он мог знать Кристабель, но в условиях, когда время так дорого и работает против тебя, это было уже не важно. Главное теперь – убить наглого незнакомца.

Брат Вальтер отступил на несколько шагов и спокойно вынул свой меч. Убивать он умел и часто даже любил это делать, а тут самое простое решение проблемы само шло к нему в руки.

– Последний раз говорю, уйди с дороги и дай мне увидеть госпожу де Ла Мэр, – угрюмо проговорил Вальтер.

– Черта с два! – вскричал де Мо и сделал выпад.

На поединок, происходивший на улице, сбежалась посмотреть толпа зевак. Однако они быстро разочаровались. Хладнокровие и расчет победили горячность. Не прошло и пары минут, как Вальтер нанес Франсуа де Мо смертельный удар в грудь. Меч рассек надвое не защищенную кольчугой грудную клетку барона. Де Мо умер почти мгновенно, так и не узнав, кто его убил, даже не успев удивиться своей быстрой и нелепой гибели и не успев пожалеть напоследок, что Кристабель никогда не будет принадлежать ему.

На поднявшийся перед домом шум выбежали четыре воина барона. Они увидели своего сеньора в луже крови, а его убийца обтирал об его одежду свой меч. Воины были вооружены кто мечом, кто кинжалом, но без кольчуг. Они, недолго думая, стали окружать незнакомца. Вальтер не спеша снял с дестриера свой щит и приготовился к обороне.

Кристабель очнулась, чувствуя сильную головную боль. Оглядев себя, она пришла к выводу, что самого страшного с ней барон не сделал, и облегченно вздохнула. В комнате никого не было, но с улицы доносился сильный шум. Поднявшись, девушка отерла платком кровь с разбитой губы, затем сняла разорванную одежду и переоделась в новую. Звать кого-то она опасалась, ведь на голос мог прийти де Мо, неизвестно каким чудом оставивший ее в покое, хотя, скорее всего, ненадолго. Никакого оружия в комнате не оказалось. Тогда, подняв табурет и крепко зажав его в руках, Кристабель осторожно открыла дверь и стала спускаться по лестнице. Шум усилился. Теперь графиня явно слышала звон стали. Обрадовавшись, что это, может быть, пришли на помощь ей, она подбежала к входной двери и открыла ее. Перед домом валялись пять трупов, в том числе и тело барона де Мо. Незнакомый ей рыцарь, чье черное сюрко с белым крестом забрызгалось кровью, тяжело дыша, снимал шлем. Радость и удивление заполнили сердце Кристабель при виде мертвого Франсуа де Мо.

Вальтер был несколько обескуражен, увидев перед собой девушку. Но догадался, что она и есть та самая французская графиня, в которую влюбился его друг Штернберг. Присмотревшись к девушке, граф понял, что с ней произошло что-то нехорошее и, возможно, в этом виноват де Мо. На лице Кристабель виднелись синяки, а разбитая губа опухла и кровоточила.

– Кто вы, рыцарь? – спросила по-французски Кристабель. – Вы друг Генриха фон Штернберга?

– Я друг… – смутился Вальтер, никогда не общавшийся с женщинами. – Для вас я тоже друг, мадам, как и для графа фон Штернберга. Ваш слуга Пьер сказал, что вы в беде и граф куда-то исчез, и я до конца не понимаю, что вообще происходит, но эти люди пытались помешать мне увидеть вас и обо всем расспросить, и мне пришлось убить их. Простите, ведь я убил вашего кузена.

– О нет, мессир! Барон вовсе не мой брат, вас ввели в заблуждение! Он был плохим человеком и понес заслуженное наказание. Вы спасли меня и отомстили за вашего друга Штернберга.

– Вот как? – забеспокоился Вальтер. – Что случилось с графом? Этот негодяй убил его?

– Нет, не убил, но… Он сделал все, чтобы мой жених умер!

– Умер? Ваш жених? – Вальтер не понимал, о чем говорит эта девушка.

– Как вас зовут, мессир? – спросила Кристабель. – Кого я должна вспоминать в своих молитвах?

– Я брат Вальтер, госпитальер, мадам.

– Пойдемте отсюда, мессир Вальтер! Нам нельзя здесь оставаться. Люди барона стерегут моих людей в комнате и в любую минуту могут нагрянуть сюда, как это уже случилось!

– Пусть приходят! Вы же видите, что стало с теми, кто пытался остановить меня! Я хочу знать, что происходит.

– Я все вам расскажу, но прежде давайте освободим моих людей и уйдем из этого проклятого дома! Ведь вы сможете мне помочь? Вы такой сильный и храбрый!

– О, конечно! – ответил Вальтер и весь просиял, ведь его еще никогда так не хвалила ни одна женщина – Что надо делать?

– Напасть на воинов барона сзади, а там мои люди помогут вам.

– Ведите меня, мадам, я к вашим услугам!

Все произошло так, как и планировала Кристабель. Как только за спинами баронских воинов показался со вскинутым мечом госпитальер Вальтер и те отвлеклись, люди Кристабель завладели своим оружием, сложенным тут же в комнате, и вступили в бой со своими стражниками. Бой был короткий. Воины барона сразу сдались. Кристабель посоветовала им убрать тела барона и четырех его верных слуг с крыльца дома и похоронить. Сама же она вместе со служанками собрала свои вещи и спустилась вниз, где ее ждал Вальтер, ее воины и слуги с сундуком, в котором лежал выкуп за отца.

– Куда мы пойдем? – спросил Вальтер.

– В дом моего жениха – графа фон Штернберга! По дороге я все расскажу вам.

Наступила ночь. Темная, без звезд. По пустыне мчался одинокий всадник, маленький, лысый. По лицу его сложно было сказать, сколько ему лет, ибо оно было абсолютно гладким, без единой морщинки. Это Али-Осирис мчался в Дамиетту разыскать Кристабель и предупредить крестоносцев о том, что горстка их братьев по вере заперты в заброшенной крепости. Как сделать все это, египтянин не знал, ибо говорил только по-арабски. Но он надеялся на чудо и помощь небес.

Вот впереди из мрака гигантской черной глыбой показался город. Али-Осирис знал, как проникнуть за стену, минуя ворота, которые обычно закрывались на ночь. Лаз со стороны реки показал ему еще его отец, и им всегда пользовались люди из тайного общества сопротивления арабам. Оставалось только до него добраться и разыскать.

Вдруг откуда-то сбоку возникли огоньки. Они двигались и стремительно приближались. Али-Осирис понял, что это всадники с факелами. Они выехали перед ним неожиданно из-за пальмовой рощи на берегу озера Менсал. Возможно, крестоносцы, а возможно, и разбойники. Оказаться мог кто угодно. Надо было избегнуть встречи. Но, увы, было слишком поздно. Всадники в скудном свете факелов все же заметили египтянина, и тем более они слышали топот его коня. Они окружили Али-Осириса. Он насчитал двенадцать человек. Лиц их различить было невозможно, ибо свет факелов они направили на