– Ты любила меня?! А я боялся испугаться, узнав о тебе нечто такое, чего не должен был знать. – Глеб зло сощурился. – У нас был договор, и вроде я не давал тебе повода строить иллюзии, а если ты тогда себе что-то вообразила, то это…

– Моя проблема! – спокойно закончила за него Галя.

– Я пришел к тебе не за тем, чтобы снова разбирать ситуацию, которую мы обсудили полгода назад…

– В парке, возле красного корпуса университета. Другого места не нашлось. Домой ты являлся, только чтобы переночевать, – снова закончила она за него.

– Пусть будет так. Меня интересует другое: зачем тебе надо было строить такую сложную комбинацию? Привлекать авантюристку… Да и кто она такая на самом деле? Весной ее звали Лариса. Она участвовала в шабаше ведьм на Лысой горе – мой пациент узнал ее. Мне она представилась Алиной…

– Ее на самом деле зовут Лариса. Моя хорошая приятельница.

– Ты мне не хочешь объяснить, какие цели имел этот розыгрыш? – спросил Глеб.

– Считай, что это была затянувшаяся первоапрельская шутка.

– Думаю, не только, – сказал Глеб. – Лжеодноклассница сообщила, что меня ожидает полоса неудач. Это была угроза или предупреждение? Мне стали ночью мерещиться всякие фантасмагории, какие-то телефонные звонки… Я должен был поверить, что они из потустороннего мира? И наконец, весь этот бред с погружением в прошлую жизнь. Что это за история, которая началась в начале прошлого века на Лысой горе? Люди, меня окружающие, оказываются действующими лицами той истории, и она словно имеет продолжение в наше время. Мой пациент Роман по этому сценарию был в прошлой жизни офицером Щегловым, сопровождавшим мифическую девушку в форт на казнь, а затем он покончил с собой из-за угрызений совести.

Многие образы, увиденные мною при погружении в прошлую жизнь, можно ассоциировать с моими знакомыми в этой жизни: Муся – мадам Лятушинская, владелица публичного дома, даже одноклассник Стас Сорокин имеет свой аналог в прошлом – «тело» чиновника, который упивается до беспамятства. А сама лже-Лина внешне очень напоминает проститутку, которую я встретил в борделе в моей прошлой жизни. Звали ее Варя.

– Я ничего об этом не знаю, – холодно произнесла Галя. – Видно, моя подружка увлеклась, вошла в роль. Артистка!

– Галя, несмотря на все ваши ухищрения, я не поверил в тот бред, который пыталась мне навязать твоя приятельница-артистка лже-Лина, или Лариса, – мне все равно, как ее называть. Она меня чем-то одурманила, возможно наркотиками, а затем ввела в гипнотическое состояние и внушила всю эту галиматью.

– Прости, что так получилось, хоть я в этом и не виновата, – с иронией сказала Галя. – Но, может, ты неправ? Ведь даже у Александра Блока об этом есть прекрасные строчки:

– Он был поэтом-романтиком, захваченным потоком чувств и переживаний, сплошные рефлексии.

– Ты слишком рационален и холоден душой, чтобы это понять. Для тебя это бред. Для него – жизнь.

– Главный тормоз находится в самом человеке, в его психике. Эта Лариса – недюжинный гипнотизер и организатор мистических собраний. Весной Роман попал на сборище секты, в которую входила Лариса, что серьезно отразилось на его психике. Она авантюристка! – брызжа слюной, возмущался Глеб. – Нет прошлой жизни! Есть лишь ловкая мистификация, притом не совсем удачная. Что ты ей пообещала и что она должна была преподнести тебе на блюдечке с голубой каемочкой?

– Ничего я никому не обещала и ничего не ожидала на блюдечке с голубой каемочкой, – холодно возразила Галя. – Считай, что мы просто немного развлеклись. Разогнали скуку тебе и себе.

– Не верю, чтобы столько сил было потрачено ни из-за чего, – резко возразил Глеб. – Не хочешь говорить – не надо, все равно я остаюсь при своем мнении. К тебе я пришел не за тем, чтобы выяснять отношения. Я уже говорил, что у меня есть пациент, молодой парень по имени Роман, в чьем заболевании отчасти виновата твоя подруга. Я хотел бы с ним и еще с несколькими пациентами провести сеанс групповой психотерапии, что-то вроде психодинамического театра на Лысой горе.

– Кое-что читала о психодраме доктора Морено. Это нечто подобное? – заинтересовалась Галя.

– Что-то в этом духе, только более жестко. К сожалению, у меня не хватает для этого помощников. Если ты готова мне помочь со своей подругой-авантюристкой Ларисой, вы можете сделать доброе дело. Еще потребуется парочка человек в качестве статистов, все это небесплатно, разумеется. Я набросал сценарий сеанса, в нем расписаны все роли. Ознакомься, подумай, через пару дней позвони мне, мы определим дату проведения и обсудим финансовую сторону. – Глеб вытащил из сумки красную папку, положил ее на стол и спросил: – Тебя удивило мое предложение?

– Пожалуй, да, но предложение заманчивое и интересное. Я обговорю его с Ларисой и подумаю, кого еще можно будет привлечь. Считай, что я уже наполовину согласна, за других говорить не стану. Созвонимся. Чай, кофе будешь? Извини, что раньше не предложила.

– Ты меня тоже извини, но после вина, которым меня попотчевала твоя подруга, что-то не тянет в гостях употреблять напитки, пусть даже безвредные. Прощай, жду от тебя весточку, пожалуйста, не затягивай с ответом, – и Глеб поднялся и направился к входной двери.

В автомобиле его терпеливо ожидал Роман.

– Вы что-нибудь новое узнали? – быстро спросил он.

Глеб завел двигатель и только тогда ответил:

– Нет. Я просто навестил свою бывшую жену Галю. Тебя куда подвезти?

– Вы же собирались поехать на кладбище, – напомнил Роман.

– А я уже был на нем – на кладбище моего прошлого. А тебя, пожалуй, следует отвезти домой, к родителям, – сказал Глеб.

Роман обиженно засопел.

Юлька, проснувшись, не спешила вставать. Пока нежилась в постели, размышляла о том, что не давало ей покоя все эти дни.

«Кто этот Глеб? Что он собой представляет? Знакомы недавно, а впечатление, что знаем друг друга вечность. Мне приятно общаться с ним. Он интересный, меня к нему тянет. И я не могу понять, почему.

Нравится, когда он рассказывает о всякой всячине, что бы это ни было. Интересно его слушать, и у него приятный голос. Он был два раза женат и оба раза неудачно. Первая жена погибла в автомобильной катастрофе. Какой ужас! Вот так, живешь с человеком долгое время, и в какой-то момент он исчезает из твоей жизни. Интересно, он их любил? Наверное, любил, раз женился. О второй жене не хочет говорить, видимо, у них произошла какая-то драма. Похоже, я задаю себе глупые вопросы, которые сводятся к одному. Какая мне разница, что за жены у него были и любил ли он их? Не кажется ли тебе, моя милая, что ты очень много думаешь о Глебе?

В выходные ездила с друзьями на шашлыки. И с удивлением заметила, что мне катастрофически не хватает Глеба. Странно, ведь я знаю его всего несколько дней, а уже скучаю по нему! Ведь обходилась же без него раньше! Мне на пикнике стало грустно. Девчонки и ребята пытались меня развеселить, даже Виткер приняла в этом участие, но мне все время хотелось уединиться. Мне нужна была компания только Глеба. Интересно, а он вспоминал обо мне все эти дни после нашей последней встречи? Фи, какие противные слова – „последней встречи“! Когда-то я любила шумные, веселые компании, а сейчас мне кажется, что в них что-то изменилось. А может, это не они, а я изменилась? Или кого-то в них не хватает?