней, пока отец в отъезде по своим делам. Я вам крайне признательна за вашу снисходительность и понимание. Ведь я приехала без предупреждения и без багажа.

– Да будет, будет тебе, голубушка. Единственное, что меня действительно беспокоит, так это твое душевное состояние. Мы должны непременно послать за доктором. Пусть пропишет тебе что-нибудь успокаивающее. Какое-нибудь лекарство.

– Тетушка, уверяю вас, мне уже гораздо лучше. – В подтверждение своих слов девушка попыталась улыбнуться.

Пожилая дама поднесла к глазам лорнет и внимательно посмотрела на племянницу. Судя по изможденному бледному лицу, взволнованным глазам и мятому, перемазанному грязью платью, девушка выдавала желаемое за действительное. И все же тетушка ласково улыбнулась Катрионе и протянула ей сдобную булочку.

* * *

– В этой пристройке располагалась мастерская сэра Джорджа, – неожиданно бодрым голосом пояснил нам Джон Филипс. – Ладья была его гордостью. Он строил ее почти два года. Исходные чертежи он обнаружил в гробнице Хентави.

Я окинул странное судно изучающим взглядом. Оно было двух с половиной – трех метров в длину, а расстояние между бортами в самом широком месте составляло чуть более метра. Нос и корма причудливо изгибались наверх, как носки персидских туфель. Отчасти ладья напоминала итальянскую гондолу, но, должен признаться, выглядела куда менее надежной. Кроме того, в отличие от гондолы, палуба у нее напоминала платформу и была вровень с бортами.

– Она вообще держится на воде? – засомневался я.

– Мы этого ни разу не проверяли. Собирались это сделать, но сперва сэр Джордж хотел закончить отделку. – Филипс указал на золотистые изображения, украшавшие один из бортов. – Впрочем, ладьи подобного типа использовались в Древнем Египте, и никаких сложностей при этом не возникало.

– Папирус? – спросил Холмс, похлопав рукой по борту.

– Совершенно верно, – усмехнулся наш спутник. Он уже целиком и полностью взял себя в руки и явно был доволен собой.

– Ну что ж, Уотсон, – спокойно промолвил Холмс, – надеюсь, вы не имеете ничего против небольшой прогулки по озеру?

Вопреки моим ожиданиям, мы без особых усилий сняли ладью со стоек, на которых она покоилась, и оттащили к двухстворчатым дверям в задней части мастерской. Малый вес ладьи еще больше укрепил мои сомнения относительно ее надежности. Выдержит она нас или мы все отправимся ко дну? Холмс явно догадался, какие мысли одолевают меня.

– А что вы хотите, Уотсон? Это, по сути, бумажный кораблик, – произнес он, сухо улыбнувшись.

Филипс снял со стены пару весел, напоминавших по форме ложки, и, обогнав нас, распахнул настежь двери. Снаружи по-прежнему сияло солнце. Приблизившись к причалу, мы заметили Мельмота и Фелшо. Их лодка находилась метрах в пятидесяти от берега. Оба негодяя сидели спиной к нам и потому не видели, чт́о происходит на острове.

– У нас все еще есть шанс устроить нашим друзьям самый большой сюрприз в их жизни, – осклабился Холмс.

Потом мы приступили к спуску ладьи на воду. Холмс и Филипс взялись за изогнутые выступы на носу и корме и осторожно опустили лодку на поверхность озера. Несколько мгновений ладья раскачивалась, стукаясь о доски причала, но через некоторое время чудесным образом стабилизировалась.

– Лодка приводится в движение с помощью весел. Пользоваться ими надо так же, как в обычной байдарке. Однако конструкция палубы вынуждает во время гребли опускаться на колени, – пояснил Филипс.

Сошлись на том, что мы с Филипсом возьмемся за весла, а Холмс, куда лучший стрелок, чем я, встанет с пистолетом на носу, чтобы пустить оружие в ход, буде в этом возникнет необходимость. Распределив роли, мы полезли в ладью. Она тут же просела под нашим весом и закачалась из стороны в сторону, на палубу хлынула вода. Лодка напоминала мне поплавок. После того как качка прекратилась, я обнаружил, что расстояние от края борта до воды составляет всего сантиметров десять, не больше.

Я опустился на колени и, ко всему готовый, взял в руки весло.

– В путь! – крикнул Филипс, погрузив в воду свое весло.

Я последовал его примеру. Лодка дрогнула и вдруг на удивление скоро рванула вперед. К моему величайшему изумлению, я обнаружил, что управлять ею не составляет ровным счетом никакого труда. Теперь я чувствовал себя настолько уверенно, что даже позволил себе оглянуться назад, чтобы окинуть взглядом остров. Я обнаружил, что пламя уже добралось до первого этажа и теперь в некогда мрачных, темных окнах пляшет яркий огонь. Не было никаких сомнений в том, что вскоре пожар охватит все здание, уничтожив сокровища древнеегипетской цивилизации и те тайны, что оно скрывало. Преисполненный печали, я отвернулся, отгоняя от себя мрачные мысли. Сейчас у нас имелись куда более насущные заботы.

Я был не единственным, кто решил оглянуться. Мельмот тоже надумал кинуть взгляд через плечо, чтобы насладиться зрелищем пожара – дела его рук. Он находился слишком далеко, и я не смог разглядеть выражение его лица, но, судя по застывшей позе, он увидел, что мы его преследуем.