– Ты еще можешь читать мысли? – пьяным голосом пробормотала Хезер.

Когда никто не ответил, она обернулась к Файфу.

– Вы убили наших телохранителей? – Слова звучали еще невнятно, но уже четче. – Зачем?

– Скажи ей, Ник, – поддел Файф.

– Потому что теперь, когда я знаменитость, они знали слишком много. Они знали, кто я, что я здесь и что Файфу прекрасно известно, где я.

– Именно, – Файф снова обернулся к Хезер. – Так что когда я сожгу этот дом дотла и ваши останки опознают по зубоврачебным картам и скелетам, будет лучше, если Траута и Тьенды поблизости не окажется.

– А почему мы в этой комнате? – полюбопытствовал Альтшулер.

– Мне всегда здесь спокойнее, – Файф пожал плечами. – А если ваши останки найдут в «комнате паники», это приукрасит мировую сенсацию, вы не находите?

Хезер, окончательно пришедшая в себя, воззрилась на Файфа в ужасе.

– Что все это значит? Вы с ума сошли?

Файф тряхнул головой, словно вопрос его позабавил.

– Вы двое не сказали ей, а? – Он развел руками. – Пожалуй, разумно. Нет смысла ставить свое будущее против ее актерских способностей.

Замбрана повернулась к мужчинам, сидящим рядом с ней на полу.

– Да что все это значит?! – вопросила она с растущей паникой.

И снова все ее проигнорировали. Бросившаяся в лицо Хезер кровь дала ясно понять, что это ее взбеленило.

– Почему ты еще не убил нас? – осведомился Альтшулер.

– Скажи ему, Ник, – пригласил Файф.

– Да не буду я твоей читающей мысли марионеткой, чтобы ты поберег голосовые связки, – покачал головой Холл. – Я могу читать мысли, а не намерения. Так что в большинстве случаев будет проще, если ты сформулируешь свои ответы. Мне бы не хотелось исказить твое психопатское мышление в пересказе.

Файф вперился в Холла ледяным взором с такой пристальностью, что тот поневоле несколько раз моргнул.

– Я хочу, чтобы все прошло цивилизованно, – спокойно проговорил Файф. – Но если уж дойдет до нецивилизованности, подумай, кто здесь в господствующем положении, а кто нет. Я ясно выразился?

Холл неохотно кивнул.

Файф обернулся обратно к Альтшулеру.

– Почему я еще не убил тебя, Алекс, – повторил он, – так это потому, что я, очевидно, совершил ряд ошибок. Иначе ты не заподозрил бы, что я – Джон Деламатер.

И хотя теперь их подозрения подтвердились, Альтшулер был настолько уверен, что Файф и Деламатер разные люди – находящиеся на радикально противоположных концах криминального спектра, – что даже зная, что сидящий перед ним человек – Джон Деламатер, поневоле продолжал воспринимать его, как Кэмерона Файфа.

– Так что прежде чем я отправлю вас на тот свет, – продолжал Файф, – я хотел бы понять, где ошибся. – Он помолчал. – Кто-нибудь из вас знает человека по имени Хосе Капабланка?

Ответом Файфу послужили лишь недоумевающие взоры.

– Он был чемпионом мира по шахматам с двадцать первого по двадцать седьмой годы, и его считали самым одаренным от природы шахматистом в истории. Капабланка считал, что можно узнать куда больше, изучая поражения соперника, чем его победы. Я и сам играю на уровне гроссмейстера и склонен согласиться с ним. И хотя в конечном итоге я победил, в миттельшпиле у меня случилась заминка. – Он склонился к Холлу. – Так поведай же мне, Ник, где я дал промашку? Как ты меня заподозрил?

– Ладно, скажу тебе все, что хочешь знать, – ответил Холл. – В мельчайших подробностях, если захочешь. Но я хочу услугу за услугу. Ты тоже должен ответить на вопросы.

– О? И с какой это стати?

– Потому что времени у тебя хоть отбавляй, так почему бы не уделить лишний час-другой, чтобы ублажить нас? Потому что ты сам знаешь, что это самый легкий способ заручиться полным сотрудничеством. И потому что ты любишь шахматы. А мы были достойными противниками. Куда более достойными, чем ты мог предполагать. И ты испытываешь некоторое уважение к тому, что нам удалось совершить. Монетка в ту же копилку – это твой шанс поделиться своими блистательными ходами с аудиторией, способной их оценить. Другого такого шанса тебе уже не выпадет. А если блистательная партия разыграна в лесу и никто не может ею восхититься, к чему вообще было играть?

Файф улыбнулся, но по-крокодильи, без малейшего снисхождения.

– Какой дзен, Ник!.. Ты можешь читать мои мысли, так что знаешь, какие аргументы должны подействовать. Но это не уменьшает их действенности. Ты прав. В жизни, как и в шахматах, можно восторгаться игрой противника, даже когда собираешься свалить его короля… Ладно. По рукам. Но почему бы вам с Алексом не высказаться первыми? Скажите, где я опростоволосился? – Он указал на Холла. – Полагаю, первым заподозрил ты.

Встретившись с Альтшулером взглядом, Хезер ощерила зубы и поглядела на него волком. И винить ее было не за что. Они с Ником догадались об опасности и решили пойти на риск, не посоветовавшись с женщиной, жизнь которой своим решением тоже поставили под удар. Остается лишь уповать, что она поймет, почему они решили не посвящать ее, прежде чем их всех убьют. Алекс сам не понимал, почему это так важно, но мысль, что она умрет, считая его предателем, была для него несносна.

– Подозрения вызвала не одна какая-то вещь, – ответил Холл, – а их комбинация. И началось все с Эда Коуэна. Алекс доверял тебе и Коуэну безоглядно. Это ты вытащил злодеяния Грея на свет. А Коуэн спас Алексу жизнь. Но когда теряешь память, а все пытаются тебя прикончить, тут уж поневоле научишься быть параноиком. Так что я присягнул не доверять полностью никому, чьи мысли не читал. Ты был довольно далеко, – Холл кивком указал на Файфа, – но Коуэн-то базировался в Северной Калифорнии и даже снял апартаменты в «Хомстед инн». Так что весьма любопытно, что он ни разу не приблизился ко мне на расстояние чтения мыслей. Разумеется, всех завербованных им наемников я читал. Ни один из них ничего не знал ни о его прошлом, ни о настоящем, что я нашел довольно странным и не мог не задуматься, так ли уж легально он действует. А несколько из его наймитов и сами недоумевали, почему Коуэн так старательно удерживает дистанцию от штатских, которых так жаждет защитить.

– Но что навело тебя на мысль, что ему вообще известно о твоих экстрасенсорных способностях?

– На самом деле я и не догадывался до последнего времени. Но до этого я еще дойду. Просто было странно, что мне ни разу не выпал шанс его прочитать. Однако самое подозрительное поведение из всех проклюнулосьв нем с самого начала. Эд Коуэн оказался наименее параноидальным телохранителем в истории. В голове у Алекса я прочел, что это Алекс настоял на дополнительных мерах предосторожности в «Хомстед инн». Коуэну и в голову не пришло разместить охрану поблизости. Но даже разместив, он сказал им, что неприятностей не ожидает. Почему? С чего это он проникся такой уверенностью, что легендарный Джон Деламатер, продемонстрировавший невероятную сноровку не раз и не два, снова не сядет нам на хвост?