Точнее, Кассандра, как она любила называть себя теперь.

– Я всё обыскала!

– Прости … мне не сиделось на месте. Захотелось покопаться здесь немного.

– Хм, – выдохнула она с очевидным неудовольствием.

Кассандра не могла понять интерес сына к океану времени, разделившему их прошлую и нынешнюю жизни, – может, потому, что сама научилась его обманывать, уходя в гибернацию. Мама сознательно повернулась спиной ко всему, что потеряла.

– Знаешь, уже прибыли последние делегаты с той планеты, где ты повздорил с Эвайной. Я подумала, тебе будет интересно узнать об этом.

– А-а! Конечно. Спасибо, скоро буду.

На это он и надеяться не смел. Фисба оставалась одним из последних оплотов сопротивления на пути к парламенту синхромира. Там буквально бушевал культ Императора Времени, причём наплодившиеся секты дрались друг с другом прямо на улицах из-за мельчайших доктринальных расхождений. Хален Кейшион стал в одной из таких сект чуть ли не главой. Ходили слухи, что он пытается основать свой синхромир. Тоби послал на Фисбу Джайзира, попросив отыскать Корву. И несмотря на то что Джай приложил немалые усилия и использовал связи производителей, он до сих пор так и не смог узнать о судьбе девушки хоть что-нибудь конкретное.

Вера в Императора Времени почти целиком фокусировалась на Дестриере. Поэтому Кассандра и Тоби с удивительной лёгкостью смогли ужиться на Барсуме, рядом с Питером. Никто не мог представить, что Великая Мать тысячи лет спала вовсе не в имитации Тадж-Махала на Дестриере, было совершенно немыслимо узнать, что она проснулась и живет обычной жизнью.

Поэтому Тоби обследовал руины почти без охраны, в сопровождении лишь пары-тройки военных миниботов.

После маминого звонка он вернулся к марсианскому аэрокару, нырнул под карикатурно большие несущие винты, забыв о Соле с Мирандой. Те растворились, снова превратившись в роботов-гидов. Машина тоненько взвыла и ожила.

– Да, и твоя сестра тоже будет, – добавила Кассандра в то время, как пара военных ботов проскользнула под закрывающуюся дверь и уселась за спиной Тоби.

Он заметил ледяную нотку в голосе мамы – она всё ещё не разговаривала с Эвайной.

– Спасибо!

Кассандра отключилась. Тоби же задумчиво посмотрел на руины дворцов и направил аэрокар на восток, к Великому каньону и тройке городов: Иосу, Калидону и Лавру. Питер жил в роскошном дворце в Иосе, а парламент собирался в Калидоне.

Казалось, над городом вьётся стая мух. Аэрокары всех мастей доставляли толпы делегатов, прибывавших из самых удалённых уголков синхромира 360/1. Поскольку Питер и Эвайна внесли предложение о голосе на каждую «скорлупу», делегаты явились выработать совместную политику установления частот. Украшенные высокими минаретами улицы Калидона запрудили демократы, автократы и киберкраты, монархисты, панархисты и демархисты. Все храбро решили уйти в реальное время, чтобы спорить и договариваться столько, сколько потребуется для создания нового правительства. Это займёт месяцы и годы – но по времени синхромира всё кончится к следующему обороту.

В суматохе никто не обращал внимания на Тоби и Кассандру. Дворец Питера кишел гостями, которых заботило только создание нового государства. Обычно Тоби представлялся Диксоном Мю, делегатом от Эрис. Кассандра и не пыталась вести себя как подобает Великой Матери, так что никто и не видел в ней основательницу синхромира.

Но всё же …

Уже над городом Тоби активировал очки и приказал: «Позвони Эвайне!»

Иконка закрутилась. Запрос шёл долго. Затем в интерфейсе открылось окно.

Сестра.

– Как дела? – спросила она настороженно и сухо.

– Всегда-то мы по телефону, никак не встретимся. Когда бы нам поужинать вместе?

– Шутишь? Ты же знаешь, насколько тут деликатная ситуация.

– По правде говоря, не знаю. Помню, у тебя были важные дела. Как, справилась?

– А чем я, по-твоему, занималась последние сорок пять лет?

– Сорок пять? – выговорил Тоби ошеломлённо.

Ведь он разговаривал с ней в последний раз по времени синхромира всего два месяца назад.

– Да ты же… ты не спала, – пробормотал он, вглядываясь в маленький экран. Но ведь она не выглядит старше!

– Тоби, шесть лет, – поморщилась сестра. – Для меня прошло шесть лет. С тех пор как мы разбудили маму – семь.

Он даже присвистнул.

– Она знает?

Эвайна покачала головой.

– Ты скажи ей! Эви, она не собирается наказывать тебя вечно! Шесть лет…

При мысли об этом у него сжалось сердце. Не такое время он видел среди руин. Время бывает разное. И самое медленное – то, которое отделяет тебя от любимых.

– И где ты была?

– Тау Кита. Сириус. Планеты между ними. Питер может тебе рассказать – корабль дал он. И туда, и обратно мы сделали без малого половину скорости света. Думаю, это новый рекорд.

– И что?

– Наши клиенты и партнёры постепенно подтачивают миф о Тоби-мессии. Императора Времени больше нет. С тех пор как я покинула Сириус, в реальном времени сменилось два поколения. Новые иммигранты в 360/1 уже не будут знать официальной религии. Вскоре закончатся паломничества к Дестриеру. Смотрители маминого мавзолея и так живут в реальном времени. Думаю, они уже превратили его в достопримечательность и парк аттракционов. Если не считать островков сопротивления в самом синхромире, ты уже в безопасности.

Тоби фыркнул.

– Но их миллиарды! Но спасибо. Эвайна, честное слово – спасибо. Кстати, насчёт ужина я – серьёзно.

Она пристально посмотрела на брата. Под тяжестью её взгляда Тоби даже смутился. Его последние слова, тон, напускная беззаботность выглядели так самодовольно и глумливо, что он пожалел о сказанном. И тут же прежнее равнодушное спокойствие исчезло – его захлестнули чувство вины и тоска по сестре.

– Я имел в виду, – он удивился, услышав, что его голос задрожал. – В общем, я никогда не хотел оставлять тебя. Прости, что улетел. Я хочу тебя видеть и хоть как-то вернуть… возместить все эти годы …

Слёзы навернулись на глаза.

Смахнув их, Тоби увидел, что Эвайна тоже вытирает слёзы. Было время, когда она прибегала к брату, плача, беспомощно размахивая руками, стукалась теменем ему в подбородок, утыкалась лицом в грудь. Это было так недавно, и та девочка казалась более реальной, чем потрёпанная жизнью женщина на экране. Эвайна уже взяла себя в руки:

– Да, Тоби. Я знаю. Я бы очень хотела поужинать вместе. Я скоро свяжусь с тобой.

Она оборвала сеанс. Но ее слова по-прежнему звенели в ушах Тоби. Столько еще надо сказать друг другу! Столько потеряно! Он так расстроился, что автопилоту пришлось взять управление на себя. Тоби сидел в задумчивости до тех пор, пока не почувствовал, как шасси касаются посадочной площадки в центре Калидона.