Веретённый переулок, как её чуть не сбила с ног знакомая тощая фигурка, вылетевшая из темноты.

- Килька?

- Госпожа Мариса, - Девчонка задыхалась от быстрого бега. – Там! Скорее!!!

- Что случилось?!

- Ваш друг в беде!

Глава 30

Каждый шаг отдавался болью. Отбитые рёбра уже давно не беспокоили, зато нога с каждым днём становилась всё хуже. Крэйвен спускался по крутым улочкам старой Пируссы и с ужасом представлял, как вечером будет по ним же подниматься обратно.

И ладно бы только физическая боль. Самый настоящий кошмар творился у него в душе. Так много думать – вредно, так много думать – опасно. То ли дело раньше… Всё было простым и понятным: по морю – плыть, в кабаках – кутить, женщин – любить. С появлением в его жизни Марисы всё изменилось. Или это произошло чуть раньше?

Рука в который раз прошлась по выбритому виску. Он сам просил заступничества Мэймы. Сам! Но с этим изменением свыкнуться оказалось, пожалуй, труднее всего. Теперь он - йоннол. Один из тех презренных сухопутных соплеменников, что отринули веру предков. Чуть севернее Закатного перевала было даже поселение Кертхейм. Целый город таких отщепенцев, сменивших по наущению вальнарских жрецов Духов глубин на Небесную чету. Теперь вот и Крэйвен – один из тех, кому заказан путь в море. Ибо Духи глубин не прощают предателей. Йоннол на корабле даже хуже, чем женщина.

- Крэйвен, дружище! – Обух был нарочито радушен, как и все последние дни. – Садись. Выпьешь?

- Был бы повод... – Проворчал Крэйвен себе под нос, умащиваясь на колченогом табурете. Больная нога изматывала, и было бы глупо нагружать её сверх меры. – Нет, спасибо. Новости есть?

- Ну, как сказать. Вот жду вестей от одного человечка с северного тракта, - Уклончиво ответствовал Обух. – А что, госпожа Мариса всё никак не соберётся заглянуть на огонёк?

- Был бы повод… - Опять пробубнил неразборчиво Крэйвен и отрицательно покачал головой.

Обух спрашивал про Марису каждый день. И вестей он ждал тоже каждый день. То от одного человечка, то от другого. То с северного тракта, то с караванного пути, то из доков. А результат был всё тот же: никакой. Крэйвен с кислой миной выслушивал очередную порцию похвальбы и обещаний, а руки сами собой всё разминали и разминали ноющую лодыжку. Не так он себе представлял эти поиски, совсем не так.

Проведя в «Ржавом якоре» ровно столько, сколько можно было выдерживать гнусную харю Обуха и при этом удержаться от рукоприкладства, Крэйвен выбрался на набережную. Солнце едва отмерило полдень. Краем глаза он привычно отметил присутствие Кильки. Девчонка, после того как Мариса стала пропадать целыми днями в храме Милосердной, повадилась таскаться за ним. И чего непоседе неймётся?

До вечера ещё уйма времени. Крэйвен медленно побрёл вдоль пирсов. Подальше от «Ржавого якоря». Мимо сновали грузчики и матросы, зульгарские купцы. Гружёные корабли отплывали, на их место тут же вставали новые. Сезон караванов был в самом разгаре, да только Крэйвена вся эта суета теперь не касалась. Он притормозил у крутобокой «Беспечной красотки» и с ностальгией понаблюдал, как по вантам скачет совсем молоденький мальчишка-иннол. Первый сезон, поди. Вон как старается.

Крэйвен и сам не понял как, а ноги вывели его к «Камбале». Отсюда больше месяца назад и начались его мытарства. Внутри царила почти та же атмосфера, что и в «Ржавом якоре». Разве что Обуха не наблюдалось.

Он проковылял к барной стойке и, заняв высокий табурет, заказал кружку пива. В планы совсем не входило напиваться. Так: освежиться, предаться размышлениям…

За эти дни он много раз ловил себя на мысли, будто рад, что Алекса найти никак не удаётся. Ведь чем дольше они ищут, тем дольше он может быть рядом с Марисой. И чем только зацепила, что из головы никак не идёт? Такой кутила и повеса, как Крэйвен, готов в рот ей смотреть, исполнять любой каприз. Кто бы мог подумать… Оттого ли, что она посланница Милосердной? Оттого ли, что даровала ему второй шанс и новую жизнь?

И ещё, такое необъяснимое чувство… Избранности что-ли. Причастности к чему-то очень важному. Ведь этот Кадай, или Алекс, или Духи глубин его знает кто на самом деле… Чудак с провалами в памяти с которым он делил камеру. Оказывается, настолько важен, что посланники богов идут по его следу, не скупясь на чудеса. Быть может он и сам из «этих»?

Вот чего Крэйвен в данный момент всерьёз опасался, так это слов Марисы: «Мы идём дальше». И будет совсем неважно куда идти. Нога, что с каждым днём досаждала всё сильнее, не позволит ему быть полезным на суше. Духи глубин не пустят в море. Он - бесполезен!

Крэйвен заказал ещё одну кружку. А пока кабатчик снимал лишнюю пену, окинул взглядом помещение. Солнце ещё высоко, в порту кипит работа, а всё одно в зале с избытком выпивох. Одно из помятых лиц показалось смутно знакомым.

Крэйвен напряг память. Ну точно – Уксус. Незадачливый капитан жалкой лоханки. Воспоминания вызвали мимолётную ухмылку. До сих пор не набрал команду и агитирует кого ни попадя? Перед Уксусом, спиной к Крэйвену, как раз сидела парочка претендентов на вакантную должность помощника капитана.

Мысли вновь вернулись в привычную колею, но он то и дело бросал взгляды на Уксуса. Когда же парочка претендентов встала, и удалось увидеть их лица, сердце Крэйвена ёкнуло, пропуская удар. Да плюс к этому ещё и пивом поперхнулся. Это же Турим и один из его дружков – Мэрчем! Они-то что здесь делают?

Как только эти двое скрылись за дверью, Крэйвен заказал бутыль браги позабористей, захватил пару стаканов и направился за новостями.

- Уксус? Я верно помню?

- Ещё как верно! - Осклабился рунгийский капитан. Его вниманием полностью завладел бутыль алкоголя, и лишь малая толика досталась новому собеседнику.

- Я могу присесть?

- Конечно, конечно, - Уксус чуть не силком усадил его напротив. – Мы знакомы?

- Встречались разок.

– Хм, йоннол? В Пируссе? – Он почесал впалую грудь, закатил глаза, силясь вспомнить. - Странно, не помню…

Крэйвен не стал комментировать. И даже удержался, чтобы вновь не пощупать выбритые виски. Вместо этого разлил брагу по стаканам и придвинул один Уксусу.

- Благодарствую, - Уксус принял подношение с важным видом, но жадный блеск его глаз выдавал с головой.

- Мужчины, что сидели с тобой… Ты их хорошо