Ира, конечно же, поправилась, возможно, даже больше, чем ожидала, но это нисколько не портило ее. Напротив, красивая, как и все беременные женщины, она просто светилась счастьем и очарованием.

Первые несколько дней мы вообще не говорили о делах. Я – потому что хотел отдохнуть, а канадцы – потому что дела, как мне показалось, их вообще мало заботили.

Новогоднюю ночь мы провели у Марка. Марк полностью восстановился от недавних потрясений и напоминал себя прежнего: был весел и остроумен. В отличие от своих «детей», Марк не мог не говорить о делах, и первой новостью, которую я узнал, была такая: Иосиф вернулся в Монреаль. В том, что Иосиф вернулся в свой город, не было ничего удивительного. Это было, напротив, закономерно. Артем просто избавился от ненужного балласта, который и прибило к знакомому берегу. Об этом я и сказал Марку.

– Да нет, ты послушай, – продолжал Марк, – Иосиф ходит по всему городу и рассказывает о том, как его жестоко обманули.

– Прошу, Марк, – перебил я, – а как могло быть иначе…

– Он рассказал, как именно его жестоко обманули, – улыбнулся Марк, – ты садись поудобнее, послушай. Артем должен был подписать очень крупный контракт в главное здание Министерства иностранных сношений…

– Дел, – поправил я его.

– Ну да, дел, – Марк нетерпеливо махнул рукой, – не перебивай. Так как Артем не мог заказать у «Лассаля», после того случая мы перестали ему отгружать, пока он не расплатится, он начал договариваться с итальянцами.

– С итальянцами?

– Да, с каким-то миланским концерном. И он отправил туда Иосифа заключить соглашение и выбрать товар.

– Логичный шаг, – ответил я, – молодец, не сдавался до последнего.

– Иосиф, как исполнительный человек, провел переговоры и вернулся с подписанным соглашением.

– Хочешь, я продолжу? – предложил я. – Вернувшись, он увидел пустой офис, отключенные телефоны и, вообще, не мог поверить, как с ним, старым морским волком, могло произойти такое, так?

– В точку, – засмеялся Марк, – вот он и ходит по Монреалю, как приведение, и рассказывает эту историю.

– Занятно, – сказал я, – он к тебе тоже приходил?

– Да! И ждет тебя, чтобы поговорить.

Новогодний вечер был немного скучным, но история Иосифа, рассказанная Марком, подправила ситуацию. Вообще Новый год для Канады – один из самых спокойных праздников.

Рождество для многоконфессиональной Канады не могло стать объединяющим праздником; День Канады, отмечаемый 1 июля, – всегда в штыки воспринимался во французских провинциях, а французские праздники – в английских. А Новый год всегда примирял всех канадцев, вне зависимости от национальности и вероисповедания.

Через два дня я и Макс встретились с Иосифом. Как же он изменился! Я мог сравнить перемены, произошедшие с ним, только с переменами во внешнем облике Бори, брата Артема, когда я встретил его в буфете Рижского вокзала.

Иосиф почти дословно повторил рассказ Марка, только намного медленнее и, пожалуй, менее интересно.

– Так куда ты поехал из офиса? – поинтересовался я.

– К нему домой, но там было все закрыто.

– А цех по сборке «Авионов»? – спросил Макс.

– Мы закрыли его за месяц до этого, – ответил Иосиф, – а потом я поехал в банк.

– И? – уже зная ответ, спросил я.

– Счет не был закрыт, но денег на нем не было.

– И куда ушел последний перевод? – вновь включился Макс.

– На счет кипрской компании, я даже пытался отозвать платеж, не вышло.

«Отлично! Из Греции на Кипр – рукой подать, – подумал я, – только налоги платить не надо».

– Ребята, надо что-то делать, – произнес Иосиф.

Паниковский! Вот кого напомнил мне сейчас Иосиф, отличное дополнение к Бендеру-Артему.

– А что ты предлагаешь делать? – серьезно спросил Максим.

– Не я, а мы, – ответил Иосиф, – мы же вместе хотим свои деньги получить.

– А сколько, кстати, было на счете? – Я понимал, что ответ на этот вопрос многое скажет о дальнейших планах Артема, – какая сумма ушла со счета?

– Двадцать три тысячи.

– И все?! Это все, что у вас оставалось? – удивился я.

– Больше не было. Только склад, на котором лежало шестьдесят тонн каталогов…

Мы с Максом удивленно посмотрели друг на друга. Такого крутого пике никто не ожидал.

– Мне жаль тебя, Иосиф, – сказал я, – но успокоить мне тебя нечем. Мы с Максом не имеем претензий к Артему, не являемся партнерами «Арины» и не будем отвечать по вашим долгам.

– А что мне делать? «Лассаль» готовит иск в суд, мы ведь должны им.

– Тебе не понравятся мои ответы, Иосиф, так что лучше не задавай вопросов, – мне захотелось завершить разговор как можно быстрее, – попробуй как-то вырулить. Бон шанс!

Мы заплатили за кофе и вышли, оставив Иосифа в одиночестве за прекрасно декорированными витражами этого французского кафе.

– Я не уверен, что он в Греции, – сказал я Максу.

– А где ему еще быть? – удивился он. – Ты же сам говорил, что больше ему некуда деваться.

– Верно. Но, зная Артема, могу утверждать – он никогда не делал накоплений и эти двадцать три тысячи – единственное, что у него есть. На эти деньги в Греции не прожить. Его там нет!

– А где он?

– Думаю, в Москве, – ответил я, – у него там есть квартира, которая сейчас стоит, думаю не меньше ста тысяч, и еще весь хлам их офиса и склада – не меньше тридцатки. Сейчас он будет сидеть тихо, попытается продать квартиру, прочее и тогда уже перебраться в Грецию.

– Логично, вполне логично, – ответил Макс.

– И он, я думаю, вовсю уже занимается этим.

В середине января я вернулся в Москву. Это всегда было непросто – по сравнению с ярким Монреалем или Торонто мой родной город был слишком серым.

В работу вкатываться было также непросто. Разительные различия между Москвой и Монреалем были и в этом: слишком легко выполняли свою часть работы мои канадские партнеры. Я даже подумал о том, что стоит закрыть канадский офис. Нечастые отгрузки, два-три телефонных разговора за неделю – это и был весь объем работ в Монреале. Но больше смущало меня другое: я подсчитал, что траты Иры и Макса с рождением ребенка будут выше их дохода. Выхода, как известно, всегда два: больше зарабатывать, но они не могли повлиять на это, или меньше тратить, но вряд ли они были к этому готовы.

В январе Евгения сказала мне, что хочет навсегда уехать из Москвы. По возвращении в Ригу ее ждала новая работа и привычное окружение. Признаться, я был рад этому. Наши отношения тяготили меня, и я невольно вспоминал слова Артема о том, что наш союз с Женей возможен, пока есть общий враг. «Интересно, – думал я, – сбудется ли его пророчество и в отношении Макса и Иры?»