– Это сложно объяснить…

– Да брось ты свои сложности! Посмотри на меня. Я хуже, чеммужчины на Земле?

Действительно, как оценить его, если не знать, что ончарианец? Высокий, смуглый, черноволосый, сероглазый. Красивый, что уж там.Когда он ходил по улицам земных городов, одетый по последней земной моде, онничем не отличался от остальных…

– Ну что ты. Ничем ты не хуже.

– Хорошо. Верю, но что же тогда тебе нужно? Как тебедоказать, что ты мне нужна? У нас, чтобы заслужить любовь девушки, охотятся наопасного зверя или убивают много врагов. Для тебя это не годится, я понимаю.Что тогда? Научиться водить ваши вертолеты? Улететь с тобой на Землю? Что?

– Я лучше сама задам тебе вопрос, – сказала я. –Бывало так, что кто-то из вас выполнял все, что требовалось, а девушка всеравно на него и смотреть не хотела?

– Бывало. Только редко, – торопливо уточнил он.

– Вот видишь.

– Или у тебя есть другой?

– Да никого у меня нет.

– Я знаю, кто тебя любит у вас.

– Ну и что? Я-то его не люблю.

– Я хочу, чтобы ты была моей.

– А тебе не кажется, что ты слишком часто повторяешь «яхочу»?

– Я люблю тебя. Роди мне сына.

– Хочешь, я скажу тебе правду? Только обещай, чтообязательно поверишь.

– Да. Говори.

– Я не знаю, понимаешь? Я не хочу отталкивать тебя навсегдаи не могу тебе уступить. Так тоже бывает…

Купы похрапывали, чувствуя, что скоро вернутся в стойло. Мымолча въехали в лес, молча опустились в распадок, как положено, далеко обогнулиущелье, где воины Нохора предательски убили Рыжего Шамана и его спутников –проклятое место. Наконец выбрались на древний торговый путь, проложенный внезапамятные времена исчезнувшим народом, о котором наши историки так ничего ине узнали. До станции было не так уж далеко, еще ближе – до деревни, и страшнодалеко – до Земли. Лант упорно молчал, держался впереди, и я не видала еголица. Мягко шлепали неподкованные копыта, купы шли бодрой рысью, поперек дорогилегли длинные закатные тени, солнце садилось за далекие синие горы, и мне, какмногим, не в первый уж раз показалось, что не было и нет никой Чары, что я – впрошлом Земли, где Европа покрыта густыми непролазными лесами, на планете нетни одного каменного здания, Антарктида заросла пальмами, а великая Атлантидаеще не погрузилась в океан…

Круглые дома с конусообразными крышами стояли тесно, подавней традиции, но частокола не было – селение находилось в центре территорииплемени, самого сильного в союзе пяти племен южной оконечности континента.Здесь уже появились зачатки частной собственности, хотя сами соплеменникиЛанта, понятно, не подозревали, что именно им, судя по прогнозам наших ученых,суждено стать основателями первого на Чаре государства, что разложениепервобытнообщинного строя уже началось…

Я бывала здесь не раз, и все мне здесь было привычно –бродившие там и сям свиньи и козы, бегавшие за ними ребятишки, запахи. И наменя почти не обращали внимания. Они верили в бесплотных духов воды, земли иогня, богов по своему образу и подобию еще не создали, и оттого земляне былипросто племенем, пришедшим с той земли, что за облаками и обосновавшимся пососедству. Пройдет много лет, прежде чем они решат, что за облаками не бывает земли,что на небе живут только боги…

Лант хотел оглянуться на меня, но удержался. Я поняла – увхода в дом, мимо которого мы ехали, стояла Ванда, в коротком синем платье,волосы по-здешнему перехвачены ниткой бус…

Мефистофель перехватил меня неожиданно – его всегдашнийстиль. Я стоял у высокого окна, смотрел на далекую полоску леса и прямую,словно луч лазера, дорогу, проложенную древними караванщиками-торгованами. Вэтот момент за спиной и раздался бас:

– Вы, как я понимаю, свободны?

– Как ветер, – сказал я, не оборачиваясь.

– В таком случае, батенька, зайдите ко мне.

– Вам самому-то интересно работать под земского врачапозапрошлого столетия? – полюбопытствовал я, обернувшись.

– Служба, – сказал доктор Р.Т.Н. Аллертон, психолог попризванию и должности, затаенный добряк по натуре, но не при исполнении. –И еще нехорошая зависть к земским врачам, чьи интересы не простирались дальшетропосферы… Пошли?

Я покорно пошел за ним. Психолог на внеземных базах подчиненнепосредственно Земле и располагает большей, чем начальник станции, властью…

Он любезно предложил мне сесть, а сам остался стоять,заложив за спину короткопалые руки, грузный, седой старик, в далеком прошлом,говорят, галантный кавалер и чуть ли не фат.

– Раны зажили?

– Какие там раны, – сказал я. – Царапины.

– Тем лучше. Скажите, как вы сами реагировали бы на подобныйпоступок своего подчиненного?

– Отправил бы на Землю с первым же бортом, – сказал я.

– Вот именно. Тридцатилетний мужчина, хороший специалист иопытный руководитель, нормальный психически, в одну прекрасную ночь вдруг,одевшись, как чарианин, вооружившись чарианским оружием, отправляется в лес,чтобы в одиночку убить серого древолаза…

– Лучшие охотники делают это именно в одиночку.

– Вот именно, – сказал он. – Итак, вам удалосьуложить зверюгу, отделавшись пустяковыми царапинами. Чарианцы вас весьмазауважали. Ожерелье из клыков, я вижу, вы носите в открытую… Ну и что? В смысле– что дальше, Ребров? Вы доказали себе… и Ланту главным образом, что ни в чемне уступаете ему?

– Доказал, – сказал я. – Что бы там ни было, адоказал. Я понимаю, что вы обязаны…

– А я не докладывал на Землю. Какой смысл? Вы живы иневредимы, древолаз подох. Только вот ведь в чем дело, Ребров, – вы как-тозабыли, что Ирина землянка. Будь она чарианкой, ваша эскапада имела бы гораздобольше смысла… А так… Ланту вы кое-что доказали, ей же вы не доказали ровнымсчетом ничего.

– Пусть так. Вы кругом правы. И все же я должен был…

– Да. С точки зрения докосмической психологии это звучало быересью, но теперь… Да, вы должны были что-то доказать, в первую очередь самомусебе. Еще один парадокс Чары. Правда, я не уверен, что это следует называтьпарадоксом. Нет ни парадокса, ни нонсенса и в том, что доктор Густавсонвстречается с той девушкой из селения Оири, а Ванда Тшинецкая две ночи из трехпроводит в селении Ланта… Вы когда-нибудь жалели о том, что мы открыли Чару?

– Да, – сказал я. – Да.

– А вот это уже парадокс, – сказал доктор Аллертон. –Столько лет искать подобных себе братьев по разуму и жалеть о том, чтовстретили их. Будь они хоть чуточку не такими, каковы мы… А они именно такие,настолько похожие на нас, что временами кажется, будто мы провалились вдоисторическое прошлое Земли. Будь они немного моложе или немного старше –безобразными питекантропами или создавшими богов и царьков рабовладельцами… Ноони идеальные партнеры для контакта – кроманьонцы-чарианцы. Звериный страхперед непонятными существами уже позади, суеверный ужас перед богами ещевпереди. Мы угодили как раз в тот момент, когда любых пришельцев они считаютсоставной частью мира.